Сергей Самаров - Время теней

- Владимир Андреевич... - укоризненно сказал полковник. - Мы же договорились...

Генерал вздохнул, нахмурился и продолжать воспоминания не стал. Он уже смирился с тем, что его заместитель, недавно назначенный на должность, по сути дела уже почти принял от него дела. Сейчас вся работа генерала Костомарова сводится к подписанию бумаг. Вопрос с отправкой на пенсию решен, и сам он вмешаться в собственную судьбу уже не в состоянии. Время генерала прошло. Да и бог с ним, со временем, бог с ней, со Службой. Пора на покой.

Полковник самоуверенно посчитал, что он все сказал почти отставному генералу, и продолжал деловито перелистывать пожелтевшие от времени страницы. Со стороны ситуация выглядела не совсем красиво - слишком уж явно просматривалось пренебрежение младшего по званию мнением старшего.

Просмотром полковник остался доволен, отложил папку в сторону и взял в руки другую, потоньше.

Здесь было подшито всего несколько страниц, достаточно жестких, чтобы не покоробить вклеенные сюда фотографии. Именно их и принялся теперь рассматривать полковник. Он снова открыл первую папку, сравнил фотографию там с фотографией в новой.

И удовлетворенно покачал головой, оставшись сам доволен увиденным. Все это полковник считал делом своих рук и гордился задуманным и уже раскручиваемым предприятием.

- Лицо у него очень подходящее, - в голосе слышалось явное удовлетворение, как похвала себе любимому. - Если бы еще челюсть чуть-чуть потяжелее - национальная черта, совсем было бы отлично. Как вы считаете?

Генерал еще раз вздохнул и промолчал.

- А главное, что в совершенстве владеет всеми местными языками. Отлично! Просто отличная кандидатура, лучшего командира группы и пожелать нельзя.

- Он четыре года работал в ихнем генштабе, - сказал генерал. И не удержался, чтобы не отомстить полковнику:

- Наверно, научился. Даже ты, думаю, научился бы...

Гнусаво запела трубка спутникового телефона.

Полковник быстро схватил ее.

- Полковник Стариков. Слушаю. Да. Ну-ну...

Докладывайте. Прекрасно. Еще лучше. Так... Так...

Многовато. Шум может подняться? Резонно. Только осторожнее. Так... Так... Самого-то хоть не задели?

Молодцы. Продолжайте операцию.

Он с видом победителя повернулся к генералу:

- А вы говорите - поведет себя не по плану...

Какое там... Сам в руки идет, горяченький...

- Доложи по порядку... - Генерал Костомаров вспомнил, что отделом пока еще официально командует он. - Как прошло? Как вел себя Тарханов?

Какие последствия?

- Как и планировали. Ребята там работают - артисты! Когда Тарханов ночью вышел из милиции, они еще пару раз выстрелили в него. Чтобы организовать внешний вид серьезного дела. Тарханов за дерево спрятался, а они в темноте не сразу поняли. И в это дерево выстрелили. Только он опять за доли секунды до выстрела переместился. Дальше они стрелять не стали. Могла милиция появиться. Сам майор под обстрелом на ответные действия не решился...

- Как же, не решился... Глупости это... - проворчал Костомаров. Тарханов с десяти шагов из пистолета в подброшенную монету на бегу попадает.

Он эти свои штуки со стрельбой еще в восемьдесят шестом году высшему генералитету на учениях демонстрировал. Специально для этого его из Мозамбика на неделю отзывали. Лучший стрелок армейской разведки! Будь у него оружие - хрен бы твои парни ушли.

Генерал свинтил прочищенную трубку, пососал ее, проверяя тягу, и стал набивать табаком "Капитанский", из своих старых, многолетней давности запасов.

- А вот об этом следовало бы заранее предупредить, товарищ генерал, если не зло, то с обидой сказал после долгой и значительной паузы полковник. - А то складывается впечатление, что вы просто мечтаете, чтобы наша операция провалилась.

Генерал зажег спичку и раскурил трубку, пуская большие клубы крепкого дыма.

- Это твоя операция, а не наша. Твоя, так сказать, дипломная работа. И я в нее, заметь, почти не вмешиваюсь. Более того, могу прямо и откровенно тебе сообщить, что я утвердил ее только под давлением руководства. И не одобряю твоих методов действия. Сколько человек там положили?

- Шестерых.

- Шесть человек. Я не говорю уже о мнении милиции, о возможных последствиях расследования.

Пока я только могу говорить о том, что мы на своей территории ведем себя, как в тылу врага.

Полковник от такой отповеди своей уверенности, однако, не потерял.

- Можете не сомневаться, милиция останется только довольна. Это не просто шесть человек. Это шесть активных деятелей мафиозных структур. Причем один из них солидный авторитет.

- А владелица магазина - тоже авторитет?

- Она тесно связана с чеченской наркомафией.

И трудно предположить, что сама ни в чем не замешана. Тот парень, что жил у нее, он не простой боевик, он голова, хоть и не первая в группировке, но голова, и его слушаются. Он многие вещи организовывал. Это данные проверенные, с компьютера ФСБ.

Мы его с трудом завербовали. Долго искали, на чем подцепить. Но о своих он, к сожалению, данных не давал. И продолжал на два фронта работать. А с хозяйкой магазина он два года жил. Свои деньги на ее счету хранил. Так что у меня нет сомнений, что девка тоже замешана...

- Хотя и нет возможности доказать обратное.

А пока обратное не доказано...

- Но пожертвовать кем-то ради большего дела мы можем.

- Это ты заявляй только от своего имени.

Генерал несколько раз сердито, как паровоз, выдул большие и кудлатые облака дыма, отвернулся к окну и отодвинул штору.

- А милиция не подберется. Им не понять мотивы происшествия, а без этого невозможно докопаться до истины.

- Ладно. Многого я в нынешней жизни не понимаю, - сказал генерал. - И не мне уже решать, что морально, а за что под суд отдавать следует. Докладывай дальше. Следующий шаг?

- По плану. И тогда он просто вынужден будет согласиться. Не будет иного коридора, кроме нашего.

В крайнем случае мы подключаем и запасной вариант. Тогда он прибежит к своему куратору сам, за защитой, за помощью, за спасением.

Владимир Андреевич расстегнул китель, прошелся по комнате.

- Рисковый ты человек, полковник... И плохо ты знаешь людей, с которыми работаешь. Я вот сижу здесь с тобой и думаю - что выкинет Тарханов? И если он догадается, я тебе не позавидую.

- Не могу согласиться с вами, товарищ генерал.

Уж что-что, а людей я как раз и знаю хорошо. И психология майора Тарханова мало отличается от психологии любого другого человека. Она просчитывается и управляется так же просто. Здесь я могу спорить с любым долго и аргументированно, Владимир Андреевич. И кучу фактов из практики могу привести. Ведь это же тема одного из разделов моей диссертации.

Генерал махнул трубкой, как саблей, и заговорил сердито, с вызовом: