Наталья Александрова - Приворотный амулет Казановы

– Только не я! – проговорила Полина, сжимая в кулаке медальон и чувствуя, как его сила продолжает переливаться в нее.

– Вот как? – беловолосый неприязненно поморщился. – Обычно я не повторяю свои приказы, но для тебя я, пожалуй, сделаю исключение. Так и быть, я повторю: отдай мне медальон, и я оставлю тебе жизнь. Я отпущу тебя на все четыре стороны…

– И не подумаю! – в третий раз произнесла Полина.

– Ты совершаешь ошибку, большую ошибку… – беловолосый выбросил руку вперед, и из его ладони вылетел радужный шар.

Но в последний миг за спиной у беловолосого появился Николай. Он толкнул противника в плечо. Беловолосый на мгновение потерял равновесие, и радужный сгусток энергии пролетел мимо Полины, ударился в кирпичную трубу – и та рассыпалась в прах.

Беловолосый выругался, не глядя, ударил назад локтем – и Николай отлетел в сторону, всем весом грохнувшись на крышу.

– Смешные люди, – процедил беловолосый, снова поднимая руку, – они думают, что со своими жалкими силами могут противостоять мощи стихий…

Он вытянул руку вперед, и в воздухе соткался радужный шар. Полина отступила, закусив губу. Сейчас в нее ударит беззвучная радужная молния…

Но вдруг что-то мягко и сильно оттолкнуло ее в сторону. Мимо нее пролетело огромное темно-золотое тело, оторвалось от крыши в мощном прыжке…

Полина изумленно смотрела вперед.

В воздухе на мгновение завис огромный коричнево-золотой зверь – тот, которого она видела на пустыре перед старинным особняком.

Она даже вспомнила, как его зовут – бабр по имени Федя…

Зверь столкнулся в воздухе с радужным шаром – и не отлетел в сторону, но сам стал радужным, ослепительно ярким и обрушился на беловолосого.

Они слились в единый сверкающий сгусток, взлетели в воздух и исчезли в ночном небе…

– Теперь, кажется, и правда все… – Глаза Николая были закрыты, губы едва шевелились.

– Коля… – Полина подползла к нему и приподняла голову. – Коля, очнись…

Николай открыл глаза и улыбнулся.

– Полька, ты тут… Как я рад, что ты жива…

Он называл ее так очень давно, в самом начале их знакомства, еще когда Михалыч был жив…

– Ты ранен? – всполошилась она, увидел кровь на щеке. – Где болит?

– Пустое, это просто царапина… – он улыбнулся легко и радостно, как ребенок.

Давно уже он так не улыбался, в последнее время в глазах его была непрекращающаяся мука. Мука и тоска, темнота и мрак.

Теперь глаза были ясными, и Полина успокоилась. Но тут же нахмурила брови.

– Значит, это был ты? Ты все время следил за мной и помогал. Но почему ты не признался, что это ты, зачем ты скрывал лицо? Нарочно меня пугал…

– Ничего не нарочно, – Николай поморщился и с трудом сел, – а как бы я мог признаться? Ты бы все равно мне не поверила, ведь ты меня подозревала, думала, что это я тебя подставил.

– Да ты что? – возмутилась Полина. – Да как ты можешь?

Но тут же сникла – а ведь и верно, был такой момент, когда от отчаяния, страха и одиночества в голову лезли такие ужасные мысли. Но она отгоняла их и до конца в такое поверить все равно не могла.

– Не сердись, – он ласково погладил ее по плечу, – тебе здорово досталось. Ты молодец, Полька, сумела все преодолеть. Уроки Михалыча не прошли даром.

– Без тебя я бы не справилась, – честно ответила Полина, – и еще Илья Борисович…

Николай издал какой-то звук, и она тотчас насторожилась.

– Коля, а как ты узнавал, где я буду? Ты ведь всегда появлялся вовремя – в театре, в этнографическом музее…

– Ну… – он отвел глаза.

– Николай! – Полина отодвинулась от него. – Немедленно отвечай!

– Это все Илья Борисович, – признался Николай со вздохом, – я ведь давно с ним знаком. Знаешь, когда накатило это все на меня и ты ушла, я едва совсем с катушек не сошел…

– Как это – я ушла? – возмутилась Полина. – Ты меня сам выгнал!

– И правильно сделал! – крикнул он, но тут же закашлялся. – Не мог я пережить, что ты меня таким видела. А потом посоветовали мне к Илье обратиться. Он хоть уже вроде от дел отошел, но иногда частным образом лечит. Особенно таких, как я. Тех, кто вернулся из Чечни, а раньше – из Афганистана… Ну, стал он со мной работать, говорили мы долго, и как-то легче мне стало. Только было хотел с тобой встретиться, а у тебя уже этот… козел с медальоном…

– Не напоминай! – Полина отвернулась. – До сих пор стыдно!

Хотя на самом деле она воспринимала все случившееся довольно спокойно. Тут столько всего произошло, так теперь еще переживать из-за того, что ее поймали на магический медальон! Заморочили ей голову, поддалась наваждению, так и что с того? Это все в прошлом, тем более что и Евгения уже нет в живых. Полина не испытывала к нему даже жалости. Как человек он совершенно ничего собой не представлял, стало быть, и жалеть не о ком.

– А потом, когда узнал про тот кошмар, хотел сразу к тебе броситься. Искал, хотел перехватить тебя у дома этого… Евгения, сказать, что не поможет он тебе ни в чем, да только ты ведь все равно не поверила бы…

– Наверно…

– А потом уж Илья Борисович мне позвонил… Все объяснил, он ведь умный и опытный. Он и посоветовал, как поступить, чтобы тебя еще больше не испугать.

– А передо мной притворялся этаким старичком беспомощным! – рассердилась Полина. – Ну, я ему отомщу!

– Да ладно, нечего о нем беспокоиться, он и не старик вовсе. Подумаешь, шестьдесят два года всего! И наследственность хорошая. Он говорил, что отец его в семьдесят лет третий раз женился!

– Это хорошо… – оживилась Полина, – это просто замечательно!

– Полька, нам не о нем сейчас думать надо, а о нас, – Николай притянул ее к себе. – Знаешь, я твердо уверен, что без тебя жить не могу.

– Я тоже… – Полина произнесла эти слова, и только потом до нее дошло, что это так и есть, – я, конечно, к тебе вернусь, но только с одним условием.

– Это каким же? – насторожился он.

– А таким, что ты расскажешь мне все, что случилось с тобой в Чечне! Честно и подробно!

– Не нужно тебе этого знать… – он отвернулся, – незачем… страшно очень…

– Ничего, я выдержу, – твердо ответила Полина, – я сильная, Михалыч так говорил. У нас все должно быть общее, даже эти твои воспоминания. И если, не дай бог, они снова начнут тебя мучить, я сумею их отогнать.

И, чтобы оставить за собой последнее слово, она поцеловала его в губы.

Весь этот день мной владело странное беспокойство.

Я ходил по городу в надежде встретить Одноглазого и остановить его, предотвратить убийство – или встретить падуанского дворянина и предупредить его о грозящей опасности. Однако и тот, и другой словно сквозь землю провалились.

Наконец ближе к вечеру я встретил кого-то из своих знакомых, и они пригласили меня разделить с ними трапезу.