Владимир Колычев - Картель

Арканов махнул рукой, увлекая Егора за собой, переступил через труп своего бойца и направился к лестнице, которая вела на крышу. Путь через стеклянный купол тупиковый: холл был уже занят бойцами Каргола, стрельба с той стороны доносилась нешуточная…

Егор почему-то надеялся, что форма фээсбэшного десанта заставит охрану бросить оружие. Но не тут-то было…

И все-таки все не так страшно. Вертолет на месте, борт открыт, бойцы уже подтягиваются к машине. Двое ранены, один убит. Могло быть и хуже…

Вертолет опустился низко-низко, но мощные вихревые потоки воздуха не помешали бойцам занять свои места. Двоих охранников Каргола уложили, когда они выбегали на крышу, остальные не торопились подставляться под пули. Но вот вертолет поднялся, плотность огня с его борта ослабла, и на крышу выбежали еще двое. И у одного из них в руках какая-то труба. Неужели переносной зенитный комплекс?..

Но нет, по вертолету выстрелили из обычного противотанкового гранатомета. Егор определил это по неуправляемому полету снаряда.

Граната летела по естественной, некорректируемой траектории, но это, увы, не помешало ей зацепить хвост вертолета…

«Вертушка» потеряла управление, сначала прекратила набор высоты, а потом, вращаясь вокруг вертикальной оси, стала падать вниз. Егор стоял у открытой двери и видел, как приближается освещенная фонарями земля, сменяющаяся темной водой озера. Но это небольшое озеро, вертолет мог его перелететь и затем уже врезаться в землю на другом берегу. Высота позволяла Егору выпрыгнуть из вертолета, хотя опасное это дело: потоками воздуха может затянуть под вращающийся винт, но шанс все-таки есть…

Аркан тоже понимал, что дело плохо, а прыгнуть боялся. Тогда Егор схватил Аркана за грудки, рванул на себя, заключая в объятия, и они вместе вывалились из вертолета. Аркан ему был нужен: у него люди, возможности, но прежде всего Егор сейчас думал о себе, вдвоем у них больше шансов не попасть под винты. Воздушному потоку сложнее увлечь за собой двойной вес, к тому же при большей тяжести выше ускорение…

Они плюхнулись в темную воду озера и ушли на дно, коснувшись его ногами. Поднимались уже порознь, на плаву избавляясь от тяжелой амуниции.

Вертолет действительно перелетел через озеро и врезался в землю, освещая все вокруг огненным облаком. Может, еще кто-то из бойцов успел выпрыгнуть из машины, но Егор сейчас думал только о себе.

Он сбросил оружие, разделся и поплыл к противоположному берегу, Аркан последовал за ним.

Опасность пришла раньше, чем они доплыли до берега. В небе со стороны дворца появился вертолет, по воде заскользил яркий луч прожектора. И когда этот луч устремился в их сторону, пришлось нырять. Егор поднял голову, и в это время луч прожектора прошел над ним, слегка ослепив его. Но с борта его не заметили, и вертолет пошел дальше…

Берцы очень мешали в воде, поэтому Егор был рад, когда избавился от них. Но на берегу он пожалел, что остался без них. Делать нечего, пришлось бежать босиком. А впереди, как назло, попалась поляна со скошенной травой.

– Твою мать! – первым не выдержал Аркан.

Егор хорошо его понимал, но разговором не поддержал. Нельзя им сейчас говорить, да и на слова расходуются силы, которые им нужны не меньше, чем кислород.

Егор опустился на землю, молча стянул с себя куртку, затем брюки и обмотал ими ноги. Аркан повторил его действия, но у него долго не получалось обуться. Егор его не торопил. Пока Костя мучился, он успел перевести дыхание…

Уже рассветало, когда они вышли к старой «десятке», которая давно уже стояла без дела у Аркана на даче. Сейчас эта машина по своему комфорту могла сравниться с роскошным «Бентли» – настолько измаялся и обессилел Егор.

