Марина Серова - Фея теневого бизнеса

– Она могла повернуться к нему спиной, намереваясь уйти. А он мог схватить первый попавшийся предмет и нанести им удар, – продолжал настаивать Петров.

– Оставим спор, – произнесла я. – Попытаемся отработать и эту версию. Когда я могу рассчитывать на ответ по поводу Голубева?

– Я вам позвоню, – пообещал Петров.

– Еще вопрос. Как вы вышли на Стародубова?

– А это уже тайна следствия, – многозначительно произнес Петров.

– И имя этой тайны Родион Бобров? – улыбнулась я.

– А вы откуда знаете? – удивился Петров.

– Женская логика, не поддающаяся пониманию мужским умом, – подколола я лейтенанта. – Скажите, новости свои Бобров вам сегодня выложил?

– Снова угадали, Татьяна Александровна, – ответил Петров, не обращая внимания на мое ехидство.

– Чего же он раньше молчал? – спросила я.

– Говорит, вспомнил не сразу, – ответил Петров.

– Удивительно забывчивые мужчины пошли, – съехидничала я. – Но, видимо, мужскую логику женщине так же трудно понять, как мужчине – женскую. Судите сами: сначала вы от ревности сгораете, а потом не успело пройти и нескольких дней, как вы о неприятном инциденте напрочь забыли. Спрашивается, чего ради ревновали?

– Ну, тут другой фактор сработал, – оправдывая Боброва, пояснил Петров. – Молодой человек узнал о смерти любимой девушки. Какая уж тут ревность? О плохом в такой ситуации вряд ли вспоминать станешь. А когда Бобров успокоился немного, то начал перебирать в памяти все свидания, которые у них с Аллой были. Тогда и про неприятную встречу тоже вспомнил.

– Именно по этой причине вы к Денису с арестом нагрянули? – снова спросила я.

– Да наши ребята не собирались его арестовывать, – досадливо поморщился Петров. – Просто побеседовать. А соседка его хай подняла, вот операм и пришлось импровизировать. С дверью переборщили малость. А в остальном все в рамках закона.

– Что с телефоном погибшей? Пробили номера? С кем общалась, с кем встречалась, кому последнему звонила? – выдала я новую порцию вопросов.

– Тут тоже не все понятно. И на симке, и в памяти телефона были только номера отца и матери. Даже номера Дениса не было. Такое ощущение, что кто-то намеренно очистил память.

– Но вы же связались с телефонной компанией? Распечатку они вам сделали? – спросила я.

– Распечатка есть. С ней сейчас наши ребята работают. Пока ничего интересного. Похоже, Алла пользовалась телефоном в служебных целях. Там такое количество звонков, что и за месяц всех не проверишь.

– Копию дадите? – нахально потребовала я.

– Ну вы даете! – поразился моей наглости Петров. – Ладно, завтра постараюсь добыть для вас экземпляр.

– Почему не сегодня? – настаивала я. – Зачем день терять?

В этот момент в кабинет заглянул дежурный и извиняющимся тоном произнес:

– Иван Андреевич, вас к Остроухову вызывают.

Произнеся эту фразу, он тут же скрылся. Петров вскочил, поправил форменную рубашку.

– Начальство на ковер требует, – сообщил он.

– Я не прощаюсь, – произнесла я, надевая пуховик и покидая кабинет Петрова.

– Это я понял, – улыбнулся на прощание Петров. – Звоните, когда появятся новости.

– По-моему, это вы обещали звонить, – пошутила я, протягивая ему визитку.

– И я позвоню, – повторил обещание Петров. – Мой номер можете взять у дежурного.

– Ну уж нет! Со своими коллегами сами общайтесь, – отказалась я. – Говорите номер, я запомню. И про распечатку не забудьте!

Петров на ходу продиктовал номер своего телефона и поспешил на второй этаж, на доклад к начальству.

«Куда же ты подался, Денис?» – задавала я сама себе вопрос, сидя в салоне своей машины. И ответа не находила. Конечно, в то, что смерть Аллы дело рук Стародубова, я не верила. Но все же какой-то процент вероятности такого поворота событий оставался. При встрече со мной Денис явно темнил, скрывал что-то, а после встречи, сказавшись больным, и вовсе домой сбежал. Вот и получается, что даже если Стародубов сам и не убивал девушку, все равно может быть каким-то образом в этой истории замешан. И тут я вспомнила, что при встрече с Богдановым забыла выяснить, знал ли отец, что у Аллы водились крупные суммы денег. И не в курсе ли он, откуда эти самые суммы брались.

Придется встретиться с ним еще раз. И настоять на осмотре комнаты, в конце концов. Надо связаться с ним немедленно, решила я. Но сделать этого не успела. Зазвонил телефон и знакомый мужской голос зашептал: «Приезжайте скорее! Голубев объявился. Я постараюсь его задержать, но вы поторопитесь!» Это был Димка, охранник с автостоянки. Вот удача так удача! Неужели я смогу наконец встретиться с этой неуловимой личностью? И Петров не понадобится. Пусть себе решает хоть до скончания века, стоит ли Голубева припугнуть или нет, а я тем временем сама все сделаю. Бросив короткое «Еду», я завела мотор и помчалась к стоянке.

Димка ждал меня около шлагбаума. Подойдя вплотную, он произнес вполголоса:

– Он еще здесь. Возле машины трется. Я к нему не подходил, чтобы подозрений не вызывать.

– Молодец, – похвалила я Димку. – Значит, так, ты стой здесь, охраняй вход, а я к машине пойду. Теперь ему не отвертеться, придется выкладывать все, что знает.

Димка остался возле шлагбаума, а я направилась к парковочному месту Голубева. Увидела я его еще издали. Голубев ходил вокруг машины, осматривая бока, протирая стекла, одним словом, производя массу ненужных действий. Услышав шаги, Голубев оторвал взгляд от машины и перевел его на меня. Сначала он приветливо улыбнулся, видимо, приняв меня за одну из клиенток автостоянки. Но потом, поняв, что я пришла по его душу, Голубев заволновался, принялся еще усерднее тереть лобовое стекло, поливая его из бутылки «незамерзайкой».

– Здравствуйте, господин Голубев, – подходя ближе, произнесла я. – Ну, вот мы и встретились. Я Татьяна Иванова. Помнится, мы с вами договаривались о встрече. Правда, день был назначен другой и время более раннее.

– Да замотался, забыл совсем позвонить вам, – вместо приветствия начал оправдываться Голубев. – А в прошлый раз вызов срочный был. Неожиданно, понимаете? А я вот как раз сейчас собирался звонить вам!

– Неужели? – не поверила я ни единому слову. – Что ж, похвально. Тогда, раз вы мне сами звонить собирались, сразу к допросу и приступим!

Я намеренно применила это слово, чтобы нагнать на Голубева побольше страху. Он опасливо покосился на то место, где было найдено тело Аллы, и спросил:

– А что, собственно, вы хотите узнать? Я вроде как еще в первый день все следователю выложил.

– Ваше выражение «вроде как» как нельзя лучше описывает ситуацию, – заявила я. – Именно «вроде как все» вы и рассказали. А вот теперь придется выложить все. И когда я говорю слово «все», именно это я и имею в виду! Вам задача ясна?