Юлия Шилова - Сайт знакомств, или Будьте осторожны! Однажды в вашу жизнь может постучаться «генерал» Евгений!

— Знаешь, Лана, у меня на душе неспокойно.

— Что случилось?

— Этот Виктор странный какой-то. Он у меня кантуется каждую ночь, но дело не в этом. Дети пока у мамы. Мы же должны получше узнать друг друга. Сама понимаешь, маленькие дети этому не способствуют. Так вот, он после работы ко мне приезжает, я на стол накрываю, а он — с пустыми руками. Вообще ничего к столу не приносит, даже бутылку вина. Мне это не очень нравится: и ужин, и завтрак — всё на мои деньги. Как же он собрался моих детей поднимать, если меня накормить не может? Я ему намекала: что мы дома сидим, может, в ресторан или в кафе сходим? Но он говорит, что уже находился по всем злачным местам и ему нужен домашний уют. Слушай, разве кафе или ресторан — это злачные места? Бред какой-то. Может, он жадный? По утрам фотографии детей целует, ну хоть бы игрушку им купил. Хоть шоколадку…

— Печально, — только и смогла сказать я. — Он по-прежнему ловит такси за домом, а точнее, уезжает на метро? Ты хоть раз его служебную машину видела?

— Да ничего я не видела, — раздраженно бросила Оля. — Ни машины, ни генеральского мундира с погонами. Спросила, почему он с работы не в форме приезжает. Говорит, у себя в Жуковском переодевается. Мол, машина с бойцом закреплена именно за той квартирой, и в Москву она его не повезет, а на такси разъезжать в генеральском мундире не положено.

— А документы ты его видела?

— Да неудобно как-то спросить…

— Ни хрена себе неудобно! Ты не пойми кого себе в квартиру пустила, и тебе неудобно! Пусть покажет паспорт или военный билет. Он же генерал и герой России.

— Вчера ночью, пока он в душе был, я бросилась к его пиджаку и только достала паспорт, как он будто почувствовал: выскочил из душа, схватил меня за руку и сказал, что не может строить со мной будущее, потому что я ему не доверяю.

Ольга поведала мне о том, что происходило дальше. Любимый стал судорожно собираться, хотя на дворе стояла ночь, приговаривая, что она слишком подозрительна и он не может состоять в любовных отношениях с женщиной, которая так к нему относится. Подруга зарыдала и попросила простить ее.

Тогда он заорал:

— Смотри в мои честные глаза! Это и есть мои документы! Какие документы тебе еще нужны?! Мне жаль, что ты, взрослая женщина, мать двоих детей, не можешь отличить афериста от настоящего генерала! Я пришел в твой дом с чистыми намерениями. Хотел поднять твоих детей, помочь их вырастить. Но тебе это не надо! Расти их сама, если такая умная! Как можно мне не доверять?! Ты видела моего лучшего друга. У меня на лице всё написано. Что тебе еще нужно?! Терпеть не могу баб, которые не доверяют своим чувствам, а только документам! Нужно слушать свое сердце, а не лазить по карманам.

— Пожалуйста, не уходи… — хваталась за «генерала» подруга. — Я хочу, чтобы ты помог мне вырастить детей.

— Воспитывай их сама. Я строю дом на Рублевском шоссе. Хотел как можно быстрее его построить, чтобы перевезти тебя туда вместе с детьми и ты была бы в нем полноправной хозяйкой. Думал свозить тебя туда на днях, чтобы ты указала малярам, какими красками покрасить стены. Детские одной краской, наша спальня — другой. Чтобы в этом доме всё было, как ты хочешь, чтобы в нем, наконец, ощущалась женская рука и я вновь почувствовал бы тепло и уют. Я мечтал, чтобы это были не только твои дети, но и мои. Я хотел их усыновить, но ты это не оценила. Вместо этого шаришь по моим карманам, документы ищешь. Ты кто, следователь?

— Витя, прости, пожалуйста, я не права, — слезно просила Оля. — Я больше никогда так не буду делать. Обещаю! Никогда! Я действительно дура!

— Конечно, дура, ты отказалась жить на Рублевке. Сама, заметь, хочешь испортить наши отношения.

— Я была не права. Я очень хочу жить на Рублевке. Хочу, чтобы мы были вместе, чтобы ты усыновил моих детей.

Генерал остался. На самом деле он и не собирался уходить. Ночь, метро закрыто. Просто желал ее проучить. Преподать хороший урок, чтобы с этой минуты она слепо верила ему.

— Зачем ты его удерживала? — спросила я подругу, когда она мне всё это рассказала.

— Просто сошла с ума, — честно призналась Ольга. — Такое впечатление, что он обладал гипнозом и подавлял мою волю. И дело совсем не в доме на Рублевке. Я просто боялась остаться одна, без мужика. Какой-никакой, а мужик в доме.

— В этом-то и есть наша женская проблема. Остаться без мужика. Страх вечного одиночества и взгляд даже на самого хренового огрызка как на последний шанс. Ты же не дура и хорошо понимала: с ним что-то не так. Если мужчина не показывает документы, значит, ему есть что скрывать.

— Знаешь, на тот момент я была дура дурой, каких еще поискать. Я действительно перестала думать, кто он и откуда, и снова поверила каждому его слову. Господи, даже стыдно вспоминать. Ведь он приезжал вечером всё так же пустой, ел и даже ни разу не проявил желания увидеть моих детей. Только целовал фотографию на тумбочке. Ни одного чупа-чупса не купил, ни одной шоколадки. Всё бла-бла-бла… Ни документов, ни денег… А ведь любил повторять, что, когда мы поженимся, он будет отдавать мне всю зарплату до копеечки. Ни генеральского мундира, ни машины с водителем-солдатом я так и не увидела. Это я сейчас понимаю, как же хорошо устроился мужик на халяву. Придет к ночи, пожрет за мой счет, потрахается, телик гоняет. Утром сядет в туалете с газетой на полчаса. Туалет маленький, вонища на всю квартиру. А он сидит, справляет нужду. А из туалета выйдет, и я ему подаю горячий завтрак. А в еде он привередливый, фыркает. То котлета подгорела, то омлет не такой пышный.

— Надо было тебе ему раскаленной сковородкой по башке врезать.

— Надо было… Я тогда словно в тумане находилась. Словно под гипнозом. Какой мне с него прок был? Что толку оттого, что мужик в доме?! Одни подозрения и сомнения. Даже в постели он был далеко не герой.

— Омлет не отрабатывал?

— Ни черта не отрабатывал. А колбасу знаешь как трескал? Целыми палками. Я покупать не успевала. Если полезет в холодильник, а там нет копченой колбасы, я столько упреков выслушаю! И скупая я, и экономная, наживаюсь на любимом мужчине, знаю, как он любит колбаску, и не могу наполнить холодильник в нужном количестве. Мне постоянно хотелось ответить, что я-то холодильник колбасой наполню, не вопрос, только бы он деньги давал.

— А что не сказала?

— Неудобно как-то…

— Ну вот, тебе неудобно, а ему объедать мать, в одиночку воспитывающую детей, удобно. Значит, он эту колбасу не отрабатывал? Сколько палок колбасы сожрал, пусть столько палок ночью кинет.

Мы прыснули от смеха.

— Ни одной палки не отработал.

— Значит, не надо было кормить. Что за мужики такие пошли! Жуть! Толку от них — чуть!

— Хотя я была словно в дурмане, ситуация стала меня напрягать. Я обмолвилась, что хочу посмотреть его квартиру в Жуковском. Мол, ни разу не видела, как живут генералы.