Кирилл Казанцев - Золотой грех

— Здравствуйте, — улыбнулся Веня, — вы Юлия? А меня зовут Веня, а моего…

— Мне не обязательно знать ваших имен, — оборвала его девушка, обдав, как волной, темным гневным взглядом. — Ваше дело охранять дом? Вот и охраняйте.

Она повернулась и демонстративно ушла в сторону лестницы, ведущей на второй этаж. Давыдов нахмурился и поиграл желваками. Он явно не хотел при посторонних увещевать дочь и заставлять ее делать что-то. Ситуация была щекотливой.

— Ничего, — уверенно заявил Веня, — я думаю, что мы найдем с Юлей общий язык. В конце концов, она умная девушка и понимает, что мы сюда приехали по серьезной причине. И она, наверное, переживает за жениха?

— Это инициатива вашего начальства не пускать никого к Глебу, — недовольно ответил Давыдов. — Ладно, я сейчас уеду, а вы осматривайтесь. Вечером обсудим ваши предложения… Черт! Времени совсем нет. Больше двух дней я здесь проторчать не могу! И в Москве быть надо, и здесь…

— Можете спокойно ехать, — заявил Веня. — Ваша дочь под надежной охраной.

— Надеюсь, — думая о чем-то своем, ответил Давыдов. — Только уж отношение с ней вам придется самим устанавливать. Девочка она с характером… Ну, впрочем, я с ней поговорю.

Веня застал Халова в комнате охраны над схемой дома и прилегающей территории. Судя по надписи на рядом лежавшей папке, это был проект охранно-пожарной сигнализации и системы видеонаблюдения. По крайней мере, у них теперь был точный план дома и дворовой части. В комнате сидели еще двое в строгих темных костюмах. Один — высокий худощавый парень, похожий лицом на кавказца, второй — темноволосый, плечистый, со шрамом на правой брови.

— Ну, как у тебя? — поинтересовался Веня, рассматривая охранников.

— Нормально, познакомься, кстати. Это Тофик Зейналов, это Михаил. Есть еще Олег, но он будет завтра.

Парни по очереди пожали протянутую Веней руку. Михаил все время как-то скептически хмурился, а Тофик смотрел приветливо и с интересом. Саня задумчиво чесал в затылке карандашом, смотрел на схемы.

— Смотрите, — предложил он всем, — у нас периметр сейчас доступен для проникновения. Можем его, конечно, заминировать, но мы же не блокпост строим. Значит, достаточно сигнализации, которая даст информацию сразу на пульт в этой комнате и на переносные приемники. Если поставить по углам инфракрасные излучатели, то любое теплое тело спровоцирует сигнал, по внутренней кромке стен лучше разместить датчики движения. Это будет второй уровень безопасности.

— А че сразу наверху не поставить два вида датчиков? — спросил Михаил.

— Тогда ты из-за каждого упавшего с дерева листка и из-за каждой птички будешь за пистолет хвататься, — спокойно и как-то задумчиво ответил Халов. — Но меня больше беспокоит вечернее и ночное время.

— Окна? — спросил Веня. — Я тоже уже думал об этом.

— Ох, не договоритесь вы с Юлькой, — засмеялся Тофик. — Она девка с характером. Скажет, что вам поручили охранять, вот и уродуйтесь, а я из-за ваших капризов свой быт ломать не буду.

— Ну ладно тебе палку перегибать, — хмуро возразил Михаил. — После этой истории она хоть и нервная немного, но понимать стала, что такое опасность.

— Да-а? — Халов вдруг поднял свои светлые невинные глаза и посмотрел на парней. — Интересно, и что же это такое — «опасность»?

— В смысле? — еще больше нахмурился Михаил. — Опасность, чего тебе не понятно? Опасность — это когда опасно, когда тебе что-то угрожает.

— Нет, Миша, — с довольным видом расплылся Халов, демонстрируя свои великолепные белые зубы. — Нам всем всегда что-то угрожает. Задумался, переходя дорогу, и пожалуйста. Сел в пассажирский самолет, и уже опасно. А вдруг двигатель подведет или террорист-смертник окажется на борту? Под опасностью мы все всегда ходим.

— И че? — Глаза Михаила недобро сощурились. — Умничаешь?

— Не-ет, — рассмеялся Халов. — Пытаюсь понять. Она конкретно чего-то опасается или просто боится теперь всего и всех? Это две разные вещи. Адекватно оценивать угрожающую тебе конкретную опасность, исходящую от конкретных лиц или конкретной ситуации. Или просто теперь бояться «потому что»! У нее что? Вы выясняли?

— А что может быть у девки, когда в нее выстрелили средь бела дня и жениха чуть не убили?

— Ты так говоришь, как будто это были хулиганы. Она хулиганов боится или покушения на себя, как на владелицу серьезного бизнеса и как дочь депутата Государственной думы?

Михаил промолчал и отвернулся. Халов многозначительно развел руками, как бы говоря, что вот вам и ответ на все вопросы.

— Вот такая разница между нами, Миша, — сказал он. — Вас наняли, чтобы вы просто охраняли от чего-нибудь, а нас для того, чтобы разобраться, кто, зачем напал, почему не убил, если мог убить, на кого именно напал и будет ли повторять попытки, если считать, что предыдущая не удалась. Профиль у нас такой, понимаешь?

— Да все он понял, — рассмеялся Тофик, который с большим интересом наблюдал за этой перепалкой. — Просто Миша у нас в Юльку влюблен немножко, вот и злится, что его рядом не было в тот вечер, что Олегу подфартило ее на руках таскать по берегу.

— Ничего и не влюблен! — огрызнулся Михаил. — Че она мне… а я ей…

— Хорошо, что понимаешь, — похлопал Тофик друга по спине.

Без пилы плохо, это Иван знал. Существуют моменты, когда и нож тебя не спасет в тайге, и топор не спасет. Что топор? Нарубить веток, свалить сухое дерево, щепок настрогать для «разжига». Но костер очень быстро прогорает, а для долгого костра нужна сухая древесина. Сейчас в тайге влажно, и все упавшие деревья уже напитались влагой. Можно только ломать сухие ветви стоящих деревьев. Для того чтобы ночью спокойно спать в тепле и безопасности, нужны сухие стволы. Они долго будут гореть и отдавать тепло. Между такими стволами можно спокойно спать, хотя ночью температура падает в тайге очень низко. И зверь не подойдет.

Но топора у Ивана не было и ножовки тоже не было. И оставался у него единственный выход — украсть. Не столько сложно, сколько опасно. Он должен пойти в деревню и украсть хоть какой-то инструмент, но при этом не должен попасться хоть кому-то на глаза.

Иван покрутился и почесал затылок. Ему ведь еще и костер бросать нельзя. Второй раз разжечь его будет нечем. Как в каменном веке. Хоть корзинку с углями таскай с собой по лесу. Камни! Камней тут много! И он, вооружившись толстой веткой, стал выковыривать из травы валуны размером со свою голову. Минут через тридцать Иван сложил из них круг высотой сантиметров в тридцать или сорок. Вот и очаг. Если он прогорит до конца, то под толстым слоем пепла все равно останется достаточный жар, чтобы воспламенить трут. Правда, трута нет. Другие птичьи гнезда очень высоко, и ему не забраться туда. Влажная вата из его фуфайки будет только дымить и не загорится.