Татьяна Луганцева - Маньяк и русалка – не пара

– Знаете, – Гера задумчиво достал кошелек и вынул оттуда все, что было, – здесь примерно восемьдесят тысяч, это мой первый взнос. Я тоже буду вашим спонсором, потому что вы делаете очень нужное и тяжелое дело, и я вам верю.

– О господи! Спасибо, конечно! Но я рассказывала не для того, чтобы выбить из вас деньги…

– Это исключительно по доброй воле, – ответил Гера. – Я не бедный человек, и меня миновала эта страшная сторона жизни. И если это кому-то поможет…

– Ты сделал правильно! – поддержала его Диана. – У нас на зоне было очень много поломанных судеб из-за наркотиков. Я бы ужесточила законы для тех, кто их распространяет.

– Я полностью с вами согласна, сейчас оформим официально ваш благотворительный взнос… – засуетилась Антонина Ивановна.

– Не к спеху, потом, и вообще, я вам верю. Пустите эти деньги на лекарства нуждающимся, – ответил Гера.

– У нас, не сомневайтесь, не димедрол с анальгином! У нас все – самое лучшее! Все доступные и известные на сегодняшний день методики работают, – ответила Антонина Ивановна.

– Скажите, Антонина Ивановна, а почему Маша так помогала вам? Так была заинтересована в вас? Как вы познакомились? – спросила Диана, и директриса на несколько минут зависла, как скорость в Интернете при перегрузе линии.

– Как – почему? Так братишка же у нее здесь родной… Она так трогательно о нем заботилась…

– Братишка? – переспросил Герасим, они не ожидали такого поворота сюжета.

– Конечно! Родной брат… Костик. Я в свое время работала обычным наркологом в наркологической больнице. Туда и поступил Костик с тяжелой наркотической зависимостью. Он еще таким буйно-агрессивным становился. А с такими у нас не церемонились. Заведующий отделением, если электрошоковая терапия не помогала мозгам на место вставать, делал лоботомию, когда удачно, когда нет… чаще нет… Он просто ищущего приключений и дозы наркомана делал овощем, чтобы просто сидел и смотрел в одну точку… Так же поступили и с Костиком. Я всегда была против этих зверских методов! Человек только своим умом, осознанием своей беды мог вытянуть себя из этого ада. А делать из людей таких глубоких инвалидов… Лучше бы их убивали! Ведь когда нечем понять и осознать, как можно избавиться от зависимости? Меня тогда уволили, Маша была в шоке от того, что она получила на руки. Я в то время занималась изучением методик лечения наркомании, в основном западного образца. У нас, понятное дело, это не приветствовалось. Психотерапия, гипноз… Тогда-то с помощью Маши я и открыла «Берегиню» и взяла ее брата к себе, чтобы хоть как-то поправить его здоровье. А Маша всячески поддерживала меня, чтобы моя методика развивалась, чтобы как можно меньше людей пострадали от эскулапов, как ее брат.

– А как он сейчас? – спросила Диана.

– Гораздо лучше… Он немного восстановился. Костя и говорит, и ходит, и узнает людей, и очень скучает по Маше. У него уже нет никакой зависимости, но я никогда его не выкину на улицу. В память о Марии он так и проживет в моем благотворительном отделении, – ответила Антонина Ивановна. – Отношения у них были очень трогательные. Она и вернула его к жизни! – промокнула директриса уголки глаз бумажной салфеткой.

– Теперь хоть все встало на свои места, теперь понятно, почему Маша помогала именно вашей организации… – вздохнул Герасим. – А можно с ним поговорить?

Антонина Ивановна просушила слезы.

– Можно, конечно… Но о Маше с ним говорить не стоит, он очень расстраивается… Поймите правильно…

– Может, Мария оставляла какие-то свои вещи у него? – не сдавался Герасим.

– У Марии была своя комнатка здесь, если она и оставляла там какие-то вещи, то можете посмотреть. А Костю тогда лучше не тревожить. Он немного изменился, замкнулся, когда его перестала навещать сестра. Я пыталась объяснить, что ее нет, что она теперь наблюдает за ним с неба, но он до конца не принимает этой правды и постоянно ее ждет, и это ужасно. Пойдемте… – встала Антонина Ивановна, приглашая их следовать за собой, предварительно убрав деньги, что отдал Герасим, в сейф.

– Наконец-таки ты дошла, доехала, долетела… уж не знаю что, до репетиции! – с сарказмом в голосе отметил Артур, встречая Диану.

– Чего ты нервничаешь? – спросила она.

– Как – чего? Через неделю премьера!

– У нас всего один номер, отрепетируем как-нибудь! – отмахнулась Диана, придя в цирк в своем костюме в облипку, в котором она была в свингер-клубе с Борисом Борисовичем.

– Что значит – один?! Зато он сложный! Хотя бы с одного начать… – Артур был явно не в настроении.

– А почему ты выбрал именно этот номер? – спросила Диана, глядя ему в глаза.

– А какой я должен был выбрать? Я же еще и на ассистентку смотреть должен, с чем она справится, – пояснил Артур, одетый, как всегда, в черное, с бледной кожей, словно восставший граф Дракула собственной персоной.

– Ну, например, номер, в котором погибла Маша? – спросила Диана.

– Что с тобой сегодня такое? Именно потому, что она в нем погибла, я и не хочу его брать… Я еще морально не готов… и не уверен, что буду готов в будущем, – отвернулся Артур.

– И все-таки это опять номер с большим количеством реквизитов, с бочками, – отметила Диана.

– И что? У нас, у фокусников, всегда так…

– Нет, иногда бывают только шляпа и кролик или исключительно ловкость рук… – не согласилась она.

– А у меня масштабные фокусы! И что? Ты так говоришь, словно эти бочки и все оборудование понесешь на себе, когда мы поедем на гастроли…

– Артур, ты думаешь о премьере, о номере, теперь уже о гастролях… Ты забыл, что я ненастоящая ассистентка! – напомнила ему Диана.

Артур удивленно поднял брови.

– Тебе не нравится?! Я искренне считал, что тебе, как актрисе, интересно вернуться на сцену, пусть и цирковую.

– Мне, конечно, интересно, но в первую очередь я здесь как человек, который должен понять, что случилось и кто убил Машу… И, кстати, наша сотрудница Ира тоже мертва.

– И что? – спросил Артур.

– И я это сделала. Я нашла убийцу, я выполнила свою миссию. Даже если бы я и хотела предстать в свете софитов, то мне это уже не удастся сделать. Премьеры не будет, Артур… Кролик не появится в шляпе, а ловкость рук ты будешь лет восемь тренировать в тюрьме.

Они стояли одни на арене в пустующем цирке и прожигали друг друга глазами. Лицо Артура расплылось в улыбке.

– Я думал, что ты и твой симпатичный сыщик гораздо умнее… А вы такие же, как эти неудачники-менты… Неужели ты думаешь, что я убил Машу? Да я бы ни одному волосу не дал упасть с ее головы, я больше, чем вы, вместе взятые, хотел знать, кто отобрал ее у меня!

Диана присела на край манежа и скрестила ноги.

– А я и не говорю, что ты сядешь в тюрьму за ее убийство. Как будто это единственное, что ты мог сотворить в жизни! Есть и другие преступления. Я и мой, как ты выражаешься, симпатичный сыщик, нашли убийцу Маши. Это – она сама. Твоя жена покончила жизнь самоубийством. Она сама заменила жизнесохраняющие листы на лезвия, несущие смерть.