Елена Михалкова - Охота на крылатого льва

– Не такая уж ты и дура, как мне показалось.

И, задрав голову к темноте, в которой терялись верхние ступени, позвал:

– Алес! Она нас раскусила. Можешь выходить.

Олег позвонил в дверь два раза, как всегда. Открыла мать: отец последнее время редко вставал с постели. Полная, статная, красивая, с густыми черными волосами, в которых лишь кое-где виднелась седина, она сегодня выглядела уставшей.

– Отец опять скандалил, – ответила она на невысказанный Олегов вопрос. – Ты поздоровайся с ним и давай ко мне на кухню.

Олег заглянул к отцу, выслушал все полагающиеся жалобы на здоровье. Три года назад Илье Сергеевичу диагностировали диабет. Тот объявил, что от ограничений, наложенных врачами, одно лишь зло, и ударился во все тяжкие. Он и в обычной, до-диабетной жизни не привык себе ни в чем отказывать, и теперь собирался доказать всему свету, что Илью Маткевича какой-то болячкой с ног не свалить.

Год спустя после начала разгульной жизни к первоначальному диагнозу прибавились артропатия и хроническая почечная недостаточность. Илья Сергеевич слег.

Из сильного, крепкого мужчины он превратился в ноющего старика. Прежде, когда жена многократно пыталась остановить его от разбазаривания остатков здоровья, Илья смеялся над ней и говорил, что слушать бабские бредни не желает. Теперь он обвинял ее в том, что она не была достаточно настойчива.

«В могилу хочешь меня свести! – визжал он. – Измену простить не можешь!»

«Не измену, а измены», – поправляла Лариса Витальевна, тем самым приводя его в еще большую ярость. С утомленным видом она выслушивала новую порцию обвинений, потом укладывала его, обессилевшего, в кровать и приступала ко всем прописанным процедурам. Сиделку до себя Илья Сергеевич не допускал.

Олег рассеянно выслушал его жалобы и при первой же паузе поторопился сбежать к матери. Он любил отца, но сейчас ему необходимо было поговорить именно с ней.

Они прикрыли дверь на кухню, чтобы до больного не доносились даже отзвуки голосов. От любого шума Илья Сергеевич начинал злиться и сам доводил себя до исступления. Олег восхищался матерью, стоически переносившей все скандалы. Она всегда была для него образцом настоящей женщины: красивая, умная, интересная и в то же время без остатка посвятившая себя отцу и всегда принимавшая его таким, каким он был: с его многочисленными романами, выпивкой, с компаниями, которые он по широте душевной притаскивал к себе домой и поил до упаду. Лариса Витальевна не только никогда не жаловалась, она словно обретала силу в новых и новых промахах мужа.

Олег вырос в твердом понимании, что такое настоящие преданность и верность.

Вика как-то сказала в сердцах после очередной поездки к его родителям, что любая другая женщина давно ушла бы от его отца. Не любая, уточнил Олег, а только слабая. Брак, сказал он, повторяя за матерью, это всегда испытание для двоих. Нужно уметь с честью выдержать его. Отец – не какой-то подзаборный алкаш, он биолог, ученый, талантливый и неординарный человек! Ты вспомни, как на него студенты смотрят! Про студенток я уж молчу, засмеялся он.

Вика почему-то не засмеялась. «Испытание?» – переспросила она и надолго замолчала.

Больше они не возвращались к этому разговору.

Мать разлила по чашкам крепкий чай. Закурила.

Олег обратил внимание, что в раковине свалены немытые тарелки, и удивился – мать была аккуратисткой. Однако его заботили более серьезные проблемы, чем грязная посуда.

– Ты звонила ей?

– Звонила.

– Когда она приезжает?

Олег даже мысли не допускал, что у матери не получится убедить Вику возвратиться.

Мать медленно покачала головой.

– Что? – не понял Олег.

– Она не вернется.

– Как это?

– А вот так. Не хочу, говорит, иметь с вами дела, Лариса Витальевна.

Олег рассмеялся. Он ни на секунду не поверил в то, что его жена могла произнести вслух что-нибудь подобное.

– Не, мам, серьезно?

Мать подняла на него голубые глаза.

– А я тебе правду говорю, милый мой. Не хочет твоя жена со мной разговаривать. Имеет право.

– Имеет право? – задохнулся Олег. – Ма, да ты что! Это, это…

Она с любопытством взглянула на него:

– Что – это?

– Оскорбление!

– Да брось! – она пренебрежительно махнула рукой. Это тоже было удивительно. Олег отлично знал, что мать терпеть не может Вику. Вернее, как раз таки терпит, исключительно ради него и мальчишек, но ничего ей не прощает. Поэтому ее снисходительность поразила его до глубины души.

– Я тебя не узнаю, – сознался он. – Ты хорошо себя чувствуешь?

– Да наплевать на меня! Ты о себе подумай. Была б у тебя виза, я б тебе посоветовала мчаться следом за женой твоей перелетной.

Олег фыркнул.

– Ты не фыркай, а послушай. – Мать зачем-то достала вторую сигарету, хотя еще не докурила первую. – Я Вику понимаю, может, даже лучше, чем ты. Поверь, дорогой мой, в ближайшее время она тебя слушаться не станет. Уж не знаю, что ты натворил, но завелась она сильно.

– Я натворил? Да брось. У нас все было прекрасно.

Мать невесело усмехнулась.

– Это тебе так казалось. А жена твоя, судя по всему, другого мнения.

– А вот вы с отцом… – завел Олег привычно.

– Уйти мне надо было от твоего отца, – ровно сказала Лариса Витальевна.

Олег поперхнулся чаем.

– Лет двадцать бы назад, – невозмутимо продолжала мать, – когда он болеть еще не начал. Жила б тогда свою жизнь, а не чужую.

– Мам, ты что… – обалдел Олег. – Как это… Нет, погоди! А как же семья?!

– Семья нужна женщине в юности, а мужчине – в старости, – отчеканила мать. – Баба ребенка родит, до ума доведет – и дальше бы ей жить и жить в свое удовольствие. Для этого муж под боком не нужен, оно и у одной прекрасно получается. А у мужиков все наоборот. Он в юности нагуляется, для себя наживется, а как ему за сорок, так рядом хочется бабу теплую, уютную. Зачем? Чтобы с ним по врачам ходила, котлетки диетические стряпала и рубашки старому козлу гладила. Ласки ему хочется, родной души. А все от беспомощности его!

Мать вдруг отшвырнула пачку сигарет.

– Баба после сорока только на ноги встала, огляделась, у нее глаза загорелись – батюшки мои, сколько ж всего интересного вокруг! А мужик с геморроем и простатой познакомился, перепугался, головку в плечи вжал и ждет – какие ему еще сюрпризы выпадут. Страшно ему. Сукиному сыну! – с чувством добавила она.

Олег застыл с открытым ртом.

– А как же брак? – наконец выдавил он. – Жена должна…

– «Должна, должна»! – передразнила мать. – Останешься без жены, каждый день сможешь это талдычить.

Олег ошарашенно взглянул на нее. Как это – без жены? Нет, в теории он знал, что семьи распадаются. Но это могло случиться с кем угодно, кроме них. Если Вика из брака своих родителей вынесла бессознательный страх перед разводом, то Олег из брака своих – что разводов вовсе не существует.