Мила Бограш - В Plaz’e только девушки

– Ой, Вася! – завопила в трубку непосредственная Аленка. – Как съездила? – И замолчала, видно, ожидая, что я взахлеб начну рассказывать о заморских впечатлениях. Так бывало всегда. Но не в этот раз. Особо хвастаться было нечем.

– Ты что молчишь? – встревожилась Аленка.

– Устала просто, потом расскажу… – обтекаемо ответила я. – А как наши дела?

– У нас полный облом! – «обрадовала» соратница. Но я не сильно расстроилась. Постоянные проблемы – наше обычное состояние. Люди и кошки – сочетание противоречивое, рождающее массу сложностей. И неизвестно, с кем труднее: с кошками или с людьми.

– Что произошло? – спокойно спросила я.

– Кризис, Вася! – вернула меня в нашу действительность Аленка. – Заказов стало меньше, как, впрочем, и новоселов.

– Люди перестали покупать? – Я имела ввиду новые квартиры.

– Люди перестали платить, – объяснила она.

– Ясно, – вздохнула я. – Что делать будем?

– Есть у меня одна идея, Вася… – загадочно намекнула Аленка.

Не успела повесить трубку, звонок. Посмотрела на определитель – Вероника Круглова. Та самая, о которой мы с Еремеем недавно вспоминали. Ника – женщина деловая, зря трезвонить не станет. Не в ее правилах попусту трепаться. Раз сама объявилась, значит, плохи дела. Что может быть хорошего, если звонит редактор криминального отдела.

– Как отдохнула, Вася? – начала она издалека.

Я почувствовала, что спрашивает совсем не о том, о чем действительно хочет спросить.

– Нормально… – лаконично ответила я.

Она забеспокоилась:

– Ты что так сухо?

Видно, я нарушила какой-то неписаный закон человеческого общения. И хотя радоваться было нечему, преувеличенно бодро воскликнула:

– Отдохнула потрясающе! Море теплое, солнце жаркое, фрукты вкусные!

– Не хочешь говорить – не надо…

Вероника не первый год меня знала. Видно, не так и не то я говорю, как принято после «потрясающего отдыха». Но продолжать расспросы она не стала, сказала деловито:

– У меня к тебе предложение, Вася.

– Какое?

– Не по телефону. Подъезжай вечером в редакцию. Номер сдадим и поговорим. Как раз о твоей Индии.

– Хорошо, Вероничка.

Я не стала ни о чем расспрашивать – «не по телефону», так «не по телефону».

– Часам к шести подгребу.

Я обрадовалась ее звонку. Вероника – именно тот человек, кому можно откровенно рассказать о том, что со мной произошло.

– Что случалось, Вася?

Сзади неслышно подошел Димон и обнял меня, еще теплый со сна.

– Ты о чем? – вздрогнула я от неожиданности. – С подругами общаюсь.

– Это я слышал, не понял только, почему ты никому про свой отдых не рассказываешь. И мне тоже…

– В этом ты сам виноват! – парировала я.

Действительно, вчера он почему-то про Индию не вспоминал. Да и как я могла ему что-то рассказывать, если к моим губам были прижаты его губы…

– Я же не чревовещатель, Димон, – намекнула я на вчерашнюю ночь. Но хитрость не удалась.

– Сейчас расскажи…

– Слушай, Дим, – заговорила я о другом, – мне тут Вероничка звонила. Приглашает вечером к себе. Ты не против?

– Мне тоже надо на работу заехать, – вспомнил он озабоченно. – Хочешь, я тебя потом у редакции встречу?

– Вечером созвонимся, ладно?

– Так что в Индии, Вася? – не отставал он.

– Димон, в Индии, между прочим, по утрам совершают омовение, а разговоры разговаривают по вечерам, – нашлась я. – Ты пока пойди умойся, что ли. Душ прими. А мне надо побыстрее завтрак приготовить. Сейчас Аленка прискачет. Давай я тебе сегодня всю ночь про Индию буду рассказывать, как Шахерезада.

– Ну… – сразу пошел он на попятную, – всю ночь-то зачем?

– На тебя не угодишь… – Я хмыкнула и отправилась на кухню, а он – в ванную.

Далась ему та Индия! Ну не хотелось мне рассказывать о своем незадачливом отдыхе. Тем более Димону. Как объяснить встречу со старым приятелем, совместный отдых и его неожиданную смерть? К тому же я чувствовала неловкость из-за того единственного, совсем не дружеского, поцелуя Еремы. Это, конечно, не измена и даже не полуизмена. Но все-таки, все-таки, все-таки… Такие «сказки» совсем не для мужа.

Меня спасла Аленка. Только мы сели за стол и Димон, намазав поджаристый тост маслом, открыл рот (наверняка, не для того, чтобы откусить кусок, а чтобы спросить «про Индию»), раздался звонок в дверь. Аленка нагрянула как никогда кстати.

Вместе мы выпили по рюмочке знаменитого индийского ликера «Старый монах», и разговор за кофе пошел утренне-нейтральный, ни о чем. Потом, нежно поцеловав спешащего Димона, я вернулась на кухню к Аленке. И тут она мне такоевыдала, что стало совсем не до Индии…

Яна вошла в комнату, внешне похожую на служебный кабинет – стеллажи со специальной литературой, стол с непременным ноутбуком, несколько телефонов на приставке у окна. Но с деловой обстановкой не вязались летящие светлые шторы, мягкие обнимающие кресла по обе стороны от журнального столика, а главное, запах – теплый запах вечернего луга. Он расслаблял, напоминал о сумерках на нагретой за день террасе, непременной кружке парного молока, суетливых мотыльках, летящих на яркий свет старомодного дачного абажура…

Яна посмотрела на огромный букет осенних садовых цветов в вазе на журнальном столике и невольно улыбнулась. Из-за этой охапки астр, флоксов, мальв, хризантем, ромашек и васильков кабинет утратил казенный вид, а его импозантный хозяин казался нестрогим.

– Присаживайтесь, – приветливо пригласил человек в сером льняном костюме.

В кабинете он был один. Взгляд изучающий, но искренняя улыбка настраивала на доверительную беседу. «Ишь ты, искуситель, – Яна еще раз посмотрела на простодушный букет, потом на притягательного собеседника – змей в цветах». Она даже тряхнула головой, словно отгоняя неуместные детские воспоминания. Села напротив работодателя, вежливо улыбнулась в ответ. Ей эта работа была не нужна. «И нечего меня охмурять!» – подумала она, решительно выпрямившись в кресле.

– Вы сейчас работаете… – не спросил, а констатировал он.

Яна забеспокоилась – откуда он узнал? Врать не хотелось – всегда заметно.

– Да, – не стала она отрицать, – работаю, но хотела бы работу поменять.

– Вот как? – еще шире улыбнулся он. – Но ведь в нашем объявлении не сказано, какого рода деятельностью вам предстоит заниматься.

– Д-да, – растерялась Яна, – не сказано…

– Почему же вы решили поменять свою работу неизвестно на что?

Ловко он загнал ее в тупик! Надо было как-то выкручиваться.

– Высокий оклад, который вы пообещали – лучшая реклама в период кризиса, – нашлась она.

– Так… – кивнул он, словно засчитал ее ответ, но тут же сделал новый выпад. – И вам при этом все равно, чем заниматься?