Зоэ Бек - Ранняя смерть

Уже через несколько минут Кэтлин поймала такси. До ближайшей больницы ехать было недалеко. Она доковыляла до приемного покоя, показалась сестре, и та записала ее как нуждающуюся в срочной помощи. Ждать предстояло около двух часов. Кэтлин было подумала, не разыграть ли приступ слабости, чтобы поскорее попасть к врачу, но совесть ей не позволила, так как тут же она увидела, как мимо нее несколько санитаров промчали на каталке человека с открытой раной живота.

Два часа! Надо было позвать с собой Вэл. Или взять что-нибудь почитать. К захватанным журналам, разбросанным на столе, не хотелось прикасаться. Тем более что для этого пришлось бы снять варежки. Но одну-то можно снять, чтобы написать эсэмэску Вэл. Еще лучше — позвонить ей и попросить прийти. Времени уже было половина седьмого.

Кэтлин взялась за мобильник. Не успела она посмотреть на дисплей, как ей стало не по себе.

Не смотри на него!

Но и это не выход. Она боялась того, кто ее преследует. Однако, поменяв номер, тоже ничего не добьешься. Может быть, это как раз важно — оставаться с ним на связи. Может быть, лучше будет ответить. И посмотреть, что произойдет. Что ей терять? Кроме своей жизни! Да и стоит ли за эту жизнь бороться.

«Однажды ты уже придумала себя новую, — размышляла она. — Получилось, может быть, не блестяще, но ведь на ошибках мы учимся. В следующий раз сделаешь лучше».

И неважно, какой будет ее жизнь в дальнейшем: главное — это ее жизнь.

Вот возьму и напишу этому мерзавцу!

Не смотри туда!

Поздно: два новых сообщения, один непринятый звонок. Первым долгом она просмотрела список звонков: звонили из дома для престарелых, где жила ее мать. Первое сообщение оказалось с ее почтового ящика. Она прослушала запись с бьющимся сердцем. Одна из сестер дома для престарелых просила ее отозваться при первой возможности. Ее мать очень плохо себя чувствует, она сильно волнуется, и у нее случился еще один инфаркт. Кэтлин тотчас же позвонила на отделение.

— Ее состояние стабильно, — сказала ночная сестра, которую Кэтлин, очевидно, оторвала от передачи дежурства дневной смене. — Вы сейчас в Лондоне? Тогда загляните к нам, пожалуйста. Вы уже давно ее не навещали.

Такого рода непрошеные советы обыкновенно отскакивали от Кэтлин, как горох. Но сегодня ее нервы были на пределе. Сколько раз ее уже так вызывали, говоря, что мать слегла, хотя срочной надобности в ее приезде не было. Одного они не могли понять: она совершенно не стремилась часто видеться с матерью.

— В настоящее время я живу в Шотландии и у меня работа! — ответила она сердито.

— На этот раз вам действительно следовало бы приехать.

— О’кей. Но сперва мне надо закончить кое-какие дела, не думаю, что во второй половине дня я сегодня…

— Во второй половине дня может быть уже поздно. Но дело ваше, вам решать. — С этими словами сестра положила трубку.

Кэтлин молча смотрела на мобильник. Похоже, сестры решили на нее нажать. На взгляд Кэтлин, в этот раз они зашли в своих стараниях слишком далеко. В первую очередь она займется своей больной ногой. Затем позавтракает вместе с Вэл. Подумает, что делать дальше. Возможно, у нее останется время, чтобы до обеда навестить мать.

Она открыла следующее сообщение. Ее опасения оправдались: сообщение было отправлено с мобильного телефона бывшего мужа.

— Миссис Кларк! — громко позвал вдруг женский голос.

Кэтлин записалась на прием под вымышленным именем. Откликаться на чужую фамилию с некоторых пор стало для нее привычным делом. Кэтлин осторожно встала и поковыляла к доктору, которая только что ее вызвала.

— Могли бы и побыстрей, — заметила доктор.

Она говорила с сильным акцентом.

— Из Германии? — спросила Кэтлин.

Женщина кивнула, даже не улыбнувшись, и провела Кэтлин в процедурную. Пол и стены были покрыты бурыми пятнами.

— Надеюсь, это не то, о чем я подумала, — произнесла Кэтлин, ни к кому не обращаясь.

— Следы дезинфекции, — ответила доктор, а Кэтлин подумала, что, если бы это была кровь, она сообщила бы об этом точно таким же тоном.

— Операции не требуется, — гласило лаконичное заключение, сделанное после подозрительно быстрого осмотра. — Я дам вам обезболивающее. Три раза по одной таблетке. Вот рецепт. Сестра наложит вам давящую повязку. Ближайшие несколько дней прикладывать холод и держать ногу повыше.

Доктор моментально скрылась, и за дело принялась сестра.

— Неделю соблюдайте домашний режим, — сказала она.

Кэтлин поблагодарила, отказалась от предложения отвезти ее до выхода в инвалидном кресле, на пути к двери пожалела об этом и взяла такси на стоянке перед больницей.

Лишь подъехав к дому, где жила Вэл, она вспомнила о втором сообщении на мобильнике. Ее подсознание словно бы отказывалось знакомиться с тем, что там написано. Расплатившись с водителем, она похромала наверх и, добравшись до кухни, рухнула на ближайший стул.

Вэл уже приготовила чай.

— Я как раз собиралась тебе позвонить, — сказала она. — Как быстро ты обернулась!

— Случаются чудеса! — пробормотала Кэтлин и приняла одну таблетку из тех, которые вручила ей в больнице немка-доктор. — Звонили из дома для престарелых, где лежит моя мать. Хотят, чтобы я сейчас же приехала.

— Опять? — Для Вэл, как и для Кэтлин, в этих вызовах не было ничего нового.

— На этот раз все якобы в самом деле очень серьезно.

— «В самом деле очень серьезно» — интересно, что это значит, если перевести? — усомнилась Вэл.

— Тот тип, у которого находится мобильник Томаса, опять написал мне сообщение, — сказала Кэтлин.

В присутствии Вэл она почувствовала себя увереннее и набралась смелости, чтобы прочитать сообщение.

— Ишь какой словоохотливый стал, — прокомментировала Вэл. — Когда ждешь от них звонка, эти типы не звонят. А когда вообще не желаешь иметь с ними дела, они тут как тут — липнут к тебе, как куча дерьма.

Кэтлин робко улыбнулась. Она вызвала на дисплей сообщение. И снова у нее точно земля из-под ног поплыла.

Вэл вырвала у нее из руки телефон:

— Дай-ка мне.

Прочитав короткие строчки, она посмотрела на Кэтлин с тем же выражением на лице, что и прежде.

— Ну и что? — сказала она, положив телефон на стол.

— Он знает, где я сейчас.

— Это не так уж трудно. Лондон. Ну и что? Лондон немножко побольше, чем та дыра… Как она там называлась?

— Калландер.

— Итак: «Добро пожаловать в Лондон!» Любой на его месте мог бы это сообразить.

Вэл поставила тарелку на стол и принялась готовить глазунью.

— Вот мерзавец!

— Ты знаешь, кто это?

— Этот доктор. Его машина… Он мог быть тем водителем, который оттеснил меня на обочину. И он нарочно дал мне убежать, в этом я уверена.

— Для чего?