Влада Ольховская - Бриллиант предсказателя

– Конкурентов хватает всегда, – признал Марк. – Ну и что с того?

– А то, что это, может быть, даже не похищение, а способ убрать Максима! Я не хочу вас расстраивать, но это очень вероятный вариант. Вся заварушка с похищением организована только для того, чтобы отвести подозрение от самого вероятного убийцы.

– Типун тебе на язык, – поежилась Вика. – На десять лет! С Максимом все в порядке!

– Может быть, и в порядке, – тут же сменил тактику банкир, хотя чувствовалось, что в такой расклад он не очень-то верит. – Мы можем иметь дело с профессиональными похитителями. Разумно небольшая сумма выкупа, которую мы можем быстро собрать, доказывает это. Поэтому нужно отслеживать того, кто сделал звонок!

Звучало это правильно и даже грамотно, и в то же время – глупо. Щербаков прекрасно знал, что они уже попытались отследить все, что смогли. Звонили с мобильного телефона, который тут же отключили. Звонивший находился в городском парке, а там никаких камер наблюдения нет. Этот человек не хотел, чтобы его нашли, и сделал все возможное для обеспечения своей безопасности.

Но он будет звонить снова. Он назвал лишь сумму выкупа, ни о дате, ни о месте пока не говорил вообще. Им только и остается, что ждать! А это тяжело. Потому что с момента первого звонка прошли почти сутки, и все это время от Максима не было вестей.

Беспокоились все, но Марк чувствовал двойную вину. Если бы он тогда поговорил с парнем, выслушал, помог, может, сейчас все было бы по-другому!

А еще он не знал, кому верить. Чувствовалось, что Вадим и Даниил склонны согласиться с Щербаковым, сосредоточиться на похищении, не связывать его с попытками украсть «Зодиак». Максим, несмотря на юный возраст, – влиятельный бизнесмен и богатый человек, его могли похитить!

Но Ева ведь настаивает… Правда, и не говорит, что знает наверняка, даже видимого беспокойства не проявляет. Зато когда она узнала, что они едут в офис Щербакова на обсуждение ситуации, вызвалась поехать с ними.

Теперь она сидела в коридоре на подоконнике, безразличная ко всему и, казалось, не живая. Участвовать в переговорах с банкиром она отказалась; скорее всего, сообразила, что он будет спорить и не послушает ее толком. Ева не любила пустые споры, она предпочитала действовать. Но теперь в тупике все, в том числе и она!

Что ей говорить, Марк не знал, да и Вика молчала. А вот сама Ева никакой неловкости не испытывала:

– Вы решили идти простым путем и не искать скрытые связи?

Хотелось сказать, что это не все решили, это преимущественно Щербаков, но прозвучало бы как-то по-детски. Поэтому Марк просто кивнул.

– А что же ограбления? – поинтересовалась Ева. – Попытки ограблений? О них забыли?

– Отложили просто, потому что судьба Макса сейчас важнее!

– Если ограбления отложили, банкиру нет смысла участвовать. Это не имеет к нему отношения. Он связан только с камнями.

– Нет, он себя уже возомнил великим детективом, – отмахнулась Вика. – Да и авторитет восстановить хочет, после того как ему банк и галерею уничтожили.

– Про камни он забыл?

– Да пытался что-то делать… Тех грабителей брал, которые живыми попались, допрашивали их, но ничего не вышло. Не думаю, что они все такие гениальные актеры. Кто-то в панике, кто-то вообще пытается доказать, что его подставили и всего этого на самом деле не было. Вон, Алекса Субботина до сих пор здесь сидит, Щербаков даже с этой звездой не церемонится!

– Церемонится, раз она просто сидит здесь, – констатировала Ева.

– Это вроде как методика выжидания. С ней поговорили один раз, она отказалась сотрудничать, сейчас ее оставили одну в комнате где-то на час… Щербаков это считает психологическим давлением.

Ева едва заметно усмехнулась:

– Час времени не имеет ничего общего с давлением. Она телеведущая. Она часами сидит у гримера. Нельзя игнорировать такие вещи. Я хочу с ней поговорить.

– Бесполезно с ней говорить, – вздохнула Вика. – Она, конечно, мерзкая бабенка и истеричка, но в данном случае она вообще ничего не знает. По ней это видно. Она огрызается просто потому, что привыкла со всеми препираться. На самом деле ей нечего нам сказать.

– Я хочу с ней поговорить, – повторила Ева.

Марку этого не хотелось, хотя почему – он и сам не понимал. Сейчас, после бессонной ночи, эмоциям лучше не доверять, а здравый смысл подсказывал, что ничего плохого в этом разговоре не будет.

Правда, пришлось искать Щербакова, потому что без его приказа здесь ничего не делалось. Но он не возражал. Он вообще находил забавным тот факт, что даже Вадим, о чьей жесткости он был наслышан, прислушивается к словам какой-то девицы.

– Просто сеанс коллективного помешательства, – развлекался Щербаков. – Пожалуй, я на это даже лично посмотрю!

Ева на него не реагировала, словно его и не было рядом. Банкира это если и задевало, но вида он не подавал.

Никакой специальной темной комнаты для допросов в офисе, естественно, не было. Зато был большой зал, разделенный пластиковой стенкой с окном. Если в одной его части включить свет, а в другой сохранить темноту, да еще и смотреть сквозь жалюзи, то человек, сидящий под светом, их, скорее всего, не заметит.

На это и делалась ставка. Алекса уже час сидела в небольшом офисе, меблированном только столом, парой стульев и минималистичным абажуром. По лицу телеведущей было видно, насколько она недовольна. Скандал она не устроила лишь потому, что пока что Щербаков не выдвигал против нее никаких обвинений и согласился не опубликовывать кадры с камер видеонаблюдения. Но долго ли на нее будет действовать этот факт – сказать трудно.

– И что же, супердевочка, ты хочешь поговорить с ней одна? – продолжал иронизировать Щербаков.

– Да.

– И что ты сделаешь, посмотришь на нее полными слез глазами и попросишь рассказать все, ведь от этого зависит судьба твоего лучшего друга? Она не будет с тобой говорить!

Слез в глазах Евы как раз и не было. Они оставались спокойными и холодными. Лед был настолько естественным и искренним, что не по себе стало даже Щербакову. А он к таким чувствам не привык, потому и начинал злиться.

– Она будет, – просто сказала Ева. – Но у меня есть одно условие.

– Какое? Вам чай и пироженки подать, чтобы девочкам проще было говорить по душам?

– Прекратите цирк. Ваше поведение не соответствует вашему возрасту. – И снова в голосе девушки не было ни намека на иронию, она лишь обозначала реальные обстоятельства. – Мое условие – десять минут. На десять минут вы оставите меня наедине с ней. Я буду говорить так, как нужно. Для результата. Но эти десять минут вы не будете вмешиваться.

Несмотря на ее призыв, от клоунады Щербаков не отказался:

– Что, станете делиться женскими секретиками?