Наталья Александрова - Заколдованная шкатулка

— Ты что себе позволяешь? Хочешь так и остаться с прищемленным хвостом? Я же тебе пытаюсь помочь!

Кошка шипела и скалилась. Шерсть, и без того исключительно пушистая, поднялась дыбом, так что Диана превратилась в золотисто-черное облако.

— Ну что с тобой делать? — Надежда смотрела на кошку сочувственно и вместе с тем раздраженно.

— Постойте, Надежда Николаевна. — Катя, которая до сих пор смотрела на происходящее со стороны, тоже опустилась на колени. — У меня есть одна идея…

— Осторожно, береги руки, — предупредила ее Надежда. — У нее не когти, а настоящие ятаганы!

— А я ее и трогать не буду! — Катя взялась за переноску с другого конца, где-то нажала, где-то повернула, и вдруг вся верхняя часть решетчатого домика отделилась от основания.

Кошка оказалась на свободе. Она жалобно мяукнула и бросилась Надежде на грудь. Надежда не успела и глазом моргнуть. Ее первым побуждением было заслонить рукой лицо, чтобы Диана не располосовала его когтями, но она не успела этого сделать, а в следующую секунду поняла, что в этом нет необходимости: кошка доверчиво прижалась к ней, взволнованно дыша, и замерла, чуть заметно поводя хвостом. Пушистая бледно-золотистая шерсть все еще стояла дыбом, но Диана понемногу успокаивалась. Она поняла, что опасность для ее дивного хвоста миновала.

— Надо же, она бросилась к вам искать утешения! — удивленно проговорила Катя. — Значит, признала.

— Да… — Надежда ласково почесала кошку за ушами. — Это, конечно, очень мило, но у меня уже есть кот, и он точно не потерпит конкуренции…

— А это что такое? — Катя удивленно разглядывала что-то на полу.

— Где? — Надежда осторожно отстранила кошку и проследила за Катиным взглядом.

Когда девушка освободила Диану, переноска разделилась не на две, а на три части: верхнюю, состоящую из позолоченного проволочного каркаса, дно клетки и то, что прежде казалось ступенчатой пирамидой из полированного розового дерева.

Теперь стало видно, что это — изящная шкатулка, украшенная золотыми иероглифами и инкрустацией, изображающей битву тигра и дракона.

— Красивая шкатулка, — задумчиво проговорила Надежда, машинально поглаживая кошку.

Диана тихо всхлипнула, как ребенок, и вдруг вздрогнула.

Видимо, до нее дошло, что она от испуга бросилась на руки к практически незнакомому человеку, который еще должен заслужить ее доверие. Недовольно фыркнув, она спрыгнула на пол, вскарабкалась на вешалку и устроилась там, сосредоточенно вылизывая хвост и поглядывая сверху вниз на Надежду и Катю.

— Замечательная шкатулка, — повторила Надежда Николаевна, подняв с пола красивый деревянный ящичек. — Наверняка старинная. Вот интересно, не за ней ли охотится тот таинственный человек, который приходил ночью в больницу?

— Только этого мне не хватало! — проговорила Катя, зябко передернув плечами. — Ну, уж шкатулку-то вы можете взять к себе? Против нее ваш кот не будет возражать?

— Это еще вопрос… — протянула Надежда.

Любопытство одолевало ее. Она попыталась открыть шкатулку, но, как и следовало ожидать, крышка не поддалась.

— Без ключа ее не откроешь, — проговорила Надежда с сожалением. — А где ключ от нее — одному Богу известно…

Шкатулку Надежда спрятала на лоджии, завалив ее пустыми горшками и ящиками для цветов — туда муж точно не полезет. И кот выходил на лоджию только летом, когда светило солнышко и можно было поразвлечься с цветущей геранью или поймать случайно залетевшую в окно муху. За герань кота не раз нещадно били газетой, но он все равно не мог удержаться.

В остальное время для Бейсика на лоджии не было ничего интересного, а сырой промозглой зимой он предпочитал проводить время на пуфике возле батареи. Это когда хозяин был на работе.

Так что Надежда могла быть уверена, что на лоджии шкатулку никто не найдет. Мера эта была временная, потому что Надежда вовсе не собиралась оставлять шкатулку себе. Хоть ей и не удалось как рассмотреть шкатулку как следует, все же было ясно, что вещь — дорогая, старинная и стоила небось прилично. Получалось, что Надежда взяла то, что ей не принадлежит, а это уж совсем никуда не годилось. В жизни такого с ней не случалось!

Но что делать? Судя по всему, неизвестная старуха, хозяйка шкатулки, именно ее завещала Кате. Стало быть, нужно ее Кате и отдать. Но опять же, куда она денет ценную вещь? Сама мыкается по съемным квартирам, попадется такая хозяйка, как прежняя ее, эта Яна Ивановна, — как бы шкатулочка к ручкам вороватым не прилипла. У нее, Надежды, вещь сохраннее будет, замки у Сан Саныча будь здоров, две двери, да еще на площадке железную поставили.

Однако на душе у Надежды было неспокойно. Она любила определенность, а тут непонятно что делать.

Вечером муж пришел поздно, что-то у него там не ладилось на работе, так что Надежда сосредоточилась на домашних заботах. Сан Саныч пожаловался на головную боль и ломоту во всем теле. Надежда всполошилась, испугавшись простуды. Растерла его пахучей согревающей мазью, дала на ночь чаю с лимоном и медом. Муж уснул быстро, Надежда же долго ворочалась и вздыхала тяжко, чего с ней не случалось уже давно. Наконец она забылась тяжелым сном.

Ей снилось, что она поднимается по старой, выщербленной сотнями и тысячами ног каменной лестнице. По краям широких ступеней сидят огромные звери, высеченные из камня. Хотя они и каменные, глаза их сверкают, и они смотрят на Надежду как живые, словно не хотят пропустить ее, не хотят раскрыть перед ней свои тайны.

Надежда продолжает подниматься. Она подходит к высокой бронзовой двери. Дверь открывается сама собой, Надежда делает шаг вперед и погружается в густой, непроницаемый туман. Она не видит ничего перед собой, но продолжает идти, на ощупь находя дорогу. Внезапно туман рассеивается, и Надежда оказывается на лесной поляне, перед развалинами древнего храма. Стены храма полуразрушены, оплетены дикими лианами, колючими кустами и вьюнком, но сквозь эту зеленую паутину Надежда видит каменную статую. Это женщина, огромная, исполненная величия каменная женщина.

Надежда останавливается перед ней в почтительном испуге — и вдруг статуя начинает шевелиться. Зеленые путы натягиваются и вдруг лопают. В глубине храма раздается мучительный стон, как будто храм не хочет выпускать свою пленницу.

Каменная женщина отрывается от стены и делает шаг вперед.

Надежда невольно пятится, испуганно созерцая эту ожившую богиню. А богиня открывает каменные глаза, смотрит на нее и говорит гулким, мощным голосом:

— Кто ты? Как ты посмела нарушить мой тысячелетний сон?

— Я… я не хотела… — робко отвечает Надежда. — Я сама не знаю, как здесь оказалась…

— Тебя привело сюда твое неумеренное любопытство! — рокочет богиня.