Наталья Александрова - Персона царских кровей

«Нечего сказать, съездила отдохнуть, посетила Пушкинские Горы, – с горечью сказала самой себе Надежда. – Когда я туда еще доберусь, самое время будет обратно уезжать… Получается, что повезло-то Милке… Сидит себе спокойно дома, собачку по голове гладит…»

Тут кто-то тронул ее за рукав. Женщина в цветастом платье и соломенной шляпе с розовой лентой манила ее за собой и прижимала палец к губам, призывая помалкивать.

– Что случилось, Ника? – шепотом спросила Надежда, отойдя на приличное расстояние.

– Я Вика, – ответила та, – но это не важно. Тут появилась такая возможность…

– Добраться до отеля своим ходом! – подсказала неслышно подошедшая Ника. – Вон тот автобус идет в Изборск. У них есть несколько мест…

– И если мы сбросимся и заплатим водителю, он довезет нас до развилки. А там уже близко… – вступила Вика.

– Подсядем еще куда-нибудь… – закончила Ника.

– Ну, не знаю… – заколебалась Надежда, – как-то это все… А почему втайне это надо делать?

– Потому что мест мало! – пояснила Вика. – Все узнают и побегут! Соглашайтесь, Надежда Николаевна!

– Хоть в отель успеем вселиться! – присовокупила Ника.

И Надежда решилась. Пока остальные пассажиры скандалили с экскурсоводом, они незаметно вытащили свои сумки из автобуса и припустили за угол, где дожидался автобус, везущий экскурсантов в старинный город Изборск.

Вика и Ника пристроились спереди, рядом с экскурсоводом и всю дорогу с ним откровенно кокетничали. Надежда Николаевна скромно сидела сзади. Остальные пассажиры мирно подремывали, никто с ней не разговаривал.

От жары и всего пережитого Надежду тоже разморило, она клевала носом и очнулась с трудом. Автобус стоял на остановке, водитель торопил, Вика с Никой уже вышли. Надежда едва успела подхватить свою сумку и буквально скатилась по ступенькам.

Вокруг были бескрайние поля, над ними висело сонное марево. Ни машин, ни каких-либо строений не было видно.

– А Пушгоры-то далеко? – спросила она водителя, очумело вертя головой со сна.

– Вот по этой грунтовке километров пять до шоссе, а там еще пятнадцать будет, – охотно ответил водитель и закрыл двери.

– Девочки, мы не погорячились? – опасливо спросила Надежда. – Как-то тут тихо, ни машин, ни людей…

– Да ладно, сейчас поймаем какую-нибудь попутку! – бодрилась Ника, а Вика добавила ни к селу ни к городу: – Снявши голову по волосам не плачут!

Они проторчали на остановке минут сорок. За это время Надежда успела изучить расписание рейсовых автобусов, висевшее на столбе, и выяснила, что автобус будет только к вечеру. И то сомнительно, потому что расписание вполне могло быть прошлогодним. Мимо них за это время проехало все пять авто, не считая трактора с пустым прицепом, благоухающим навозом. Надеждины спутницы помрачнели, а сама Надежда едва сдерживалась, чтобы не проворчать: «Я же говорила…» или «И зачем только я вас послушала…»

– Может, пешком пойдем? – предложила она несмело. – Пять километров как-нибудь одолеем, а там шоссе оживленное.

– Еще чего! – огрызнулась Вика. – Я на каблуках с сумкой не попрусь по жаре!

А Ника добавила вовсе уж грубо:

– Вы уж помолчите!

Надежда отвернулась. И тут раздалась громкая музыка, и возле остановки остановилась большая красная машина. Водитель опустил стекло и спросил, пытаясь перекричать музыку:

– Девочки, вам куда?

Вика с Никой рванулись к машине и наперебой, перебивая друг друга, принялись пересказывать свои приключения.

– Хоть до шоссе довезите! – попросили они.

– Довезем в лучшем виде! – Из машины вышел пассажир – здоровенный мужик в джинсовой рубашке с грубым лицом. Рубашка была расстегнута, так что виднелось волосатое загорелое пузо и огромный золотой крест на толстой цепочке.

Пузо вкупе с крестом доверия Надежде не внушали, но глупо было надеяться, что по такой тихой дороге именно в это время проедет, к примеру, профессор консерватории.

– Садитесь! – кивнул из машины водитель примерно такого вида, что и пассажир, и Надежда взялась за сумку.

Но мужик с крестом окинул Надежду взглядом и сказал нагло:

– Только у нас всего два места сзади! – Хотя видно было, что в эту машину на заднее сиденье поместятся все четверо.

«Не прошла, значит, фейсконтроль! – усмехнулась Надежда. – И верно, на что я им?»

Она повернулась к подругам с извиняющейся улыбкой, но те и не думали сдаваться. Они мигом подхватили свои вещички и бодро рванули к автомобилю.

– Надежда Николаевна! – щебетала Вика. – Вы какую-нибудь другую машину поймаете…

– Одной всегда легче подсесть! – вторила ей Ника.

При этом обе опустили козырек кепки и поля шляпы, так чтобы Надежда не смогла посмотреть им в глаза.

– Ну вы даете! – только и смогла выговорить Надежда, но слова ее потонули в шуме мотора, да еще радио орало.

«Ну, можно ли быть такой дурой?» – вздохнула Надежда.

И правда, с чего она взяла, что эти две нахалки станут с ней считаться? С того, что она близкая подруга Милки? Но этих-то двоих она видит в первый раз в жизни… Ну, за себя-то она была уверена, Надежда-то в жизни не бросила даже незнакомого человека одного в пустынном месте. Очевидно, у двух подружек были иные представления о порядочности.

– Черт знает что! – сказала она громко.

Надежда была усталая, голодная и злилась на весь мир. Хотя на самом деле можно было злиться только на себя. Какого черта она согласилась на сомнительное предложение двух прохиндеек и подсела с ними в чужой автобус? Ждала бы, как все остальные пассажиры на заправке. Долго, конечно, и скучно, но там хоть кофе выпить можно и опять же от коллектива не отрываться.

А что теперь? Одна на пустынной дороге, в незнакомом месте, в ожидании рейсового автобуса, который может и не ходит тут совсем. Спросить-то не у кого…

«Только не впадать в панику! – приказала себе Надежда. – Все же я не в тайге и не в тундре. Сейчас лето – белые ночи. Да и до ночи еще далеко. Рано или поздно по дороге проедет какая-нибудь машина, кто-нибудь меня подвезет. Деньги у меня есть…»

Тут же перед глазами встали многочисленные газетные статьи и телерепортажи о том, как одинокие пассажирки садятся в попутные машины, а потом их больше никто и никогда не видит. И попавшаяся как-то ей на глаза информация, что в стране в среднем за год бесследно исчезает тридцать тысяч человек. Надежда Николаевна помотала головой и решила уповать на рейсовый автобус.

Через полчаса ожидания она была согласна на все – потрепанную «Газель», раздолбанный «Запорожец» и даже тот самый трактор с прицепом, распространяющий запах свежего навоза.

«Жду еще двадцать минут, – решила подруга, – если не будет машины, пойду пешком до шоссе. В конце концов, можно и по дороге голосовать, что я к этой лавочке прилипла…»