Дарья Донцова - Бабки царя Соломона

— Остановись! — взмолилась я. — Уже сообразила, что ничего путного в айпаде нет. И в телефоне Елены мало контактов. Может, у нее имелся еще один мобильный? Но я его не нашла. Вот тебе новая задача: папки, которые жена Захара Назаровича прятала в своем шкафчике в спа-салоне. Тексты зашифрованы.

— Таня, хорошо, что ты тут, — сказал Глеб Валерьянович, входя в комнату. — У меня есть кое-что о смерти Елены. Спасибо швейцарцу Роже Вернье, подсказал, как быстро определить наличие вируса в крови человека. У покойной он точно был, а сейчас его нет, доктор убрал бяку…

Роберт крутанулся на стуле и перебил эксперта:

— От чего же тогда Елена скончалась?

Борцов сел за стол.

— Незадолго до смерти Елена выпила… даже не знаю, как это назвать… Компот? Чай? Нечто непонятное. В составе напитка были мука, мел, мед, черный перец, пищевая сода…

— Стойте! — подпрыгнул компьютерщик. — Дайте-ка я продолжу: молотый кофе, лимонный сок, сырое яйцо. Еще должны быть волшебные таблетки. Весь набор разведен водой в количестве двухсот пятидесяти миллилитров.

— Абсолютно точно, — подтвердил Глеб Валерьянович. — Поражен твоей догадливостью. Есть лишь маленькое…

— Это же зелье волшебницы Эсти, — снова перебил его Троянов.

— Ты о чем говоришь? — опешил Борцов.

— О компьютерной игре, которой увлекались Елена и Саша, — пояснила я.

— Колдунья Эсти продает Чати лекарство всякий раз, когда с Хани случаются серьезные передряги, — зачастил Роберт. — То королева превращается в жабу, то ее красоту крадет злой филин.

Я переспросила:

— Злой филин украл красоту Хани?

— Ну да, — кивнул Троянов. — Кожа у нее покрылась прыщами, волосы выпали…

Роберт замер с открытым ртом.

— Ты подумал о том же? — спросила я. — Саша слишком серьезно относится к игре и вжился в роль Чати и, когда он увидел подурневшую Лену, решил спасти ее как королеву Хани?

— Ага. Приготовил мерзотное питье и принес ей, — добавил Троянов. — Все ингредиенты легко можно найти на кухне. Кроме волшебных таблеток, конечно.

Борцов сложил ладони домиком.

— А это что такое?

— Колдовское лекарство. По сюжету, Эсти сама его делает, но из чего, никому неведомо. На картинке таблетки розовые, круглые, типа драже. Сейчас, секундочку… Где это у нас? Вот!

Роберт показал на экран ноутбука.

— Видите? Внизу под надписью «инструменты» есть окошки. В последнем то, о чем мы сейчас говорим.

— Но там хрустальный флакон, — удивился Борцов.

— А, забыл, что вы не в теме, — протянул Роберт. — Таблетки надо достать. Смотрите!

Глеб Валерьянович почесал ухо.

— Мда…

— Мне в детстве такие витаминки давали, розовенькие, блестящие, — обрадовалась я. — Было вкусно. Сначала сладко, а в конце кисленько.

— Волшебных пилюль на одну порцию зелья требуется пять штук, — уточнил Роберт, — их собирают во время игры в разных местах.

— Какие лекарства принимала в последнее время Елена, скажу через пару часов, — вздохнул Глеб Валерьянович. — В ее крови коктейль из препаратов, которые прописал швейцарский врач. Составляющие трудно будет определить. Но вдруг выплывет еще что-то?

— Отвратительная смесь, которую она выпила, ведь не могла нанести большого вреда ее здоровью? — уточнил Роберт.

— Привести к летальному исходу такой состав не может, однако легко спровоцирует расстройство желудка, — предположил Глеб Валерьянович.

Троянов закрыл планшетник.

