Марина Серова - Фея теневого бизнеса

– В цокольный этаж спуститься нужно, гардероб у нас там, – объявила Лобанова, направляясь к лестнице.

Попетляв по университетским коридорам, мы спустились в полуподвальное помещение. Катерина предъявила гардеробщице номерок, получила взамен красный пуховик, натянула его на плечи и, застегнувшись на все пуговицы, отправилась к выходу. Я последовала за ней. На улице Катерина снова заговорила:

– Идти придется минут десять. Рядом все кафешки стремные. В них только язву зарабатывать. Вы случайно не на машине?

Я молча направилась к своей «девятке». Увидев машину, Катерина разочарованно протянула:

– Э, отечественная? А на иномарку что, денег не хватает?

– Где ваш патриотизм, госпожа Лобанова? – иронично произнесла я. – Стране требуются патриоты. При виде моего автомобиля у вас должно было появиться чувство гордости за страну!

– Я бы предпочла, чтобы при виде вашего авто у меня возникло чувство предвкушения комфорта. Ну да ладно. Тут ехать-то всего ничего.

Последние слова она произнесла, уже сидя в салоне «девятки», недовольно рассматривая скромные чехлы на заднем сиденье. Я повернула ключ в замке зажигания, подождала, пока двигатель немного прогреется, и, выяснив направление, тронулась на поиски кафе, которое удовлетворяло бы вкусам Катерины.

Оказалось, что под «приличным кафе» Лобанова подразумевала пиццерию. Завидев вывеску «Маэстро Пиццерини», Лобанова оживилась и, тыкая пальцем в направлении кафе, заголосила:

– Сворачивайте, сворачивайте, сейчас же проедем!

Я поспешно свернула на боковую улочку, ведущую к кафе. Припарковав машину у обочины, я заглушила двигатель, и мы направились в пиццерию. Посетителей в кафе было немного. То ли оттого, что местная кухня не особо нравилась жителям района, то ли время было неподходящее для наплыва клиентов. Пиццерия работала по принципу самообслуживания. Мы подошли к стойке, где располагались красочные плакаты с изображением предлагаемых блюд и обозначением их стоимости. Лобанова принялась изучать картинки, не особо вникая в цифры, означающие цену продукта. Я стояла рядом в ожидании того момента, когда девушка будет готова сделать заказ. Лобанова все никак не могла определиться, чего же ей больше хочется.

– Может, взять «Дары моря»? Туда такие прикольные моллюски кладут, пальчики оближешь, – вслух рассуждала она. – Или лучше «Джунгли»? Они с креветками. А вот еще «Мадагаскар», тоже вроде ничего. Я ее еще ни разу не пробовала.

Мне надоело ждать, и я обратилась к девушке, стоящей за стойкой:

– Пожалуйста, дайте нам «Дары моря», «Джунгли», «Мадагаскар» и что-то попить.

– И еще кусочек «Терминатора», – вмешалась Лобанова и пояснила мне: – Туда анчоусы входят. Рекомендую.

– И «Терминатора», – подтвердила я заказ Лобановой.

Себе я брать ничего не стала. Набивать с утра пораньше желудок фастфудовской пищей я не рискнула. День предстоял насыщенный, а от поглощения острых лепешек отечественного производства можно было ожидать чего угодно. Не хватало с желудком весь день промаяться!

Заставив поднос тарелками, Лобанова пошла в дальний конец зала, уселась лицом к двери, спиной к стене и церемонно указала мне на противоположный стул. Я села и сразу приступила к расспросам:

– Как долго вы знакомы с Аллой?

– С первого курса, – придвигая тарелки ближе к себе, ответила Лобанова.

– Как познакомились, помните?

– Естественно. Первого сентября сели за одну парту, вот и познакомились. А потом уже все четыре года вместе сидели. Только этот год мне одной отдуваться приходится. Алка ведь на «инплан» перешла.

– Скажите, Катерина, Алла была с вами откровенна? Делилась секретами, рассказывала про семью, про друзей?

– А кому же ей еще про все это рассказывать? – Катерина удивленно посмотрела на меня. – Мы ж подруги! Правда, у нее особых секретов не было. Она не любительница молодежных развлечений.

– Что вы имеете в виду под «молодежными развлечениями»? – уточнила я.

– Ну, клубы там ночные или частные вечеринки. Танцевать она вообще не любила, наверное, потому, что не умела. И с парнями у нее не больно клеилось, – откровенничала Лобанова, не забывая при этом набивать живот угощением.

– А вы ночные клубы посещаете?

– А как же! Где еще, по-вашему, в наше время можно парня себе найти? В библиотеке, что ли? Или на профсоюзном собрании? – искренне недоумевала Катерина.

– И Алла никогда с вами туда не ходила? – продолжала выпытывать я.

– Ну, было пару раз. Только ей там не очень понравилось.

– Почему?

– Шумно, и пьют все, – пояснила Лобанова. – Алка алкоголь не уважала.

– Скажите, как у Аллы с наличными дела обстояли? – задала я новый вопрос.

– О, с этим у нее было все в порядке, – оживилась Катерина. – Раньше ей папаша деньги давал, не особо много, но на кафе и на шмотки хватало. А когда она на работу устроилась, то в кошельке у нее всегда наличные шуршали. Правда, она тратить их не умела.

– В каком смысле?

– Ну, я как считаю: раз бабки водятся, так надо их на удовольствия тратить, а не в узелок складывать. Ну, а Алка деньги тратить не любила. Заработает – и спрячет. Все копила, все откладывала. Я, говорит, сначала сумму приличную накоплю, а уж потом тратить начну. А вышло по-другому. Копила, копила, а тратить и некому. Нет Алки-то. Вот и выходит, что права я была, когда советовала ей не откладывать удовольствия на потом. Жить надо полной жизнью, пока возможность есть.

В сложившейся ситуации спорить было глупо. В случае с Аллой Катеринина философия оказалась пророческой.

– Алла не говорила, на что откладывает деньги? – полюбопытствовала я.

– Об этом она не рассказывала. Но я думаю, что конкретной цели у нее не было. Просто ей нравилось копить, – ответила Катерина. – Правда, однажды она обмолвилась, что мечтает поехать в Японию. Природа там, говорит, красивая, и уклад особый, интересно посмотреть. Хотела вместе с Денисом туда года через два рвануть.

– Кто такой Денис? – поинтересовалась я.

– Как кто? Парень Алкин. Вы разве не знаете? – удивилась Катерина.

– Нет, отец Аллы мне об этом ничего не говорил, – призналась я.

– Ну, понятно. Михаил Валентинович в своем репертуаре! Он ведь был против того, чтобы Алка с ним встречалась. Все каких-то старичков лет по тридцать ей подсовывал. Да что там говорить, он ей и со мной общаться запрещал. Говорил, что я не их круга. Сноб! – охарактеризовала она Богданова. – Мать-то у нее попроще. У той только один бзик – по поводу родословной. Уж больно ей хотелось, чтобы Алка немкой считалась. Кажется, у них с той стороны какие-то не то графские, не то дворянские корни были.

– А как Алла с Денисом познакомилась? – вернула я разговор в нужное русло.