Кирилл Казанцев - Черный трафик

— Ну, так что? — неприятным голосом спросил он оперативника, заполнявшего бланк.

Тот молча вытащил из стола папку Антона, которая должна была сейчас находиться в его гостиничном номере на кровати. Сачков присел на угол стола, распахнул папку. И стал читать содержимое документов. Антон мысленно благодарил технарей в Управлении Быкова за то, что они так любят свою работу и так ее хорошо делают.

— Так, коммерсант, — не поднимая глаз от бумаг, резко проговорил Сачков, — ты куда лезешь?

— Я вообще-то сок пил в тенечке, а потом подошли двое…

— Придуриваться будешь? — наконец посмотрел на Антона бледно-серыми глазами подполковник, и взгляд этот был недобрый.

— Слушайте, товарищ подполковник, мы ведь с вами встречались в ресторане, — начал было Антон намекать на свои деловые связи в городе.

— Заткнулся! — рявкнул Сачков. — Мы тебя проверим, и, не дай бог, если что-то из твоих «сказок» не подтвердится, чего-нибудь там про ресторанный бизнес и поставки рыбопродуктов. Но даже если и подтвердится, то сроку тебе два часа, с момента как выйдешь отсюда. Через два часа чтобы духу твоего в городе не было. Понял?

— Интересно, — улыбнулся Антон, — а с полковником Бурениным мы расстались в более теплой атмосфере. Когда я отсюда выйду…

— Я сказал — если выйдешь! — напомнил Сачков.

— Скажите, Сергей Сергеевич, — с самым невинным видом спросил Антон, — а вы знаете, что вас в городе за глаза зовут СС? Это из-за сочетания фамилии, имени и отчества? Или другие причины есть?

Он почему-то подумал, что подполковник его обязательно ударит, но Сачков только шевельнул губами, но никакой другой реакции не последовало. Сачков еще с минуту рылся в документах из папки Антона, потом бросил ее на стол и встал.

— Закончишь, — обратился он к оперу, — спусти его вниз, а сам ко мне. Я решу, что с этим клоуном делать.

— Я бы еще погостил в вашем цирке, — хмыкнул Антон.

— Погостишь еще, — буркнул Сачков и вышел.

Оперативник некоторое время смотрел на задержанного удивленно, а потом энергично покрутил пальцем у виска:

— Ты че, больной? Ты с кем шутить собрался? С Сачковым? Додумался про СС спрашивать! Да его половина города боится.

— А вторая половина что делает? — ехидно спросил Антон, разглядывая оперативника. — Не боится Сачкова, равнодушна к Сачкову, вообще не знает о существовании Сачкова? Я смотрю, у вас тут прямо четвертое управление РСХА. Ты сам-то на какую роль претендуешь? На роль Айсмана или Холтофа? Второе не советую, если фильм помнишь. Ему голову бутылкой проломили.

— Ты в самом деле кончай придуриваться, — хмуро заговорил оперативник, не поднимая на Антона глаз и продолжая заполнять бланк. — Ты че, не понял, что лезешь в дела контрабанды, что это подозрительно? Иди вон в хозяйство Мамаева и покупай там икру. Если Сачков прикажет тебя подтянуть по какому-нибудь делу о контрабанде или незаконному лову, я ведь карьеру ломать не буду. Предупреждаю сразу.

— Это я понял, — доброжелательно ответил Антон. — Это сразу видно. Чего ее ломать-то? Это ты правильно рассудил. Люди приезжают и уезжают, а тебе тут жить, очередное звание получать. Давай, парень, все правильно делаешь.

Опер поднял глаза на Антона. Теперь в них была злость, только непонятно чем вызванная. То ли тем, что приходится этому парню переступать через остатки собственной порядочности ради благополучия, то ли тем, что несет непонятную чушь этот задержанный. И вообще ведет себя неправильно, не так, как должен вести себя человек, который боится полицию, верит, что она его запросто в порошок сотрет, подставит как пацана, прилепит любое обвинение, да еще и под суд подведет. Она ведь только называться стала полицией, а, по сути, как была милицией, так ею и осталась.

Антон примирительно улыбнулся и показал рукой, как он застегивает рот на замок-«молнию», мол, все, молчу как рыба об асфальт!

Что там про него еще узнавали, какие наводили справки, Антон не знал. Еще час просидел в «обезьяннике», правда, там уже никого не было из прежних «сидельцев» и продолжить разговор с Вальтером ему не удалось. Он ходил по камере, меряя ее шагами, и размышлял, подходит ли подполковник Сачков на роль преступника. То, что спившийся уголовник Вальтер рассказал про какого-то Манула, еще ничего не значит и ценности может никакой не иметь, так, фантазия пропитого мозга.

Но независимо от того, существовал на самом деле Манул или не существовал, а Сачков этим подпольным бизнесом вряд ли рулит. Не стал бы он так вот забегать в кабинет к своему подчиненному и угрожать подозрительному задержанному. Пауки, которые ткут паутину, сидят в самом ее центре. Сачков годился только на роль помощника по безопасности. Он мог создавать безопасную среду для добычи и переправки икры в другие регионы. Мог решать вопросы с конкурентами и теми, кто утаивает долю от добытой икры. Все остальное не по его интеллекту и способностям. Хитрости в Сачкове маловато, слишком он любит людей ломать, а может, и кости тоже. Прямой он, как дубовое весло. И такой же твердый.

Выпроваживал из дежурной части Антона все тот же оперативник. И все с теми же напутствиями. Или прекрати соваться к людям с предложениями контрабандного содержания, или вали из города. Антон честно пообещал подумать над предложением, и самым серьезным образом. Тут он душой нисколько не покривил. Думать ему придется теперь очень много, потому что влез он в дерьмо по самые уши.

Прижимая локтем к боку свою папку, Антон отправился в гостиницу. Очень хотелось постоять под прохладным душем, да до тех пор, пока кожа не покроется пупырышками. А потом, хочешь или не хочешь, а придется отправить по электронке рапорт Быкову о проделанной за последние полтора суток работы. Ответ Антон представлял себе очень хорошо. Без мата, конечно, но смысл будет близкий. Не любил полковник Быков авантюр в оперативной работе. И терпеть не мог хоронить своих сотрудников.

Но Антон чувствовал собственную правоту и намеревался доказать ее в письменном виде. А потом… потом надо продумать свой следующий шаг. Каким он будет, Антон знал, надо было продумать кое-какие нюансы с учетом результатов сегодняшней вечерней встречи, если она, конечно, состоится.

Она не состоялась. Антон целый час просидел на той лавке, которую сам назвал уголовникам. В поле зрения не появилось ни одного человека, который бы подходил на роль переговорщика. Возможно, за ним наблюдали, но подойти и вступить в контакт никто не захотел. Он поднялся с лавки и, двигаясь в сторону гостинцы, подумал, что действовать ему надо нестандартно. Чем наглее, тем лучше, потому что, если затаится, в нем скорее заподозрят полицейского.

Секретарша даже не повернула голову от зеркала и продолжала подводить глаза щеточкой для ресниц.