Татьяна Полякова - Миссия свыше

Свернув в подворотню и преодолев положенную сотню метров, я смогла убедиться, что столпотворение сегодня не грозит. Взглянула на часы: пять минут седьмого. Либо все те, кто хотел, уже слушают гуру, либо Варька все бездарно перепутала. Второе куда вероятней. Я достала мобильный из сумки, собираясь звонить, но тут услышала шаги и обернулась. Ко мне стремительно приближалась бритая Надька, в платье оранжевого цвета с длинной юбкой, из-под которой выглядывали тонкие щиколотки, украшенные браслетами, они мелодично позвякивали при каждом ее шаге. Платье было красивым, босоножки тоже, и против браслетов я не возражала, но в целом Надька выглядела еще нелепей, чем в нашу недавнюю встречу.

– Идем скорее, – сказала она, хватая меня за руку. – Просили не опаздывать. Варвара Пантелеевна мамашу к зубному повезла. Обещала подтянуться позднее.

– Ага, – только и смогла ответить я.

Внутри здания не было ни одного человека, и тишина царила подозрительная. Но Надька уверенно направилась в глубь помещения, и я припустилась следом. Она осторожно открыла дверь и так же осторожно, заглянув внутрь, кивнула мне.

В небольшом зале прямо на полу сидели человек тридцать, в основном девушки. Кто-то пришел со своим ковриком или подушкой, а кто-то довольствовался половичком, которые стопочкой лежали в уголке. Надька, схватив половичок, протиснулась ближе к окну, возле которого в позе лотоса сидел мужчина в белой просторной одежде. Длинные волосы, совершенно седые, стянуты в хвост. Глаза гуру были закрыты, руки лежали на коленях, ладони в старческих пятнах, что удивило, старым мужчина не выглядел. Встреть я его при других обстоятельствах, иначе одетым да еще подстриженным покороче, дала бы лет сорок, не больше. Я так и стояла в дверях, разглядывая его, пока Надька не шикнула на меня, оглянувшись и махнув рукой. Я опустилась на пол, не забыв про половичок.

Минут десять все сидели в тишине, к тому моменту разглядывать гуру уже стало не интересно, я вспомнила о Варьке и решила, что ее отсутствие мне скорее на руку. Молчать она не в состоянии, а если окружающие начинали гневаться, то подружка тут же переходила на смс. В кино с ней можно идти, только если фильм скучнейший. А здесь гуру… Мужчина открыл глаза и неожиданно заговорил. Я-то думала, что он еще долго будет сидеть в молчании, и даже вздрогнула, услышав его голос. Тихий, мелодичный. В нем было что-то птичье. Глаза у него оказались очень светлыми, национальность его определению не поддавалась, вроде бы европеец, хотя и это сомнительно. А вот заговорил он на английском.

Через полчаса, пытаясь устроиться на половичке поудобнее, я уже жалела, что пришла сюда. Моего английского не хватало, чтобы в полной мере осознать, о чем он говорит, а переводчик оказался совсем скверным. Девушка лет двадцати пяти, сидевшая рядом с гуру, должно быть, очень волновалась. То и дело сбивалась, краснела, торопливо извинялась и вновь делала ошибки. Лицо ее покрылось испариной, и я испугалась, что она, чего доброго, в обморок грохнется. Гуру наконец-то обратил внимание на ее состояние и предложил помедитировать вместе. Отличный момент, чтобы незаметно уйти, но, как на грех, рядом оказалась девица, перекрывшая мне доступ к двери, медитировала она так самозабвенно, что не хотелось ее беспокоить. Стащив все оставшиеся половички, я привалилась к стене, устроившись с максимальными удобствами, и закрыла глаза. Главное, не уснуть. Свалюсь под ноги кому-нибудь, вот будет потеха…

Вскоре я уже пребывала в расслабленном состоянии, и была в мире и с собой, и с целым светом. Выходит, не зря меня Варька сюда отправила… Полудрема длилась довольно долго. Тут гуру вновь заговорил, а девушка с легким заиканием начала переводить, но теперь я их не слушала, зависнув где-то между мирами, и счастливо улыбалась. Не знаю, сколько бы я смогла находиться в таком состоянии, но люди вокруг вдруг завозились, задвигались, и я поняла, что встреча закончена.

– Ну как? – спросила Надька, оказавшись рядом со мной.

– Впечатляет, – ответила я.

– Это еще что. В прошлом году к нам приезжал… – Но о том, что было в прошлом году, мне так и не довелось узнать. Гуру в комнате уже не было, народ покидал ее, на ходу обмениваясь впечатлениями, а ко мне чуть ли не вприпрыжку направилась переводчица.

– Подождите, пожалуйста, – попросила она. Я замерла, теряясь в догадках, что ей понадобилось. Тем же была занята и Надька, хмурилась, переводя взгляд с меня на переводчицу и обратно. – Учитель хочет с вами поговорить, – понизив голос, произнесла девушка, а я бестолково переспросила:

– Со мной?

– Да.

Даже после утвердительного ответа я продолжала сомневаться, а не произошла ли ошибка? Вдруг девушка меня с кем-то перепутала? Гуру, как известно, не ошибаются, но я была уверена, на меня он не обращал внимания, и, скорее всего, даже не видел, ведь я сидела возле двери за спинами десятка людей. Или все-таки заметил меня, когда я вошла, опоздав на несколько минут? Пожалуй, так. Но не об этом же он хочет поговорить? А о чем? Надька продолжала в недоумении таращиться. Я ее очень даже понимала, но отправилась вслед за девушкой.

Гуру был в соседней комнате, сидел в кресле, положив руки на подлокотники, перед ним стояла чашка с напитком, от которого поднималась струйка пара и пахло почему-то аптекой. Гуру пристально посмотрел на меня и улыбнулся. Как ни странно, улыбка вышла немного виноватой, точно он испытывал неловкость оттого, что меня побеспокоил. «Святые люди, как правило, очень деликатны», – подумала я, так и не найдя объяснения, чему обязана вниманием этого человека.

Сейчас, сидя в кресле, он казался как-то обыкновеннее, но одновременно и симпатичнее. Не зная, что должна сделать, я молча поклонилась. Он поклонился в ответ и указал рукой на соседнее кресло. Я поспешно села на самый краешек, по-прежнему толком не зная, как себя вести. Судя по всему, он тоже не знал, хотя поверить в такое практически невозможно. Улыбка все еще блуждала на его губах, он продолжал смотреть на меня, но как-то сквозь, и я начала сомневаться, видит ли он меня, а еще: помнит ли, что я рядом? «Ушел в нирвану», – подумала с беспокойством и без всякого намека на иронию.

Мы сидели так уже довольно долго, ни я, изнывая от любопытства, ни девушка-переводчик, которую происходящее тоже смущало, нарушить тишину не рискнули. В конце концов я робко кашлянула, а гуру тут же заговорил, точно все это время ждал сигнала.

– Я должен сказать вам кое-что, – девушка торопливо перевела, а он продолжил: – Я хочу, чтобы вы были уверены: мои слова вас ни к чему не обязывают… – Он вновь улыбнулся и кивнул: – Но вы должны знать.

– Что? – нетерпеливо спросила я по-английски и смутилась, решив, что прозвучало это не очень-то вежливо. Если так, гуру не стал принимать это близко к сердцу и улыбнулся шире. Зубы у него были белые и ровные. «Голливудская улыбка», – подумала я. Девушка стояла между нами, нерешительно переминаясь с ноги на ногу.