– Пес Барбос и необычный кросс, – в изнеможении выдохнул Аркан, трясущейся рукой пытаясь вставить ключ в замок зажигания. – Я хренею!

– Ну, пса мы завалили.

– Это хорошо. Но мои люди разбились.

– Может, кто-то и выжил.

Машина плавно тронулась с места. Невероятно приятное ощущение, когда можно продвигаться вперед, не прилагая к этому никаких усилий. Невероятно приятное, когда этих сил уже попросту нет.

– Хорошо, если выжил и ушел. А если нет? Если на меня дадут показания? Ведь это я все организовал. Это вышка, Егор. Это пожизненное.

– Плохо у тебя поставлена работа, если сдадут.

– Если Селявин вмешается, то сдадут. Он, падла, везде свои щупальца просунул.

– Да ладно тебе, – закрывая глаза, проговорил Егор. – Никто же тебя не сдал, когда мы к делу готовились. На «ура» все прошло. Каргола завалили, теперь можно пировать… А Селявин… Я не знаю, что это за козел такой, рога ему реально надо обломать…

– Людей нет, чтобы рога ему ломать, – покачал головой Аркан.

– А мы с тобой разве не люди? Мы с тобой, Костя, такое дело сделали, что какой-то там Слюнявин для нас просто сопля зеленая. Размажем и высушим. Стволы у нас есть?

– Найдем.

– Тогда в чем проблема?

– С Алладином еще не решили.

– Решим. И со Слюнявиным решим, и с Алладином. Главное, что мы с Карголом решили. Теперь ты понимаешь, почему он нас зачистить хотел?

– Да все понятно… Ладно, семь бед – один ответ, – махнул рукой Аркан.

Он вез Егора в сторону подмосковного городка, где можно было спрятаться от возможного преследования.

Но прятаться они долго не будут. Раз уж пошла такая пьянка, нужно пить до последнего. И пить, и бить… Может, уже сегодня ночью они выйдут на охоту. Не зря их боялся Каргол. И Алладин пусть боится. Недолго ему осталось. И какому-то там Селявину тоже…

На каждого следователя найдется свой прокурор. Увы, но в этом Яскин был совершенно прав. Именно поэтому Севастьяну приходилось выслушивать советника юстиции Бахитова, заместителя городского прокурора.

– Закон вы нарушаете, товарищ майор. – Этот невыразительной внешности человек с азиатским разрезом глаз нарочно сделал ударение на последнем слове.

Раньше Севастьян был младшим советником юстиции, затем стал майором, потому что следственную часть прокуратуры выделили в особую категорию, а позже и вовсе вывели из состава прокуратуры. Более того, Следственный комитет и прокуратура, мягко говоря, не очень-то ладили между собой.

– Или вы думаете, что прокуратура вам не указ? – с подвохом спросил Бахитов.

– Указ, еще как указ. И я прекрасно понимаю товарища Яскина с его заботой о несовершеннолетней сироте.

– Понимаете. Но при этом устроили ему форменный допрос.

– Подозрения закрались.

– Подозрения… Товарищ Яскин выяснил, что Василисе Мелиховой ничего больше не угрожает…

– Как он это выяснил? – перебил прокурора Севастьян.

– Ну, это уже детали…

– Да, но важные детали. Яскин говорил о каком-то человеке, который приходил к нему в кабинет и просил решить вопрос с Василисой. Этого человека должна была зафиксировать камера наружного наблюдения. Мы поехали в отдел опеки и попечительства, но Яскин сказал, что не видит его на записи. А потом и вовсе сказал, что никто не приходил. Но человек был. Он ему и сообщил, что Василисе никто не угрожает… Да, это действительно так. Сначала погиб один похититель Василисы, затем другой, ей просто уже некого опознавать. За этим похищением стояли третьи лица, но Василиса никого из них не знает, поэтому бояться ей как бы нечего… Но ведь эти третьи лица есть, и они пытаются взять Василису под свой контроль. Для этого и договорились с Яскиным о содействии…