Валерия Леман - Богиня кофейного рая

– Послушайте, давайте немедленно пройдем в мой дом, я не успокоюсь, пока не увижу собственными глазами, что мой нож на месте!

Разумеется, я тут же поднялся, и мы направились к выходу, вернулись во внутренний двор крепости, и здесь Паскаль толкнул высокую деревянную дверь, жестом предлагая мне не отставать от него. Не делая малейшей паузы, мы прошли темный коридор, взбежали по широкой деревянной лестнице и наконец очутились в просторной гостиной. Здесь было тихо, даже слегка прохладно, и во всем царил дух бедности: высокие окна за выцветшими занавесками, самый минимум мебели: массивные потертые кресла, книжные полки от пола до потолка и пестрые, самые простые паласы, небрежно брошенные там и тут на пол.

В самом центре гостиной красовался камин, который явно давно никто не использовал по назначению. На каминной полке, равно как и на стене над камином, красовались всевозможные кинжалы, маски, статуэтки – все то, что Паскаль небрежно назвал «африканскими побрякушками». Как только мы очутились в гостиной, первым делом он подлетел именно сюда и с величайшим облегчением выдохнул, обернувшись ко мне с широкой улыбкой.

– Слава богу! Все на месте. Смотрите сами: вот мой ритуальный кинжал! Как видите, он абсолютно чист, без малейших следов крови…

Кинжал лежал в самом центре каминной полки. С первого взгляда я поверил, что оба парня были убиты точно такой же штучкой – именно такое, спиралью выточенное убийственное жало могло оставить рваную кровоточащую рану, украсившую спину сначала Нгала, а сегодня утром – бедняги Моши.

– Говорите, вы купили этот нож в Аруше?

Я внимательно осмотрел любезно протянутый мне кинжал, тут же вернув его хозяину. Паскаль в ответ кивнул.

– На рынке у Часовой башни. В этом я ничуть не отличаюсь от рядового туриста, хоть и живу здесь уже второй десяток лет: при первой же возможности спешу на рынок и покупаю полюбившийся сувенир. Как видите, у меня уже вполне приличная коллекция.

Коллекция действительно была богатая, и, как отметил сам хозяин, она полностью состояла из рядовых, относительно дешевых сувениров без единого изделия серьезного уровня того же Джимми Нгума. Я как можно более деликатнее попытался уточнить этот момент.

– Вы сказали «при первой же возможности». – Я отвел взгляд в сторону, заметив, как круглое лицо Паскаля в одно мгновение вспыхнуло, став ярко-розовым. – Вы имели в виду, что…

– Все просто, мой милый Ален, – непривычно резко прозвучал его голос, и он сам, почувствовав неловкость, вздохнул, чуть сбавив тон. – Мы люди небогатые, живем скромно, сами видите – мебель старенькая, давно пора все тут обновить… Но туристов к нам не зазовешь, все они предпочитают сафари, останавливаясь на одну-две ночи в кемпингах туристических компаний.

Он перевел дух и вновь широко улыбнулся, хотя теперь уже тоскливая нотка мне виделась и в его улыбке, и в глазах.

– Но мы люди простые, нам много не надо. Иногда, в сезон, и у нас останавливаются туристы, которые щедро оплачивают проживание в нашем мини-«Ношателе», – тут он подмигнул мне и последнюю фразу проговорил загадочным полушепотом: – И вот тогда я делаю себе маленький подарок: отправляюсь за очередной поделкой на рынок у Часовой башни…

Возвращаясь на ферму, я еще раз прошелся по кофейной плантации, неожиданно обнаружив крошечный деревянный домик в самом дальнем его конце, нечто в духе древней сторожки. Домик был практически пуст, шагнув внутрь, я обнаружил лишь пыльный диванчик, на котором невинно стояла металлическая банка из-под местных консервированных ананасов, переполненная свеженькими окурками сигарет «Кент».

Я тщательно осмотрел всю сторожку, но больше ничего интересного не обнаружил. Тем не менее было совершенно очевидно: именно сюда нынешней ночью, оставив машину неподалеку, в зеленых зарослях, Моша принес Черную Мари и стал ждать таинственного покупателя, нервно смоля одну сигарету за другой. Затем, по всей видимости, он вышел на кофейную плантацию, где что-то или кто-то его напугал; парень побежал по рядкам, петляя среди деревьев, пока неподалеку от здания фермы Томми его не настиг жестокий удар крученого кинжала.

Я ничего не стал трогать, вышел наружу и глубоко вздохнул. Беспечная танзанийская полиция! Выходит, они не взяли на себя труд осмотреть всю плантацию, попытаться обнаружить, где мог прятаться Моша, прежде чем его убили…

Я достал свой телефон и первым делом позвонил маме, уточнив номер комиссара Мбове, которому тут же перезвонил, сообщив о своей неожиданной находке. Выслушав меня, комиссар по танзанийской традиции весело расхохотался, сообщив, что он только что отправил за автомобилем двух своих помощников, которые, погрузив его на автоперевозчик, заглянут и в сторожку. Под конец он поблагодарил меня за активное содействие полиции.

Признаться, меня немного удивило, что комиссар не намерен лично прибыть на место для подробного осмотра.

– Комиссар, неужели вы не хотите сами все осмотреть…

Он даже не дал мне договорить.

– Бросьте! Автомобиль я прекрасно осмотрю, как только его доставят к управлению, а в сторожке мне делать нечего – сомневаюсь, что после вас я там что-нибудь найду, кроме той самой баночки окурков.

– Вы могли бы взять окурки на экспертизу, чтобы…

– Пожалуйста, не учите меня, что делать! – почти взвизгнул Мбове. – У нас в Аруше каждый день то кражи, то драки и прочие преступления, полицейских катастрофически не хватает, а я буду гоняться за окурками и тщательно их исследовать! Ну, узнали мы, что Моша перед смертью сидел в той будке, что из этого? Это выведет нас на убийцу? Сомневаюсь. До свидания!

И он дал отбой.

Ослепительный шар солнца находился в зените. Жмурясь от его лучей, я вяло размышлял о своих дальнейших действиях. Ежу понятно: надо отправляться в город и попытаться встретиться с Джимми и его супругой, на сегодняшний день – главными подозреваемыми в смерти Моши. Но для начала мне следовало подкрепиться, потому как время шло к обеду и мой желудок, лишь раззадоренный печеньем Клебо, начинал тоскливо урчать.

Я решительно направился к дому, быстро обнаружив маму и Томми как раз в кухне: они давно были готовы начинать обед, ожидая лишь моего появления. Мы дружно уселись за стол и принялись за дивную трапезу – очередной кулинарный шедевр славного Томми.

Признаться, я по жизни худощавый парень, так что многие, бросив взгляд на мое тщедушное тело, думают, что у меня плохой аппетит. Между тем все с точностью до наоборот: на аппетит я не жалуюсь, люблю хорошую кухню, всегда плотно заправляюсь и время от времени балую себя различными деликатесами, при этом сохраняя чрезвычайную стройность. Как говорится, не в коня корм. Наверное, поэтому Томми с первого же дня моего приезда накладывал мне особенно щедрые порции, которые я без труда уминал.