Татьяна Луганцева - Маньяк и русалка – не пара

– Камера видит все! – кричал он. – Какая ты девочка? Ну, какая?

– Я и не девочка… я молодая женщина… – робко говорила Диана.

– А мне нужна девочка!!

Так постепенно на новые главные роли в сказках Денис Давыдович стал вводить других студенток первых курсов.

– У меня детское кино! Кино для детей! И играть в нем должны дети! С трудом подходят и эти студенты-первокурсники!

Диана не возражала, она даже была рада, что роли принцесс закончились. Ей это все уже опостылело. Она давно выросла и быстро повзрослела с пожилым мужем. Ведь в таких противоестественных браках, что бы ни говорили, люди все равно подтягиваются друг к другу. Мужчина черпает энергию от молодой девочки и молодеет, а девочка быстро становится женщиной, взрослея и подтягиваясь к возрастному мужу. Она хотела сниматься во взрослом, серьезном кино. Но никто ее больше не брал, не любили ее мужа – монополиста в области детского кинематографа. А даже если кто-то и пытался пригласить Диану на пробы, Денис Давыдович сразу же все пресекал и не давал своего согласия на ее работу.

– Я хочу! – настаивала Диана.

– Чего ты хочешь? Играть эту стервозную директрису магазина, меняющую любовников и изменяющую мужу, уважаемому директору завода?! Это что за сценарий такой?! Это же ужас!!

– Это жизнь! Любовь! – возразила Диана.

– Это безобразие! Я подарил тебе несколько лет жизни, я создал образы Русалочки, Золушки, Принцессы. Они навек вошли в историю кинематографа вместе с твоими чистыми голубыми глазами и обаятельной улыбкой. И этот образ таким и должен остаться, я не дам его опошлить…

– Но что же делать, если я уже не подхожу на роль девочек, а я – актриса и должна и дальше работать! – настаивала Диана.

– Ты – отработанный материал! Тебя запомнят только по моим работам, потому что я гениален, и я дал тебе жизнь в этих ролях! Многие актрисы играют, играют, и никто их не знает. Они всю жизнь ждут хоть одну такую роль, которых тебе выпало сыграть с десяток! Вот теперь вспоминай и радуйся, что у тебя в жизни такое счастье было!

Диана, конечно, поняла и его, и его позицию, но почему-то в двадцать с небольшим лет ей хотелось жить не только прошлыми ролями, но и настоящими, да еще надеяться на будущее. Поэтому один раз она без спроса вырвалась из своей «золотой клетки» и приехала на встречу с одним из альтернативных творчеству Дениса Давыдовича режиссеров, Владиславом Теплициным. И он был первым, кто открыл ей на все, и на ее жизнь – в частности, глаза:

– Запомни, Диана, раз и навсегда, что ты – очень красивая женщина, но ты поставила на себе крест, снимаясь только в детских фильмах! Не каждый ребенок-звезда потом становится востребованным, и это не из-за того, что у них вдруг пропал талант. Наоборот, они – уже сформированные профессионалы и снимать их – одно удовольствие. Им все не в новинку. Они уже все знают, они рано повзрослели, и работать с ними намного легче. Дело не в этом… Дело в том, что человек меняется чисто внешне и, заметь, я не сказал, что в худшую сторону – стареет. Я просто говорю о том, что изменяемся мы все. А люди, смотревшие сказки, на всю жизнь связывают образ актера со своим детством. Поэтому, если их любимый персонаж взрослеет, это вызывает большое сопротивление. Зрители не воспринимают новую роль любимого артиста, это было бы равносильно признанию своей старости и приближения своей смерти. Поэтому большинство актеров, игравших детские и юношеские роли, за редчайшим исключением, теряют свою привлекательность, когда взрослеют. А с тобой, сразу хочу сказать, вообще дело – труба. Ты для всех осталась Русалочкой, потому что фильм снят гениально и другой такой роли у тебя не будет. Так что смирись и почивай на лаврах. Жалко, конечно, потому что ты на самом деле «не мясо», а очень талантливая актриса, но судьба твоя, к сожалению, решена.

Тогда-то Диана и поняла, в какую ловушку она попала, и осталась совершенно без работы в «золотой клетке». Она начала пить, потому что только так ей удавалось отрываться от действительности и так быстрее текло время. Варвара, вынося пустые бутылки, только качала головой, и только тогда у этой суровой сибирской женщины проснулось к хозяйке родственное чувство сострадания. Она сама посоветовала Диане приглашать к себе хоть каких-то друзей.

– Каких друзей? У меня никого не осталось… Они решили, что я зазналась и порвала с ними. Они же не в курсе, что мне не разрешалось ни с кем общаться!

– Одна девушка, Люба, всегда прорывается к вам и не бросила вас, – ответила Варвара.

