Екатерина Островская - Сверх отпущенного срока

— «Жучки» нигде не устанавливали?

Викентий Андреевич пожал плечами.

— Так давно уже, насколько мне известно, стоят. В вашей спальне, в кабинете, в гостиной, в служебных апартаментах, в кабинетах Кондратьева и Карповой. Все домашние телефоны на запись установлены. Записи ваших комнат я проверял лично, кроме меня, больше никто, смею вас уверить. Но там ничего интересного.

— Ну, уж это не тебе решать. Что Федотову докладывал?

— О передвижениях ваших, о том… простите ради бога… что вы увлечены вашей горничной, но ничего между вами нет.

— И на том спасибо. Как он реагировал?

— Без ажиотажа. Спокойно слушал, благодарил, вопросов дополнительных не задавал.

— Много платил за стукачество?

— Пока только обещал.

— Уже не заплатит.

— По поводу Аслановых информацию хотите услышать? Шамиль Асланов возглавляет банк «Кавказ-инвест». Имеет квартиру в Москве и дом за городом. Ездит с охраной. Водитель его машины и трое в автомобиле сопровождения вооружены. У телохранителей пистолеты. Что за предприятие его охраняет, выяснить не удалось. Бригадиры, судя по внешности, выходцы с Кавказа. В офисе банка вневедомственная охрана. Загородный дом охраняется слабо: будка при въезде, в которой один человек. Дежурство суточное. Удалось раздобыть баланс банка за первое полугодие прошлого года. Обороты значительные, если учесть, что банк даже в первую сотню не входит. Что-то еще хотите узнать?

Дальский покачал головой:

— Пока не знаю. Но наблюдение с Шамиля Асланова не снимайте. По возможности контролируйте все его передвижения. Ах, да! Постарайтесь что-либо выяснить о местонахождении его братьев, особенно Паши.

— Простите, но тогда прежнее задание снимается?

— Какое? — изобразил удивление Алексей.

— Найти и уничтожить.

Дальский перестал выравнивать волосы и посмотрел на расческу.

— Ну, вот: оказывается, вы лучше меня знаете, что надо делать.

Алексей поднялся на третий этаж, чтобы еще раз поговорить со Светланой Валерьевной. Ему не очень хотелось снова общаться с женой Потапова, однако надо было сгладить то, как они расстались сегодня. Вроде ничего особенного не произошло, если не считать разговора с Федотовым, но осадок все же остался.

Дальский прошел по коридору, остановился перед закрытой дверью гостиной, раздумывая: стал бы Потапов стучать перед тем, как войти, или нет? Решил, что вряд ли, и вошел. Большая комната была пуста. То есть в ней стояла мебель — диваны, кресла и даже белый рояль, а Светланы не было. Мебель, кстати, оказалась здесь антикварная, из ореха с резными деталями. Диваны и кресла обиты блестящим штофом с широкими алыми и белыми полосами. На рояле лежала та самая коробка с дамским «браунингом», которую он отдал Потаповой. Дальский посмотрел на стены, потом медленно двинулся по периметру, разглядывая размещенные на них увеличенные фотографии. И на всех был он. Не он, конечно, а Потапов. На некоторых снимках Потапов был с женой, на других с женой и с Денисом. Но больше всего один. Вот Максим Михайлович стоит в кимоно посреди спортивного зала, задрав ногу, вот с электрогитарой на школьном вечере что-то шепчет в микрофон, вот с автоматом на груди принимает присягу… Трехлетний Потапов верхом на деревянном коне… Уже зрелый мужчина на горных лыжах, вот с теннисной ракеткой в руках рядом с первым Президентом России, здоровается с Патриархом… вот сидит за рабочим столом в своем офисе, вот стоит на пляже на Французской Ривьере…

Дальский подошел к роялю. Позвал:

— Света, ты дома?

Никто не откликнулся.

Алексей подвинул к себе коробку и открыл. Внутри было пусто.

В коридоре он встретил новую горничную, которая просто бродила, осматривая картины на стенах. Прислуга, увидев владельца особняка, прижалась к колонне.

— Не знаете, где Светлана Валерьевна? — спросил ее Дальский.

Девушка растерянно кивнула, продолжая молчать. Наконец опомнилась:

— Хозяйка уехала с полчаса назад.

— Куда, вы не в курсе?

Бесполезно было спрашивать: разве служанке могут быть известны такие подробности? Но та вдруг снова кивнула.

— Наверное, на свадьбу. Коля, который здесь официантом работает, женится. Сегодня у него утром была регистрация, а сейчас они в ресторан поехали. Вас ждали, но Коля побоялся вам напомнить.

Дальский поблагодарил и направился к лестнице. Неприятно, конечно: обещал парню и забыл о данном слове. Хотя не поздно и сейчас подъехать к ресторану. Наверное, и Аню пригласили. Хотя, если за столом жена Потапова, ехать туда с девушкой не стоит. И все-таки он набрал ее номер.

— Отца нет, и ребят тоже, — доложила та.

— У Коли сегодня свадьба, — напомнил Алексей.

— Я знаю.

— Поезжай, — посоветовал он, — я тоже подскочу поздравить.

Алексей спустился на первый этаж, поглядывая по сторонам, — дом был на удивление пуст. Подошел к охраннику, стоявшему на входе, и поинтересовался, куда исчезли все.

— Отпросились на свадьбу, — объяснил тот.

— Дежурная машина имеется?

— Так все автомобили задействованы. Это ж на три часа только. А на новом «Бентли» молодых повезли.

Непонятно, кто распорядился так сделать? Впрочем, можно не гадать: наверняка Светлана взяла руководство торжеством на себя. И даже все машины из гаража отдала. Он вызвал ее номер, чтобы спросить, почему та решает за него. Но жена Потапова ответила, что никаких указаний никому не давала, а на свадьбу официанта идти не собиралась, просто передала молодым подарок.

— А где ты? — не выдержал Алексей.

— Неужели это тебя интересует? — спокойно откликнулась Светлана. — Ладно, могу сказать: сейчас делаю прическу.

Зато Викентий Андреевич удивился:

— Как нет машин?

И тут же пообещал прислать.

Вообще, это странно, что его оставили дома одного. Никто даже не поинтересовался его планами — будто он не крупнейший российский бизнесмен, у которого, по определению, время расписано до минуты: поездки, встречи, переговоры… Неужели Федотов успел убедить всех, что теперь именно он занимается делами, а хозяин нуждается в отдыхе? Но даже если и так, почему в доме оставили лишь пару охранников да горничную, праздно шатающуюся по коридорам?

Алексей вернулся к себе, размышляя, что подарить молодоженам. Ничего хорошего в голову не приходило, и тогда он достал из тумбочки в спальне двадцать пятисотевровых банкнот, вложил их в конверт, а конверт убрал во внутренний карман. Спускаясь по лестнице, подумал, достаточно ли? Хотел даже вернуться, добавить еще несколько купюр, но потом решил: сам он когда-то радовался каждой тысяче рублей, лежащей в кармане, так что десяти тысяч евро вполне хватит. К тому же и Светлана что-то подарила.