Кирилл Казанцев - Черный трафик

— Молчать! — тихо приказал капитан и буркнул кому-то в трубку, что ждет на месте.

Значит, они успели договориться, где он остановит машину, значит, сюда кто-то подъедет. Напасть на полицейского? Стоит тот далековато, хотя попробовать можно. Но, извините, это будет уже нападение на полицейского при исполнении своих служебных обязанностей. Тогда Антон навсегда выйдет из игры, провалит операцию, потому что Быкову придется его отсюда забирать. Вот прямо сейчас и прямо здесь оснований полагать, что этот капитан связан с бандитами, у Антона нет. Приехал к студентам, увидел незнакомца, который врет и не имеет документов, задержал. Вся логика на стороне капитана. А вот когда приедут другие, и не ОМОН, будет немного поздновато. Но зато у Антона в переносном смысле развяжутся руки. Если только капитан сейчас не захочет их связать. Но этого Антон ему не позволит.

Автомобильные фары замелькали по грунтовке со стороны трассы довольно быстро. Антон оглянулся на них и решил снова завязать разговор с капитаном:

— Слушай, а тебе стыдно потом не будет? Детям в глаза как будешь смотреть? Я-то сам себе хозяин, а ты форму носишь, присягу давал. Я никому со своими делишками не изменяю, даже жене, потому что у меня ее нет, а вот ты как? На хрена форму надел, если в наши дела лезешь? Я вот никогда особенно ангелом не был, но таких, как ты, никогда не понимал.

Капитан не ответил, лишь поглядывал на приближающуюся машину и старательно целился в Антона из пистолета. Собачка курка была отведена назад, это Антон видел хорошо, поэтому решил пока не рисковать. Очень капитан нервничал, может выстрелить раньше времени, если почувствует опасность.

Машина оказалась грязным «уазиком» модели, которую в народе называют «буханкой». Поставили ее так, чтобы свет фар хорошо освещал Антона. Хлопнули две дверцы, и в свете фар появились двое в коротких летних штанах и футболках с отрезанными рукавами, буквально лопавшихся на грудной клетке. «Качки»!

Капитан поспешно юркнул в свою машину, и его «уазик» рванул с места. Теперь все более или менее ясно. И ясно, что не стоит ждать вопросов, независимо от того, намерены эти двое их задавать или нет. Судя по объему мышц и низким лбам, эти двое — специалисты в области далеко не интеллектуальной. Сука ты, капитан, а я теперь выпутывайся.

Антон не стал ждать, когда вокруг его кистей сомкнутся стальные наручники или стальная хватка ручищ этих бугаев. Он был на долю секунды быстрее, чем перекачанные мышцы атлетов. Прыжок в сторону — и пальцы правого схватили воздух. Разъяренные возгласы остались позади, как и свет фар, который пусть несколько секунд, но светил противникам в глаза, когда они смотрели, в каком направлении исчезает Антон. Он еще до приезда машины определил маршрут своего возможного бегства, с учетом того, что в него могут стрелять.

Сейчас эта низинка скрывала его от глаз преследователей. Пусть не с головой, но густой кустарник и ночь сделали Антона невидимым. К двум голосам прибавились хлопки выстрелов. Тихие, значит, на стволах глушители, значит, не полный беспредел, значит, побаиваются в открытую стрелять, пусть и за пределами города. Обнадеживает?

Больше всего Антона беспокоило то, что теперь его только слепой не видел в лицо. Полицейские задерживали, все начальники полиции его знают, Куликов его знает, четверо бандитов его знают, не считая других людей на побережье. Это называется, что «засветился» он везде где можно. В том числе и на обоих крупных предприятиях городка.

Машина уже разворачивалась, и фары ударили дальним светом по местности. Поздно, слишком поздно додумались «качки», что их союзник — свет, а противник — тьма. Собственно, в рамках спасения души так оно и есть, но эти двое, кажется, далеки от таких мыслей. Уроды! Антон вдавился в кустарник возле лесополосы в нескольких десятках метров от дорожного полотна. Пусть рыщут по оврагам и низинкам, если время есть, а лесополосу им надо прочесывать ногами в такой темноте. А если сунутся, то тут и останутся, потому что теперь неожиданность на стороне Антона. Он бы на их месте утерся и уехал докладывать о том, какие они олухи и дубины, потому что упустили человека, которого им сдали с рук на руки.

Точно, свет фар еще немного поплясал по окрестным кустам и грунтовке, а потом исчез на трассе. «Уазик» уехал в сторону города.

После сладкого сна в стогу сена первым желанием всегда будет вода. Антон до того искололся, что у него чесалось все тело. Интересно, кто это выдумал, какой писатель или кинематографист пустил в свет любовную сцену в стогу? Тут спать невозможно, не то чтобы еще что-то.

Кусок банного мыла он купил в магазинчике на автозаправке. Потом полчаса до Исыньмы, и в безлюдном месте наконец можно было предаться омовению. И с мылом, и с наслаждением. После мытья головы мылом волосы стали жесткими, как проволока, но Антона это не очень беспокоило. Сейчас все это не самое главное. Самое главное было найти, и очень срочно, союзников. Мощных, авторитетных, весомых.

То, что на него не совершалось откровенного покушения в городе, и то, что произошло в темноте за городом, можно было расценить как конфликт, вышедший из-под контроля. Скорее всего, бугаи стали стрелять, потому что им велели привезти Антона любой ценой. Они решили, что раненый или мертвый — это выполнение приказа. Нет, пока в городе и на людях на него покушаться не будут. Им же интересно, а от кого и зачем он явился сюда такой наглый. И быстро удастся выяснить, что в Управлении молодежной политики, если таковое у областной администрации вообще есть, никакого светловолосого высокого Антона не существует. И фамилию его они уже знают. В двух дежурных частях она черным или фиолетовым по белому записана. И паспортные данные тоже.

Итак, Антон машинально почесал расчесанный бок и ругнулся… итак, нужен подход к кому-нибудь весомому в окружении главы местной администрации. Через кого? Суюнов к нему хорошо относится, выручил в полиции, значит, поможет советом и в этот раз. Надо просто ему какую-нибудь «легенду» изложить. Ведь для чего-то Антону должен быть нужен такой человек в администрации? Но это просто. Например, для того чтобы установить деловые контакты на уровне администрации и на этом уровне решать вопросы поставок продуктов в ресторанную сеть Самары. Сойдет! Никто же не собирается заставлять Антона эту идею реализовывать, а несколько дней с ней можно продержаться. Теперь все решают дни. Теперь все зашло уже слишком далеко.

Антон четко понимал, что либо он, после всего что с ним произошло, остается в городе, и тогда все будут думать, что за ним в самом деле стоит кто-то сильный, и есть шанс распутать этот гнилой клубок, либо уезжает, и тогда операция накрывается «медным тазом». Он возвращается к Быкову с виноватым видом и докладывает о перечне глупостей, которые тут совершил. И оба будут знать, что половина городка понимает, что этот тип, что там покрутился и наделал столько шума, — подосланный полицейский. Молодой, сопливый, неопытный. И тогда приедет более опытный или не приедет больше никто. А заодно главари икорного бизнеса поймут, что какой-то их канал сбыта попал «под колпак». А раз в Екатеринбурге убит их курьер и пропала вся партия икры, то и гадать нечего, откуда тот полицейский приезжал.