Стивен Кинг - Парень из Колорадо

— Вы провели журналистское расследование! — Рассказ Винса произвел впечатление на Стефани.

— Ага, и узнал, что не только колорадские пилоты и колорадские самолеты использовали Стэплтон или другие колорадские аэропорты. Принципиально с тех пор ничего не изменилось. К примеру, самолет БАО из Ла-Гуардиа в Нью-Йорке мог прилететь в Денвер с пассажирами, которые собирались провести месяц в Колорадо, навещая родственников. Пилоты будут искать в аэропорту желающих попасть в Нью-Йорк, чтобы не лететь порожняком.

— Или они могли заранее договориться с какими-то пассажирами, чтобы забрать их обратным рейсом, — добавил Дейв. — Причем все это происходило до эры компьютеров. Понимаешь, Стефф?

Она понимала. Поняла и кое-что еще.

— То есть запись о полете мистера Когана могла храниться в архивах «Эйр игл» из Нью-Йорка.

— Или «Эйр игл» из Монпелье, штат Вермонт, — добавил Винс.

— Или «Джаст даки джетс» из Вашингтона, округ Колумбия, — вставил Дейв.

— А если Коган расплатился наличными, — добавил Винс, — тогда такой записи могло не быть вовсе.

— Но, конечно же, все эти компании…

— Да, мэм, — кивнул Дейв. — Конечно же, их все проверяли, начиная с ФУГА [15] ФУГА — Федеральное управление гражданской авиации. и заканчивая налоговиками. Как же можно обойтись без ФУГА? Но когда расплачиваются наличными, никаких бумаг зачастую не остается. Помнишь Хелен Хафнер?

Разумеется, она помнила. Их официантка в «Серой чайке». Сын которой недавно упал из шалаша на дереве и сломал руку. Винс еще сказал о деньгах, которые сунул в карман Хелен: Дядю Сэма не должно волновать то, о чем он не знает . А Дейв добавил : Именно так ведет бизнес Америка .

Стефани полагала, что так оно и есть, но из-за этого способа ведения бизнеса в подобном расследовании возникали неразрешимые проблемы.

— Значит, вы не знаете, — сделала вывод Стефани. — Сделали что могли, но не знаете.

На лице Винса отразилось изумление, а потом он заулыбался.

— Я думаю, Стефани, человеку не дано знать наверняка, сделал ли он все, что мог. Скорее, большинство из нас приговорено — черт, даже обречено — думать, что мы могли сделать чуточку больше, даже когда нам удается заполучить то, к чему мы так страстно стремились. Но ты не права — я знаю . Он зафрахтовал самолет в Стэплтоне. Только так — и не иначе.

— Но вы сказали…

Он наклонился вперед над сцепленными руками, глядя ей в глаза.

— Слушай внимательно и учись, дорогуша. Я очень давно читал рассказы про Шерлока Холмса, поэтому процитировать не берусь, но в какой-то момент великий детектив сказал доктору Ватсону примерно следующее: «Когда исключишь невозможное, то, что остается — каким бы невероятным оно ни казалось , — и есть ответ». Мы точно знаем, что Парень из Колорадо утром в среду находился в Денвере, в офисном здании, где работал, до четверти или двадцати минут одиннадцатого. И мы до определенной степени уверены, что он находился в «Дженс» в половине шестого. Подними пальцы, как ты это делала, Стефани.

Она подняла: левый указательный — Парень в Колорадо, правый указательный — Джеймс Коган в Мэне. Винс расцепил руки и коснулся правого пальца Стефани своим. Старость встретилась с молодостью.

— Но мы не можем назвать этот палец половиной шестого, — добавил он. — Мы не можем полностью доверять девушке за прилавком, которая, конечно, не сбивалась с ног, как это случается в июле, но дел ей все равно хватало, учитывая, что было время ужина и все такое.

