Марина Серова - Круто закручено. Дамские штучки

– Соседей уже опрашивали? – поинтересовалась я у Андрея.

– Еще нет.

– Тогда, может быть, я начну, а вы продолжите? – предложила я ему свою не совсем бескорыстную помощь.

– С тобой в любом случае спорить бесполезно, – вынужденно согласился лучший мент города Тарасова.

Свой поход по соседним квартирам я начала с верхних этажей. Долго не было никаких результатов: кто-то предпочитал отмалчиваться, кто-то ссылался на крепкий сон, а кто-то и вовсе реагировал на вопросы откровенно враждебно. Я уже почти совсем отчаялась, как буквально в последней по счету квартире, уже на первом этаже, надо мной соизволила смилостивиться Фортуна.

Дверь открыла симпатичная девушка с красивыми, но крупноватыми чертами лица. На первый взгляд она показалась мне довольно юной, но, приглядевшись внимательнее, я поняла, что это впечатление обманчиво. Плавный силуэт прически в стиле «Битлз» и каштановый цвет волос смягчали резкие контуры лица. Девушка слегка улыбалась чуть тронутыми перламутровой помадой губами и взирала на мир прямым честным взглядом миндалевидных глаз теплого орехового оттенка.

У нее в ногах суетился палевый коккер-спаниель, заливаясь радостным лаем. Девушка еле сдерживала собаку, когда она бросалась в мою сторону с явным намерением познакомиться поближе.

– Джессика, прекрати! Фу! – прикрикнула хозяйка, но собачка, не обращая на ее окрик абсолютно никакого внимания, смешно подпрыгивала и путалась в ее длинной клетчатой юбке.

– Ну же, довольно! – попыталась урезонить непослушную Джессику и я, но тоже совершенно безрезультатно.

Наконец девушке удалось подцепить к ошейнику поводок, и она, овладев ситуацией, вздохнула спокойно.

Я представилась следователем, предъявив свое старое, просроченное, но иногда выручающее меня удостоверение. Девушка пригласила войти в холодную квартиру, кутаясь в традиционную шотландскую накидку. В ней она выглядела на удивление стройной и элегантной. Накидка на груди скреплялась булавкой, а изумрудно-оранжевые тона ткани подчеркивали глубину ее широко распахнутых глаз.

– Как к вам обращаться? – поинтересовалась хозяйка.

– Зовите Татьяной, – предложила я. Фамильярность в данном случае меня особенно не смущала.

– А меня зовут Леной, – сказала она в ответ.

– Очень приятно познакомиться, Леночка, – я нисколечко не лукавила, а и впрямь ей симпатизировала, буквально с первого взгляда.

– Хотите кофе? – осведомилась она. Я с удовольствием согласилась. А разговор за чашкой обжигающего, хорошо приготовленного напитка оказался не только приятным, но и занимательным.

– Этой ночью ничего подозрительного вы не заметили? – спросила я, уже не особенно полагаясь на успех.

– Не хочу показаться нескромной, – мягко произнесла Елена, – но вы не могли бы мне для начала объяснить, что же все-таки произошло? Не каждый день сталкиваешься с сотрудниками уголовного розыска, да еще и отвечаешь на их вопросы.

– Марина Калугина из четырнадцатой квартиры умерла, – жестко сказала я.

Леночка всплеснула руками, словно встревоженная птица крыльями, и воскликнула:

– Какой ужас! Вы считаете… – она замялась, – что ее могли… убить?

– Это установит следствие, – лаконично ответила я.

– Вчера поздно вечером, – Лена начала свой рассказ, – я уже улеглась в постель и почти уснула, когда Джессика начала поскуливать и корябать дверь. Сначала я решила, что она просто просится на прогулку. Но очень не хотелось выбираться из-под теплого одеяла. На всякий случай я решила-таки взглянуть в «глазок», потому что моя девочка, – она ласково потрепала собачку по холке, – всегда реагирует, когда кто-то проходит мимо, а у меня есть слабость – я жутко боюсь по ночам оставаться одна, но куда деваться… – Лена вздохнула. – Так вот, – продолжила она, – по лестнице спускались двое незнакомых людей: мужчина – темноволосый, в кашемировом пальто и молодая женщина – очень красивая блондинка. Знаете, броский такой тип! Но я ни о чем таком не подумала и завалилась спать, – Лена пожала плечами. – Благо Джесси успокоилась.

Я насторожилась – неужели Лаки наследила?

– Мужчина не называл ее по имени?

Леночка задумалась, комкая в руках края своей шали. В пальцах у нее путались ниточки от кистей бахромы.

– Нет, – наконец сказала она. – Я бы запомнила.

– А какие-нибудь особенные приметы…

– Нет, ничего такого я не заметила. Хотя…

– Что? – спросила я взволнованно, предчувствуя, что вот-вот выйду на верный след.

– Может быть, мне просто показалось, но мужчина выглядел как художник или представитель какой-нибудь другой творческой профессии. В общем, человек не от мира сего. Такие обычно к богеме принадлежат.

– Почему вы так решили? – заинтересовалась я.

– Я встречалась с одним художником, – Леночка заговорщически улыбнулась.

Покинув Лену, я отправилась опрашивать консьержку. Уж она-то не могла не заметить поздних посетителей, наблюдать за такими как раз и входило в ее обязанности. Но оказалось, что, по роковому стечению обстоятельств, именно вчера дом и оставался без присмотра – востроглазая бабуля приболела. Сегодня на ее месте работала сменщица.

Тогда мне в голову пришла идея проконсультироваться с Ефремовым. Вдруг и впрямь повезет? Возможно, он знает художника, поддерживающего приятельские отношения с эффектной блондинкой. Если, конечно, Лена не ошибается относительно профессиональной принадлежности ночного гостя. Я снова набрала номер мобильного телефона Миши, который, похоже, успел привыкнуть к моим постоянным звонкам за последние два дня, и задала ему свой вопрос. Он обещал подумать.

Простившись с двумя Андреями, Мельниковым и Марусичем, я решила заскочить к Светлане Марусич, чтобы еще раз поподробнее расспросить ее о Марине. Может быть, она вспомнит что-то такое, что натолкнет меня на мысль об убийце. Как я поняла из нашего первого разговора, Света была настроена по отношению к новой жене своего бывшего мужа весьма доброжелательно, так что, я полагала, помочь не откажется. Вдруг ей известно, что у Марины был, к примеру, тайный поклонник из творческой среды.

Дверь в Светланину квартиру оказалась приоткрытой. Я толкнула ее, сделала шаг через порог и очутилась в прихожей. Зрелище, неожиданно представшее перед моими глазами, поразило…

Хрупкая Светлана Марусич в длинном темно-синем кимоно непринужденно, легко и изящно отрабатывала в своей квартире броски айкидо. Я сначала зажмурилась, а затем медленно приоткрыла глаза, заподозрив у себя психическое расстройство. Но на галлюцинации увиденное мною не походило, скорее это напоминало какой-то фарс. