Наталья Александрова - Волшебный компас Колумба

— Вот козлы! — повторил Мазай. — Ну сам посуди, майор — зачем мне убивать Самохина? Ведь он мне деньги должен! Нет Самохина — нет денег, труп вряд ли сможет деньги отдать!

— Ну, как хочешь! — Веригин сделал вид, что собирается уходить. — Я чувствую, что разговора у нас не получилось. Поеду к прокурору — оформлять документы на обыск и арест… Сам понимаешь — убийство, это не шутки…

— Постой, майор! — перебил его Мазай. — Ладно, мне эта дрянь ни к чему. Там двое моих были… Один в больницу попал — приложил его кто-то, а второй… Второй малость туповат, но ты с ним можешь сейчас поговорить, я его сюда вызову.

Он снял трубку с роскошного телефона, коротко бросил в нее:

— Матюшу сюда, срочно!

Через минуту дверь кабинета открылась, на пороге появился огромный толстый детина с круглым розовым лицом, похожий на младенца-переростка. Немного портили его наивный и безобидный вид многочисленные синяки и ссадины на лице.

— Вызывал, Мазай? — спросил этот переросток, остановившись на пороге.

— Проходи. — Мазай показал ему на ковер перед своим столом.

Матюша прошел, куда сказали, и встал, сложив руки, как проштрафившийся первоклассник.

— Ты почему, козлина такая, ничего мне про труп не сказал? — проговорил Мазай обманчиво спокойным голосом.

— Про труп? — переспросил Матюша, и на его лице отразилась работа мысли. — Про чей труп, Мазай?

— Про чей?! — Мазай вскочил, обежал вокруг стола, схватил Матюшу за лацканы пиджака и встряхнул. — Это ты, придурок, скажи, чей труп после вас с Хорьком остался в том доме!

— Ах, ты про тот труп, что в загородном доме! — Матюша отвесил челюсть. — А я и забыл… Тут столько всего случилось — девчонка пропала, Хорька вырубили… Я и забыл тебе про труп сказать!

— Ну, не идиот ли? — протянул Мазай, внезапно успокаиваясь. — Ну, полный же идиот! Про труп забыл сказать! А больше ты ничего не забыл? Ты понимаешь, что теперь я из-за тебя в дело об убийстве замешан? — Он неприязненно покосился на Веригина.

— Постой, Мазай! — перебил его майор. — Позволь мне с ним поговорить. Может, он что-то важное вспомнит.

Мазай колебался, и тогда майор добавил:

— Я с ним поговорю и уйду, больше тебя по этому делу не побеспокою.

— Ладно, — решился наконец Мазай. — Только прямо сейчас разговаривай, при мне, а то ведь этот идиот такого наговорит — потом за всю жизнь не отмоешься!

— Идет, — согласился майор и повернулся к Матюше:

— Значит, этот жмурик — не ваша работа?

— Не-а, не наша! — с готовностью ответил бандит. — Когда мы пришли, он уже мертвый был. Он на меня из шкафа выпал. Я отскочил, упал и голову зашиб…

— Ты ее задолго до того зашиб, еще в детстве! — проговорил Мазай.

— Но ты его рассмотрел? — продолжал допрос Веригин.

— Еще бы не рассмотрел! — Матюша понизил голос. — Конечно, рассмотрел, раз он прямо на меня упал! Я его хорошо видел, вот как вас сейчас вижу!

— Его? — переспросил майор. — Значит, это был мужчина?

— Само собой, мужчина! — подтвердил бандит.

— А описать его можешь?

— Это как?

— Ну, какого роста, к примеру… Молодой или старый… Что-то ведь ты запомнил?

— Ну, не молодой… — протянул Матюша после непродолжительного раздумья. — Волосы седоватые… Наверное, вроде вас будет… Росту тоже вроде вашего или малость пониже…

— Значит, рост средний…

Матюша оценивающе взглянул на рослого майора и с сомнением проговорил:

— Ну, можно сказать, средний…

— А еще что-нибудь помнишь?

— Да нет, больше ничего не помню! Я ведь говорю — упал и головой приложился, а потом Хорек ушел и пропал… Я ведь ему говорил, что в доме кто-то есть, когда мы по двору шли, а он не поверил… Вот не поверил мне и поэтому пострадал…

— В доме кто-то был? — переспросил его майор. — Почему ты так думаешь?

— А я в окне кого-то увидел. Может, это тот жмурик был, а может, кто другой… Я Хорьку сказал, а он мне не поверил…

— А вообще — зачем вы в дом вошли? — спросил майор. — Вам ведь только присматривать за ним велели?

— Ну, на всякий случай… Раз девчонка уехала и собаку с собой забрала — очень подходящий случай…

— Вот, кстати, про эту девчонку, — оживился Веригин. — Ты говоришь, что она уехала. Значит, у нее была машина?

— А как же! В этом поселке без машины делать нечего!

— А какая у нее была машина — ты не помнишь?

— Старенькая «Хонда».

— Может, ты и номер запомнил?

— Нет, номер не запомнил!

— Какое там, — подал голос Мазай. — Он имя-то свое с трудом запомнил! Ну, все, хватит уже разговоров!

— Как скажешь, — ответил Веригин. — Думаю, что больше от твоего Эйнштейна толку не добьешься!

— Чего? — вдруг вскипел Матюша. — Чего это он меня Эйнштейном каким-то обзывает?

Тоне снился удивительный сон, в котором самым фантастическим образом переплелись дневные впечатления.

Сначала за ней гнались двое бандитов — Матюша и Хорек, только они почему-то были в боевой раскраске папуасов и в их же парадном одеянии из птичьих перьев и пальмовых листьев. Потом она оказалась на палубе старинного парусного корабля, который трещал и раскачивался под мощными порывами ветра. Тоня попыталась спрятаться от буйства стихии в каюте, но вместо этого оказалась в строго обставленном кабинете, на стене которого висел портрет выдающегося ученого Ломоносова. Напротив нее стояла железная женщина Соколова, и она заставляла Антонину есть сухой собачий корм…

Чудом вырвавшись из этого кабинета, с привкусом собачьего корма во рту, Антонина увидела перед собой Анфису, толстую соседку по коттеджному поселку. Анфиса летела на метле и протягивала Тоне вторую такую же.

— Полетели со мной в Заречье, — кричала она. — Полетели скорее, там в сельпо распродажа японских кроликов!

— Но мне не нужны кролики, особенно японские, — отнекивалась Антонина.

— Как это не нужны? Очень хорошие кролики, на транзисторах! Знаешь, какие они вкусные, особенно если под белым соусом?

— Но я не люблю крольчатину, — упиралась Антонина. — Мне кролика жалко…

— Ну, все равно, полетели! Ты должна хоть немного полетать, ты даже не представляешь, какое это удивительное ощущение!

— Но я не могу оставить Рика, — возражала Антонина. — Ты же знаешь, у меня Рик…

— Рик… — повторила она сквозь сон и проснулась.

Рик сидел возле ее кровати и жалобно поскуливал. Она хорошо знала этот взгляд, и этот жалобный голос — так обычно Рик давал ей понять, что ему срочно нужно выйти на прогулку.

— Сейчас, Рикуша… — проговорила Тоня, протирая глаза. — Сейчас я тебя выведу…

Спросонья она не могла понять, где находится. Это была не ее комната в съемной квартире и не спальня в загородном доме…

Вглядевшись в редеющую темноту, она увидела перед собой удивительную птицу в фантастически ярких перьях и на долю секунды решила, что все еще спит.