Стефани кивнула. В этой части света ужинали рано. Обед — здесь это слово произносили скорее как «обе-е-е-д» — приходился на полдень, и очень часто его съедали на палубе рыбацких шхун, добывавших лобстеров.

— Давай считать, что этот палец — шесть часов, — уточнил Винс. — Время отправления последнего парома.

Она снова кивнула.

— Потому что только на нем он мог добраться до острова.

— Если не переплыл пролив, — вставил Дейв.

— Или не нанял лодку, — предположила она.

— Мы спрашивали, — сказал Дейв. — И что более важно, мы спросили Гарда Эдвика, работавшего паромщиком весной восьмидесятого года.

Коган принес паромщику чай? — внезапно задалась вопросом Стефани. Потому что ты должен принести чай рулевому, если хочешь прокатиться на пароме. Вы сами это сказали, Дейв. Или паромщик и рулевой — разные люди?

— Стефф? — В голосе Винса послышалась тревога. — Ты в порядке, дорогуша?

— Все прекрасно, а что?

— Ты выглядела… Ну, не знаю, словно наткнулась на что-то странное.

— Так оно и есть. Это же странная история. — А потом она добавила: — Только это совсем не история, тут вы правы, и если я наткнулась на что-то странное, то, полагаю, причина в этом. Все равно что пытаться проехать на велосипеде по натянутому канату, которого нет. — Стефани замялась, но решила продолжить и выставить себя полной дурой. — Мистер Эдвик вспомнил, что Коган что-то ему принес? Он же принес чай для рулевого?

Какое-то время оба молчали. Разглядывали ее непроницаемыми глазами — на удивление молодыми и ребяческими на их старческих лицах, — и она подумала, что сейчас засмеется, или заплачет, или что-то сделает, может, даже что-то разобьет, лишь бы избавиться от тревоги и нарастающей убежденности, что ей таки удалось выставить себя на посмешище.

— К вечеру похолодало, — заговорил Винс. — Кто-то — мужчина — принес в рубку бумажный стаканчик с кофе и протянул Гарду. Они перекинулись парой слов. Дело было в апреле, не забывай, так что уже смеркалось. Мужчина сказал: «Спокойно идем». И Гард ответил: «Ага». Потом мужчина сказал: «Долго сюда добираться». Или: «Я долго сюда добирался». По словам Гарда, он мог даже сказать: « Токья долго сюда добирался». И ведь есть такая фамилия. В телефонном справочнике Тиннока она отсутствует, но в нескольких других я ее нашел.

— Коган был в зеленой куртке или в пальто?

— Стефф, — ответил ей Винс, — Гард не только не запомнил, был ли мужчина в пальто или без. Вероятно, даже на суде под присягой Гард не смог бы сказать, стоял ли тот на своих двоих или сидел на лошади. Уже темнело, это первое. По прошествии полутора лет вспомнились только доброе дело и несколько слов, это второе. Что же касается третьего… Старина Гард, знаешь ли… — И он щелкнул себя по горлу.

— О мертвых или хорошо, или ничего, но этот человек пил как долбаный сапожник, — добавил Дейв. — В восемьдесят пятом Гарда выгнали из паромщиков, но город посадил его на снегоуборочную машину, чтобы семья не голодала. У него было пятеро детей, знаешь ли, и жена с рассеянным склерозом. Но он разбил снегоуборочную машину, отправившись чистить Мэйн-стрит пьяным, да так, что долбаное электричество вырубилось на долбаную неделю в феврале, извини за мой долбаный французский. Тогда он потерял и эту работу, после чего жил на пособие от города. Удивлен ли я, что он не запомнил больше? Нет, ничуть. Но вот в чем я убежден исходя из того, что он запомнил: в тот день Парень из Колорадо прибыл на остров с материка на последнем пароме, и ага, он принес чай для рулевого или эквивалент этого самого чая. Ты молодец, что это запомнила, Стефф. — И он похлопал ее по руке. Она изумленно ему улыбнулась.