Владимир Бацалев - Убийство в 'Долине царей'

-- Коньяку выпьете? Тут осталось на три рюмки.

-- Спасибо, я уже пил сегодня по необходимости. Теперь у меня похмельный синдром. Я бы выпил воды или молока.

Мне поднесли и воды, и молока.

-- Значит, вы -- частный сыщик?

Я кивнул, но как бы в раздумье и не очень уверенно.

-- По вам не скажешь. Вы скорее производите впечатление не частного сыщика, а приватизированного. Но это не важно для меня. Что вы хотите узнать? Задавайте вопросы на свою сообразительность, а я буду отвечать на свою.

Я растерялся, я совсем не думал, о чем спрашивать Размахаеву, а в кино и книгах такие сцены сами собой строятся: что надо -- вмиг выясняется, и дело заканчивается постелью.

-- Вы хоть прочитали протокол моего допроса в милиции?

-- Нет, -- сознался я.

-- Плохо, так не годится работать, -- попеняла Размахаева. -- Вы же будете повторять вопросы, а я -- повторять ответы. А жизнь проходит.

-- У меня свои методы, -- соврал я.

-- Мне кажется, вы из кагэбэ, -- решила Размахаева.

-- Такой организации уже нет больше года, -- ответил я.

-- А куда же она делась?

-- Ее переименовали.

-- Так это названия нет, а не организации. Организация еще при Иване Грозном была.

-- Почему вы решили, что я из кагэбэ?

-- Должны же они как-то проявиться: в окно подсмотреть, телефон прослушать, письма прочитать -- все-таки иностранный гражданин убит! Правда, из-за Шекельграббера международный скандал вряд ли возникнет.

-- Почему?

-- А кому он нужен? Кто его, кроме меня, жалел? Кому деньги давал -- те зад лизали, отрабатывая, а остальные только плевали в спину: приехал, гад, нашей родиной торговать.

-- Вы его любили? -- спросил я.

Размахаева выпила рюмку коньяка, пустила вдруг слезу и сказала:

-- Он звал меня Мунька.

-- Кто такая Мунька? -- не сообразил я.

-- Ну, я вот Мунька в его представлении.

-- Что за человек был Шекельграббер?

-- Меньше всего он походил на американца в нашем представлении. Разгильдяй с небольшой лысиной. Сорил деньгами, угощал всех подряд, взаймы давал направо-налево.

-- Может, он просто обалдел от здешней дешевизны?

-- Нет, он скорее обалдел от того, как легко наши оборотистые подонки собирают деньги, ничего не делая. В Америке, говорил он, из-за одного процента прибыли конкуренты друг другу глотки перегрызут, а здесь и из-за ста с тобой никто разговаривать не станет. Но все-таки он был прирожденный разгильдяй, а не бизнесмен, иначе не полез бы в эту аферу с "Долиной царей".

-- Какая же афера! Я увидел сегодня преуспевающее предприятие.

-- Пока преуспевающее, но по большому счету -- это несерьезно. Только при нашем бардаке оно способно приносить много бумажек, похожих на пестрые фантики. Кстати, не возьметесь мне растолковать, почему теперь на деньгах вместо Ленина рисуют какие-то узоры и трилистники ни к селу ни к городу?.. А в принципе, Кашлина с Поглощаевым ждет судьба Безенчука.

-- Вы знаете что-нибудь об отношении Шекельграббера к компаньонам?

-- Поначалу у них все складывалось гладко, но последние полгода он приходил ко мне расстроенным и говорил, что скоро они перегрызутся, как собаки, пора вынимать уставной капитал и сматывать удочки. Хотя деньги его мало волновали, ему не нравилось, что Поглощаев баламутит воду и в каждый разговор вставляет, будто один работает на износ, а паевые доли у всех троих равны, хотя работы там особой нет: подчиненные работают, директора только деньги считают и делят сообразно собственным интересам. А Шекельграббер дал фирме изначальный капитал, у компаньонов в то время запасных брюк не значилось. Даже я достала "Долине" трех клиентов, а Поглощаев -- жмот -- хоть бы в ресторан позвал!

-- Почему именно Поглощаев? -- спросил я.

-- Он у них командует клиентами и ведет бухгалтерию.

-- А что делает Кашлин?

-- Дурака валяет. Кашлин -- это Шекельграббер номер два, или наоборот. Мы учились на одном курсе, он нас всех и перезнакомил. Из него получился бы хороший ученый, если б не затрахала совдеповская нищета после перестройки. Вот скопит денег и опять в науку сбежит. Все-таки шесть языков знает парень. Кашлин придумал идею этого бизнеса и научно обосновал, -- она усмехнулась. -- Я чуть замуж за него не выскочила на третьем курсе, теперь жалею страшно. А вы женаты?

-- Нет.

-- Я люблю холостых мужчин: с ними проще и обмана меньше.

-- Вы бы не могли прикрыть бедра халатом, -- попросил я, -- а то мне прямо не по себе. Все-таки живой я и к тому же сытый.

-- Сытый кем?

-- Сытый чем.

Она запахнулась, выпила, но стала еще соблазнительней. Она была из тех женщин, которые сводят с ума, одеваясь. Стриптизерша наоборот. (Какой-нибудь владелец теневого ресторана мог бы заработать неплохие деньги на этой моей идее.)

-- Кто, по-вашему, позарился на жизнь Шекельграббера? -спросил я напрямик.

-- Кто угодно, включая его жену, которую я никогда не видела.

-- Естественно, она в Нью-Йорке.

-- А вы проверьте, не прилетала ли она инкогнито?

-- Зачем ей убивать мужа?

-- Вы, наверное, Булгакова не читали? Иногда так бывает, что муж надоел, -- объяснила она. -- Мне, например, однажды сожитель надоел и я его в тюрьму отправила.

Я состроил удивленную физиономию.

-- Написала начальнику паспортного стола, что живет мой закавказец без прописки на моей жилплощади -- тогда с этим строго было. Но сожитель договорился с начальником полюбовно. Что делать? Я написала на начальника, что за взятки прикрывает бездомных закавказцев, моего в частности. Тут уж начальнику против воли пришлось его выселять за сто первый километр, чтобы свою должность и шкуру спасти, а сожитель перед отъездом побил меня до сотрясения мозгов, и его упекли за изнасилование. Ну, я выздоровела, и синяки зажили до свадьбы... Месяца три назад его выпустили по амнистии. Он ходил тут под окнами, пока я не велела вахтеру погрозить ему кулаком с обручальным кольцом на пальце.

-- Он не мог убить Шекельграббера из ревности?

-- Мог... И я могла... И меня могли. Но при чем тут документы?

-- Вот-вот, документы. Может быть, искали какой-то конкретный компрометирующий документ, а в спешке похватали все подряд?

-- Может быть. Мне он ничего не оставлял на ответственное хранение.

-- Извините за нескромный вопрос, вам не приходило в голову, что Шекельграббер -- шпион?

-- Завербованный на телеигре "Поле чудес" в пользу страны дураков? -- приходило и не раз. Раз пять примерно. Только за чем у нас шпионить? Мне кажется, сейчас зайди на любой "ящик" или на батарею ПВО, тебе и так все покажут, все расскажут и ксерокс сделают, если свои порошок и бумагу принесешь.

"Черт побери, -- подумал я, -- а ведь она патриотка в глубине души".

-- С кем он дружил из иностранцев?

-- Был у него собутыльник Андре Эпюр. Заходил недавно, спрашивал, кому вернуть долг Шекельграббера, какой из жен: мне, той, что в Нью-Йорке, или еще какой-нибудь?