— Волшебные таблетки Саше негде было взять. Наверное, мальчик подумал, что зелье и без них сработает, притащил варево Елене, а та его проглотила.

— Глупый поступок, — поморщился Глеб Валерьянович. — Весьма неразумный для взрослой женщины.

— Вряд ли Лену можно считать взрослой, — усмехнулся Роберт. — У жены Захара был менталитет восьмилетки.

— Вовсе нет, — возразила я и рассказала все, что узнала от Майи.

— Бывшая модель, потом дорогая проститутка, которая изо всех сил старалась исполнять роль наивной бескорыстной девушки, потому что хотела жить счастливо и богато, — резюмировал Роберт, когда я закончила. — Да у нее незаурядные актерские способности были, раз обвела всех Гришкиных вокруг пальца!

— Ты увидел одну сторону медали, — возразил Глеб Валерьянович. — Есть вторая: ей удалось выстроить крепкие отношения с мужем.

— Думаю, вначале она была ему благодарна за заботу, внимание, статус жены, обеспеченность, возможность ездить по Европе, — вмешалась я. — А потом, когда получше узнала Захара Назаровича, она нашла в нем много привлекательных черт, и брак по расчету превратился в замужество по любви.

— Так порой случается, — согласился Борцов. — И такие союзы намного крепче и счастливее тех, которые заключались на пике жгучей страсти. Но для нас важно иное. Елена из многодетной семьи, воспитывала своих братьев и сестер, очень любила их, у нее сильно развит материнский инстинкт.

— Который включился при виде Саши, — добавила я. — Гришкина говорила Майе, что ей жаль мальчика, тот живет в обеспеченной семье, но никому не нужен. Поэтому она взяла ребенка под свою опеку. Елена могла выпить мерзкое зелье, чтобы не разочаровать Сашу, поскольку знала: в чашке нет отравы, там противные на вкус, но безобидные составляющие.

— Надо поговорить с Сашей и выяснить, как обстояло дело, — посоветовал Глеб Валерьянович. — Таня, спроси, не бросил ли тот в свой «волшебный» напиток какую-нибудь таблетку. И если да, то где ее взял.

— Непременно, — пообещала я. — Только сначала Ивану расскажу про нашу версию с целебным зельем.

У Роберта звякнул телефон, Троянов посмотрел на экран и встал.

— Лиза в гараже. Что-то привезла, просит к ней спуститься и забрать тяжелую сумку. Тань, не уезжай пока, Кочергина к Алмазе каталась, может, там что-то интересное нарыла.

Я попыталась связаться с боссом, но у него срабатывал автоответчик. Похоже, Иван усердно изображал из себя охотника на энергетических вампиров в фирме Гришкина-старшего, бродил по кабинетам с «измерителем биоэнергии» и болтал с сотрудниками. Глеб Валерьянович тем временем рассматривал содержимое папки, которую я обнаружила в шкафчике Елены.

— Не зря же она все это хранила, — бубнил эксперт. — Газета как-то связана со снимками.

— Я тоже так считаю, — кивнула я. — Но чем может быть интересна фотография обычного московского дома?

— Не новостройка, — уточнил Борцов. — На мой взгляд, здание возведено в начале двадцатого века или чуть позднее.

— На углу видна часть таблички с названием улицы. Жаль только, что его не разобрать, — вздохнула я.

Глеб Валерьянович открыл газету.

— Может, Роберт как-то определит, что это за магистраль. В прессе советских лет меня раздражала конфетно-сиропная информация, хотелось правды. А теперь, когда во всех изданиях одни рассказы о катастрофах, убийствах, обвале валют да повышении цен, я тоскую по «Вечерней Москве», которую читал после работы, сидя в уютном кресле. Ни одной капли негатива, сплошное ликование. И вот интересный момент: я ведь понимал, что в СССР совсем не все леденцово, но ощущение, что я живу в великой стране, присутствовало.