– Так нельзя…

– Да сопьешься ты! Чего нельзя? Человек не может быть замурован в четырех стенах! Ты словно заживо себя похоронила! Кто же скажет Денису Давыдовичу, что к тебе приходили? Приглашай Любу! Сама не скажи мужу, и я не проговорюсь! – пообещала ей домработница. – Иначе ты умрешь… Да и самого барина в последнее время дома-то не бывает.

– Спасибо, – сказала Диана, и это был далеко не последний раз, когда ей пришлось благодарить немногословную Варвару.

Люба стала приходить к подруге каждый день, помогая выбраться из подавленного состояния. Тогда она искренне испугалась за Диану и поддержала, как могла, начала уговаривать уйти от мужа. Денис Давыдович к тому времени абсолютно перестал обращать внимание на уже не интересующую его жену. Близость между ними была крайне редка. И все же Диане посчастливилось, и она забеременела. Тогда за нее порадовались Люба и Варвара.

– Наконец-таки тебе будет чем, то есть кем, заняться. Ребенок – это прекрасно! Ты воспрянешь духом и станешь прекрасной матерью! Пора и мужу сообщить! Может, он обрадуется: когда в таком возрасте у мужчины появляются дети, это чудо и счастье! Иначе он и не может отреагировать!

Но узнать реакцию Дениса Давыдовича им так и не удалось. Именно в этот момент Диана узнала о муже страшное: на своей киностудии, естественно, под покровом тайны, он вступал в сексуальные отношения с несовершеннолетними девочками и мальчиками. Потом детей запугивали и отпускали. А приводили их туда собственные родители, чтобы чадо снял в фильме известный режиссер. Они хотели увидеть своих, естественно, самых красивых мальчиков и девочек, на экране и вели их Потапову толпами. Там, на закрытых прослушиваниях, «чтобы ребенка не смущали родственники», он и баловался с некоторыми детьми. Это продолжалось много лет, кто-то, конечно, знал или догадывался, но широко известно о происходящем не было. А всплыло все случайно, родители одного из пострадавших мальчиков все же узнали правду и обратились в милицию. Тут-то и выяснилось, что уже было два обращения, однако одни люди сами забрали свое заявление, сказав, что обознались, и сами чуть не пошли по статье за оговор. Во втором случае дело замяли «за отсутствием улик». На сей раз у родителей пострадавшего мальчика нашелся высокопоставленный родственник в милицейских верхах. Поэтому замять дело не удалось, и информация пошла дальше, да и у ребенка были зафиксированы следы насилия. И вот тогда и было проведено внутреннее, закрытое расследование. Кошмар подтвердился. Но допустить, чтобы об этом узнали миллионы людей, было нельзя. В те времена вообще все подобное покрывалось и замалчивалось. Чтобы жители великой страны, выросшие на фильмах и сказках Дениса Давыдовича, узнали, что он насильник детей? Что эти улыбающиеся пионеры в его картинах – всего лишь его жертвы? Педофил… Да таких слов в те времена не знали. И с мальчиками тоже! Такой информации не могли дать ход. Вся страна тогда жила по нормам двойной морали, и это могло бы пошатнуть устои. Сверху пришли указания по урегулированию этого дела: никакого уголовного преследования Героя Социалистического Труда, всем жертвам, наоборот, заткнуть рот под страхом тюрьмы. Но и оставить его на главенствующем посту в кинематографе, тем более детском, тоже было невозможно. Потапова сместили с должности, лишили служебного автомобиля, перестали приглашать куда-либо, не давали больше ничего снимать. Официальная версия для народа была такова: отправлен на заслуженный отдых. А той информации, что просочилась, было достаточно, чтобы все знакомые отвернулись от него и стали относиться с большим презрением. В опалу попала и его жена, которая жила и спала с этим «зверем» и «нелюдем». Она тоже стала будто бы меченая, словно она покрывала зверства мужа, чтобы только играть в его шедеврах детского кино. Сама же Диана находилась в полном шоке. Ей стали поступать письма и звонки с угрозами, кто-то подбрасывал дохлых крыс под дверь квартиры. Люди хотели отомстить «звездной чете» за поруганные тела и души пострадавших детей. Вскоре Диане по телефону было сказано, что за ней следят и ей никуда не деться, что кары, людская и божья, ее все равно настигнут. Что ее уже засекли выходящей из женской консультации, и когда у них появится ребенок, с ним обязательно сделают то же самое, что Денис Давыдович делал с другими детьми, прямо в младенчестве. Что будут ждать этого малыша, чтобы изувечить его. И тогда у Дианы словно повредился рассудок. Она впала в какую-то истерию и сделала в этом ненормальном состоянии то, о чем потом жалела всю жизнь, – аборт.