Ольга Баскова - Как хочет госпожа

– Да я вовсе не хочу этим сказать, что вы плохие родители, – вставила женщина. – Просто у вас – собачья работа. Сколько раз вы клялись: вот оно, последнее дело, а завтра мы все дружно поедем на природу, а воз и ныне там. И вас я не осуждаю. Ловить преступников – очень нужное дело, иначе по улицам было бы страшно ходить даже днем. Костя, твоя мама, я знаю, никогда не откажет вам, как и твой отец, однако и у свекрови моей дочери не все в порядке со здоровьем. Кончится все это тем, что вы будете приглашать Веронику Макаровну. Спору нет, она отличная няня, однако ее внимание не сравнится с нашим, а воздух на даче – с воздухом в городе. Ну, соглашайтесь.

Оперативник и журналистка продолжали молчать.

– Да я не забираю ее на все лето, – сдалась женщина. – Вы можете приехать и увезти ее на те несколько свободных дней, которые у вас выпадут. Я даже буду настаивать на этом, чтобы она не забыла ваши лица. – Катина мама усмехнулась.

Первым заговорил Скворцов:

– Но это все неправильно…

– Это правильно, – парировала теща. – Думаешь, когда росла Катя, мы не привлекали бабушек и дедушек? Еще как привлекали! Мы с мужем тоже не собирались сидеть дома, а наша работа требовала внимания. Поэтому нет ничего криминального, если ребенок поживет на даче.

Журналистка видела, что такое предложение не нравится Костику. Впрочем, ей самой оно тоже было не по душе. Однако, справедливости ради, требовалось признать: мама говорит дело. Это они такие смелые накануне заключительной операции (да кто знает, будет ли она заключительной?), а завтра появится новый труп, и Скворцов побежит на место преступления, а она подключится позже, если дело интересное. Нет, без родителей не обойдешься.

– Мы согласны, – выдохнула Катя. Скворцов с удивлением посмотрел на супругу:

– Не ты ли говорила недавно…

Зорина встала со стула и обняла его за плечи:

– Я помню, что говорила, дорогой. Однако мама права. Мы сможем забрать нашу девочку, когда нам заблагорассудится. Кто нам помешает провести с ней время, если мы это захотим?

– Ладно, – сдался Скворцов. – Только не рассчитывайте проводить с ней каждый день.

Катина мама не стала с ним спорить:

– Вот и порешили.

Пообедав, муж и жена прилегли на кровать. До назначенного времени оставалось еще несколько часов. Костя задремал, а Катя долго думала и размышляла. Когда в детской послышался голос Полины, она вскочила и побежала к дочери.

– Ты моя маленькая! – Зорина вытащила девочку из кроватки и крепко прижала к себе. – Ты меня еще узнаешь?

Полина серьезно посмотрела на маму огромными голубыми глазами и сказала:

– Ма.

– Точно, – обрадовалась журналистка. – А сейчас мы навестим папу.

Скворцов продолжал дремать на кровати, когда она поднесла к нему дочь и посадила рядом:

– Папа, кажется, тебе придется проснуться.

Костя раскрыл глаза, и его доброе лицо озарилось широкой улыбкой:

– Ко мне пришла моя принцесса.

– Па, – сказала ему Полина. Костя погладил ее по светлым, слегка вьющимся волосам:

– Ты самая красивая.

– Наша самая красивая должна скушать свое яблочное пюре, – заявила Катина мама, входя с баночкой в комнату. – Хочешь покормить ее, Катюша?

– Да, конечно. – Катя понесла дочь на кухню.

Скворцов обиженно поинтересовался:

– А меня вы не спрашиваете…

– А я и так знаю, что поскачешь за ними, – усмехнулась теща.

Вскоре они все вместе кормили девочку. Полина кушала с удовольствием, купаясь в той любви и внимании, которыми ее сегодня окружили. Как только девочка доела последнюю ложку, Зорина повела ее в детскую.

– Ты покажешь нам с папой свои новые игрушки?

Они знали: и дедушки, и бабушки постоянно приносят ей куклы и книги. Полина принялась указывать на своих новых подружек:

– Вот…

Телефон зазвонил, как всегда, в самый неподходящий момент.

– Вынужден оторвать вас от прекрасного времяпрепровождения, – послышался голос Павла. – Мы решили выехать чуть раньше. Боимся, что ситуация может выйти из-под контроля.

Журналистка понимала его. Киселев, как и она, чувствовал, что Иконникова всей душой противится операции, и поэтому женщина могла в любой момент сорвать ее.

– Ладно, выезжаем, – бросил Костя. Катя виновато посмотрела на мать и дочку:

– Вот как бывает…

– Что делать? – вдохнула мама. – Опять трудное задание?

– Я уже забыла, когда у нас были легкие.

Женщина развела руками и проводила Зорину и Скворцова в прихожую:

– Дай бог, чтобы все закончилось нормально.

Выйдя на улицу, супруги сели в машину.

– Как думаешь, Иконникова способна все испортить? – поинтересовался Костя. Журналистка кивнула:

– Думаю, да. К сожалению, она из тех, кто поверит в худшее, только когда это худшее ударит ее по голове.

– С такими всегда проблемы. – Скворцов нажал на педаль газа, и машина рванула в сторону Детского парка.

Оперативники взяли под наблюдение нужный им подъезд, когда сумерки только начали сгущаться. Им пришлось попотеть в автомобилях довольно долгое время. Катя до последнего сомневалась, что Иконникова позвонит ей и предупредит о своем выходе от подруги, однако ровно в десять тридцать раздался звонок:

– Я уже выхожу.

– Мы на месте, – сказала ей Зорина. – Вы позвонили мужу?

– Да. Как вы просили.

– Тогда идите через парк и ничего не бойтесь.

– Вам легко говорить.

В трубке раздались гудки отбоя, и Зорина проинформировала Костю:

– Она выходит.

Через несколько минут на ступеньках показалась хрупкая фигурка.

– Хорошо, что она догадалась надеть белую юбку, – заметил Скворцов. – Иначе в таких зарослях мы бы ее потеряли.

– И были бы горе-оперативниками, – усмехнулась журналистка. – Впрочем, смотри внимательнее. Кажется, пора выходить из машины.

Светлана постояла в раздумье у дома подруги и двинулась по направлению парка. Она спокойно, не оборачиваясь по сторонам, прошла старые ворота, когда-то служившие выходом, и свернула с асфальтированной дороги на тропинку меж кустов. То ли женщина действительно хорошо выпила, то ли изображала пьяную – во всяком случае, ее покачивало очень натурально. Оперативники и журналистка шли за ней, стараясь не издавать ни звука. Иконникова двигалась по заросшей травой тропке, между высокими елями, пока не оказалась возле поваленной березы. И тут нервы ее не выдержали. Произошло то, что они и предвидели. Светлана вдруг остановилась как вкопанная, осмотрелась по сторонам и позвала:

– Дима! Ты здесь, Дима?

Скворцов вздрогнул:

– Дура! Что же она делает?

Зорина до хруста сжала пальцы:

– Если она крикнет, что мы ведем за ней наблюдение или подозреваем его, он успеет скрыться, – прошептала она. – И вся операция коту под хвост.