Кристи Доэрти - Ночная школа. Наследие

— Значит, ты в курсе, что она лгала нам на протяжении всей нашей жизни. — Прежний Кристофер внезапно исчез, и на его месте возник обозленный мужчина, смотревший на нее через протоку. — И что они с Изабеллой договорились держать нас в неведении относительно того, из какой семьи мы происходим, лишив нас таким образом семейных традиций и наследства? Ты тоже в курсе этого, не правда ли?

— Кристофер, подожди секундочку… Подожди, прошу тебя… — взмолилась Элли, пытаясь пробиться сквозь поток сарказма и желчи. — Я не понимаю… Каким образом Люсинда может лишить нас наследства?

— Да очень просто. Она отказывается считать нас членами своей семьи. Вот и все, — ответил он. — Неужели ты не знала об этом? Если нет, то только благодаря Изабелле. Видишь ли, Элли… — Он сделал шаг по направлению к краю протоки, и серебристый лунный свет придал его лицу сероватый призрачный оттенок. — У Изабеллы есть некий план, о котором я должен тебе поведать. Эта женщина с дочерней заботой обхаживает Люсинду, довольно эффективно заменяя нашу мать. И ей меньше всего нужно, чтобы на сцене событий появились мы с тобой — настоящие кровные родственники Люсинды — и заняли подобающее нам место в семье с правом на наследство. Потому-то она и держит тебя в Киммерии, где может полностью тебя контролировать.

От ярости у него перекосило лицо, и Элли с замирающим сердцем наблюдала за трансформациями его черт. Он похож на душевнобольного, подумала она, и этот вывод свинцовым грузом лег ей на грудь.

— Так что я не собираюсь принимать участие в затеянной ею игре, — продолжал он. — У Натаниэля тоже есть план, Элли. И очень хороший. Он хочет отобрать у Изабеллы всю ее власть, да и вообще удалить ее со сцены событий. Кроме того, он собирается избавиться от людей, которые курировали школу и возглавляли сообщество избранных на протяжении последних двадцати лет и тогда… — Он сжал руки в кулаки и воздел их над головой. — И тогда все здесь изменится самым радикальным образом.

Шокированная этой речью, Элли неожиданно обрадовалась тому, что их разделяет довольно широкая бурная протока.

— А ты уверен, что этот человек — единственный, достойный доверия? — спросила она, стараясь говорить негромким ровным голосом. — Я имею в виду, почему нельзя доверять Изабелле, а ему — можно? Что-то мне не верится, что Изабелла так жаждет власти, что готова…

— Не смеши меня, Элли, — перебил ее Кристофер. — Лучше оглянись вокруг. Ты отдаешь себе отчет в том, где находишься? Ведь это заведение — своего рода подготовительная школа для королей, премьер-министров, банкиров… Все эти люди в один прекрасный день будут управлять миром, Изабелла же — их номинальный лидер! И после этого ты можешь говорить, что она не жаждет власти? — произнес он с невыразимым сарказмом. — Чушь! Она стремится к власти, как никто другой, и ради этого готова на все!

Элли упрямо покачала головой.

— Ты просто не знаешь ее, Крис. Она не такая. И уж во всяком случае, не равнодушна к моей судьбе… к судьбе всей нашей семьи.

— Ты действительно так считаешь? — Страсть в его голосе уступила место леденящему холоду. — Тогда задай себе вопрос: почему она лгала относительно реальной причины смерти Рут? Кстати, ты не знаешь, куда подевалось ее мертвое тело? И если вдруг умрешь ты — как думаешь, что она сделает с твоим?

Элли показалось, что у нее из легких вышел весь воздух, как если бы Кристофер сильно ударил ее в область солнечного сплетения. Он задал слишком болезненный и каверзный вопрос. Потому что она и впрямь никак не могла объяснить себе одну вещь: отношение Изабеллы к смерти Рут. Гейб убил Рут прошлым летом во время летнего бала. Но Изабелла постаралась замять это дело и, хотя знала правду, сообщила ученикам и преподавателям, что девушка покончила жизнь самоубийством. И что интересно, даже родителя Рут поверили ей! Во всяком случае, такое объяснение их удовлетворило. Теперь все, ну почти все, будут на веки вечные считать Рут самоубийцей, чего Элли никак не могла принять. Потому что это было несправедливо по отношению к покойной.

«Но откуда Кристофер все это знает?»

Неожиданно на нее волной нахлынула печаль. Возможно ли, чтобы у нее отняли всех, кого она любит? Возможно ли, чтобы все, кому она верит, оказались лжецами?

— Почему я должна тебя слушать? — воскликнула она на высокой ноте, едва не срываясь на крик. — Ведь ты бросил меня! Как иначе, если не предательством, это можно назвать? И вот теперь, по прошествии двух лет, ты появляешься здесь и говоришь разные гадости о близких мне людях, хотя сам вступил в союз с ублюдком, который, ради осуществления своих безумных планов, готов убивать… и… Что, по-твоему, я должна сделать после этого? Убежать с тобой? Полностью тебе довериться?

Выражение лица Кристофера резко переменилось, и он, словно в знак капитуляции, вскинул над головой руки.

— Знаю, что ты злишься на меня. И готов принести извинения за ту боль, которую тебе причинил. Но как бы то ни было, Эл, я не верю Изабелле. Потому что она — лгунья. В настоящее время она не жалеет усилий, чтобы лишить тебя законного наследства, а ты не имеешь об этом никакого представления. Она всех перехитрила и даже из семьи тебя выдернула, чтобы не стала помехой ее планам, ты же продолжаешь ей верить. Но ей по большому счету на тебя наплевать. Ей — но не мне!

Элли скрестила на груди руки, чувствуя, как ее сердце превратилось в крохотный ледяной орешек, холодивший ей грудь. В эту минуту все инстинкты, которыми она обладала, говорили ей одно: сматывайся отсюда, беги как можно быстрей. Но она не могла убежать. Потому что не узнала еще всей правды.

— Что конкретно ты хочешь, чтобы я сделала, Кристофер? — Хотя она буквально задыхалась от гнева и острой душевной боли, ее голос, как ни странно, вновь зазвучал спокойно и ровно. — Оставила Киммерию и ушла вместе с тобой, так?

— Не сейчас. — Казалось, ему понравился этот вопрос, который, по его мнению, свидетельствовал о том, что она начала сдавать свои позиции и склоняться на его сторону. — Но скоро. — Он бросил взгляд через плечо, а когда вновь повернулся к ней лицом, его голос сделался чуть ли не медовым. — Послушай, Эл, сегодня у нас не так много времени, как хотелось бы. Но нам обязательно нужно встретиться снова. Потому что я хочу рассказать тебе о наших планах.

Когда Кристофер улыбался, то так походил на парнишку, которого Элли знала два года назад, что у нее глаза щипало от слез. Как ни крути, это был ее старший брат, который всегда заботился о ней и благодаря которому она чувствовала себя в безопасности.

— Когда я все тебе расскажу, ты поймешь, что Натаниэль не такой уж плохой человек. — По-видимому, у нее на лице в этот момент проступило недоверие, поскольку он поторопился добавить: — Да, некоторые его поступки могут со стороны показаться неприглядными. Он тоже это понимает… и испытывает по этому поводу тяжелые чувства. Но это война, Элли. Война за правое дело, поскольку относительно недостатков элитарной организации он во всем прав.