Кирилл Казанцев - Золотой грех

Шаповалов знал эту историю. Тогда нынешний руководитель лаборатории, большой умница и хитрец Андрей Борисович, проделал огромную работу. Причем большей частью официальную. Стараниями покровителей «Барьера» был организован конкурс скульптурных композиций для размещения на территории парка. Конкурс был организован, но победил в нем некий приезжий скульптор, чьи авангардные работы могли скрыть в себе каналы приточно-вытяжной вентиляции. Правда, пришлось в подвалах ставить дополнительное оборудование, которое подогревало или охлаждало выкачиваемый из-под земли воздух до температуры воздуха на поверхности. Это нужно было сделать, чтобы зимой над скульптурными композициями не курился пар, а летом не струились теплые потоки воздуха. О московских подземельях и так ходит очень много легенд. Нечего создавать новые и привлекать вездесущих настырных диггеров.

Фактически лаборатория занимала несколько подземных залов, гораздо больших по площади, чем купеческие погреба. И чуть ли не каждый год она расширялась и вширь и вглубь.

Андрей Борисович встретил Шаповалова у лифта. В свое время пришлось для сокрытия этого очень важного и нужного инженерного устройства создавать фирму, получать лицензии и открывать стационарное кафе. Лифт был спрятан в подсобках кафе, а сотрудниками этого заведения были только работники «Барьера». Таким образом, лифт окупал сам себя.

— Вы к нам? — кивнул ученый вниз. — Мне звонил Иван Николаевич по поводу вашего нового задания.

— Да. Удалось что-нибудь успеть сделать?

— Сейчас покажем, — с довольным видом заулыбался Андрей Борисович.

Лифт мягко и бесшумно ушел из-под ног, потом так же мягко остановился. Все, верхний уровень на глубине четырех метров. Здесь располагался офис заведующего лабораторией и менее вредные секторы. Ученый, невысокий, щуплый, с высоким лбом и глубокими залысинами, шел, задорно задрав свой большой «этнический» нос. Андрей Борисович всегда был бодр, всегда излучал позитив, всегда с готовностью и особым наслаждением хохотал во весь голос над шутками. Его просто переполняла энергия и идеи. Он все успевал, мог организовать работу, вдохновить, вовремя вывести из творческого ступора, всех вокруг заражал своей энергией и оптимизмом. А еще для близких людей у него всегда был армянский коньячок. Для здоровья, для расширения сосудов.

— Заходи, — сделал ученый приглашающий жест перед стеклянными дверями. — Сейчас покажем тебе игрушки.

Шаповалов зашел в высокое помещение, залитое светом люминесцентных ламп, сияющее хромом, нержавеющей сталью, стеклом и белыми халатами. Здесь работали молодые парни и девушки. Они озирались на вошедших и тихо пересмеивались. Ученый провел Шаповалова за стеклянную перегородку, вытащил из кармана брюк связку ключей и отпер замок встроенного шкафа. Перед Шаповаловым лег на лабораторный стол небольшой прямоугольный прибор, внешне напоминающий старые карманные транзисторные туристические радиоприемники.

— Мы тут подумали над вашей проблемой, — расплылся в улыбке армянин, — и придумали выход. Это излучатель волн низкой частоты. Если вы его будете держать вот так, — Андрей Борисович показал как, — то вы будете защищены от воздействия волн корпусом прибора. Вот здесь воронка излучателя, и я ее сейчас направлю на вас. Не возражаете?

Шаповалов хмыкнул, но промолчал. Вопрос был явно риторическим. Андрей Борисович нажал кнопку, и Шаповалов тут же ощутил некоторое волнение, какое-то беспокойство. Он лихорадочно стал соображать, что его беспокоит: то ли вот-вот с сердцем станет плохо, то ли стошнит, то ли это просто чувство страха. Хочется от него скрыться, спрятаться? Пожалуй! По крайней мере, уйти из-под действия прибора, ведь это действие прибора, догадался Шаповалов.

— Ну как? — жизнерадостно осведомился Андрей Борисович, отпуская кнопку.

— Мерзостно как-то, — поморщился Шаповалов. — До сих пор внутри все трясется, как поросячий хвостик. И что это за фигня?

— Это не фигня, дорогой мой, это совсем не фигня. Это генератор низкочастотных волн. В такой коробочке не разместишь ничего мощного, это я сделал для демонстрации вам. А настоящий излучатель, мощный, который заставит запаниковать любого человека, погонит его прочь, как сумасшедшего. Вот он.

Ученый вытащил из шкафа обыкновенную большую черную дорожную сумку. Судя по усилиям, весила она килограммов десять. Шаповалов еле сдержался, чтобы не сделать шаг назад. Все-таки и от маломощного излучателя у него остались самые неприятные ощущения.

— Видите ли, вам придется действовать с некоторого расстояния, — пояснял ученый. — Тут мощность генератора нужна, и высокая степень вашей защиты от излучения. И, главное, не используйте его в ограниченном домами пространстве, в подвалах, на подземных парковках.

— Подождите, подождите, — перебил ученого Шаповалов, — а зачем мне его использовать? Моя задача найти способ, как шантажировать водителя депутата и золотопромышленника Давыдова, чтобы получить от него некую информацию. И если я начну облучать его вашей… то он просто запаникует и постарается убежать подальше.

— А-а, так я вам не сказал самого главного, — беззаботно засмеялся армянин. — Вся идея как раз и состоит в том, чтобы он запаниковал. Он сбивает вас машиной на дороге, вы включаете генератор так, чтобы вот эта сторона сумки смотрела на ваш объект, он паникует и скрывается с места ДТП. Несколько камер, установленных заранее на месте предстоящего происшествия, снимут его действия. Все, можете шантажировать, сколько хотите! Уверяю вас, что даже водитель депутата так просто из этой ситуации не выпутается, дойди она до сведения общественности. Его как минимум уволят от греха подальше, а депутату геморрой от скандала. Ведь можно же подать ситуацию так, как будто депутат сидел в машине рядом с шофером в этот момент.

— Стоп! — запротестовал Шаповалов, хмуря свои кустистые брови. — Вы хотите, чтобы я бросился под колеса?

— Именно вы! — жизнерадостно заулыбался ученый. — Если он увидит вас перед собой после этого инцидента, его сломить будет легче. Он же поймет, что это подстава, а не случайность. А значит, за вами преимущество.

— Психолог! — процедил Шаповалов сквозь зубы.

— А вы думаете, это первая операция, которую мы для вас планируем? Именно мы всегда просчитываем возможные ходы и повороты ситуаций. Уверяю вас, ошибок не бывает. Ну, почти не бывает.

— Для вас, может, это и мелочи, — усмехнулся Шаповалов, но в русском языке выражения «не бывает» и «почти не бывает» иногда полярно противоположны.

— Ох уж этот русский язык, — засмеялся армянин. — Тридцать лет живу в России, с тех пор как поступил в МГУ, и никак не освою некоторых тонкостей. Хотите кофе?