Евгения Грановская - Фреска судьбы

— И сколько нам еще ждать? — поинтересовалась она.

Отец Андрей невозмутимо поднял руку и тоже посмотрел на часы.

— Сейчас без десяти девять, — сказал он. — Давайте подождем еще двадцать минут.

— А что будет через двадцать минут?

— Девять часов, одиннадцать минут, — ответил дьякон.

Марго прищурила карие глаза.

— Думаете, время на остановившихся часах Тихомирова как-то связано с тем, что должно произойти здесь? — недоверчиво проговорила она.

— Через двадцать минут мы это узнаем, — ответил дьякон.

Время текло медленно. Марго то и дело поглядывала на часы. Чтобы унять волнение, она снова закурила. Выпустила аккуратное колечко дыма да так и застыла с открытым ртом. Отец Андрей вопросительно вскинул брови. Марго молча показала глазами. Он обернулся.

По темной аллее неспешной походкой шел высокий, толстый мужчина в клетчатом пиджаке. Седеющие волосы мужчины были всклокочены. Во всей его фигуре — несмотря на то, что одет он был вполне прилично — сквозило что-то глубоко запущенное, затрапезное. Словно обладатель клетчатого пиджака давно и основательно махнул на себя рукой. Высокий толстяк был совсем не похож на жизнерадостного молодца с рекламной картинки, однако на поводке он вел подвижного, поджарого пса далматинской породы.

Марго сглотнула слюну:

— Ну? — взволнованно спросила она. — И что мы будет делать дальше?

— Нужно подойти и заговорить с ним, — сказал дьякон.

— А если он пошлет нас к черту?

Отец Андрей качнул головой.

— Это вряд ли. Я просто подойду к нему и поинтересуюсь, помнит ли он профессора Тихомирова. А потом…

Марго округлила глаза.

— Вы с ума сошли? Кто же в подобных делах действует напрямую?

— А что вы предлагаете? — слегка растерявшись, спросил отец Андрей.

Марго насмешливо проговорила:

— Эх, батюшка, всему-то вас надо учить. Сперва нужно расположить его к себе, найти с ним точки соприкосновения, нащупать общую тему для разговора. Вы что, Дейла Карнеги не читали?

— Кого?

Марго махнула рукой:

— Ладно. Придется преподать вам мастер-класс. Учитесь, пока я жива.

Дьякон попытался что-то сказать, но Марго, не обращая на него внимания, вскочила со скамейки и решительным шагом направилась к человеку с далматинцем.

— Здравствуйте! — сказала она, подходя к толстяку и протягивая ему руку.

Мужчина остановился, удивленно посмотрел на Марго, затем перевел взгляд на протянутую руку.

— Вечер добрый, — пробасил он, неуверенно пожимая пальцы Марго своей огромной, неуклюжей лапой. — А вы, простите…

— Красивая собачка, — сказала Марго, глядя на пятнистого пса, с любопытством обнюхивающего ее ногу. — Это ведь далматинец?

Толстяк с любовью посмотрел на пса и широко улыбнулся:

— О да! Далматинец чистейшей воды!

— Забавный окрас, — сказала Марго. — В детстве у меня была такая же шубка — белая, с черными пятнами.

Толстяк нахмурился.

— Милая девушка, — снова забасил он, но уже далеко не так приветливо, как вначале, — возможно, мы знакомы, но я…

— Профессор Белкин, если не ошибаюсь? — услышал он над самым ухом и повернул голову.

При виде человека в рясе лицо толстяка стало еще более удивленным.

— Доцент Белкин, — поправил он. — А вы…

— Дьякон Андрей Берсенев. Мы с вами встречались на конференции в Калуге.

— Дьякон?.. А, да-да! — На пухлых губах толстяка появилась неуверенная улыбка. Он пристально вгляделся в лицо отца Андрея и облегченно вздохнул: — Теперь я вас действительно вспомнил. Это ведь вы читали доклад о раскопках на Кобяковском городище?

— Было дело, — сказал отец Андрей.

— Кхе-х! Ваша дискуссия с профессором Миллером была на редкость интересной! Хотя, как человек науки, должен сказать, что от ваших утверждений попахивает средневековой ересью. Простите, что не узнал вас сразу — все моя проклятая рассеянность. Представьте себе, сегодня утром, отправляясь на семинар, я перепутал аудитории. Аудитория пуста, как Царь-колокол, голова тяжелая — как чугунное ядро возле Царь-пушки. К тому же перед глазами все плывет. Нелепейшая ситуация! Сказать по правде, я почти запаниковал!

— Да что вы!

— Честное слово!

Отец Андрей и толстяк рассмеялись.

— Ну и как ваши дела? — поинтересовался дьякон.

— Чудесно, чудесно!

Марго кашлянула в кулак. Толстяк вздрогнул и испуганно на нее посмотрел.

— А что же, — пробормотал он, слегка наклоняясь к дьякону, — эта странная девушка с вами?

— Со мной, — кивнул отец Андрей.

Несколько секунд толстяк недоверчиво таращился на Марго, затем, будучи, видимо, по натуре человеком незлобивым и добродушным, решил сменить гнев на милость и улыбнулся.

— Что ж, раз такое дело… Вы меня представите вашей спутнице?

— Разумеется. Марго, знакомьтесь, это Владимир Иванович Белкин. Он историк.

Марго протянула толстяку руку.

— А я Марго. Просто Марго.

— Очарован! Весьма очарован! — Белкин, неуклюже поклонившись, поцеловал ей руку. — Как там у Горация? — снова забасил он. — «Эта понравится вмиг, а иная — с десятого раза».

Марго хотела ответить в том роде, что Гораций — ее любимый поэт и что она чрезвычайно рада познакомиться со столь умным и образованным собеседником, но дьякон опять все испортил.

— Владимир Иванович, вы слышали, что случилось с профессором Тихомировым? — прямо спросил он у толстяка.

— Да, слышал, — кивнул тот. — Прискорбно. Весьма прискорбно… Большая потеря для российской науки.

— Не далее как вчера утром, в сквере у Андроникова монастыря, мы с профессором беседовали о фресках Андрея Рублева, — продолжил дьякон, исподволь изучая лицо доцента Белкина. — Вернее, о том, что от них осталось.

— Андроников монастырь? — вскинул лохматую голову Белкин. — Так-так. Значит, Аскольд интересовался уничтоженными фресками? Любопытно.

— Вы с ним об этом говорили?

Белкин грустно покачал всклокоченной головой:

— Нет. Но Рублева я ценю и уважаю. Истинный был гений, не то что нынешние маляры. Какатум нон эст пикту [1] Нагажено — не нарисовано (лат.). как говорили древние. — Историк вдруг бодро вскинул голову и вгляделся во тьму. — Кстати, насчет какатума — кажется, мой славный песик соорудил очередную вавилонскую башню в миниатюре. С вашего позволения я на минутку отлучусь.

— Конечно.

Профессор Белкин двинулся к присевшему под деревом псу, доставая на ходу из кармана полиэтиленовый пакет.

Марго сердито посмотрела на дьякона.

— Так вы с самого начала знали, кто это? — тихо спросила она.

— Я не был уверен, — ответил отец Андрей.

— Ясно. Послали меня к нему, чтобы выставить дурой?

— Вы не спрашивали у меня разрешения.

— Но вы могли бы сказать!

— Повторяю — я не был уверен. Кроме того, я пытался вас остановить, но вы меня не слушали.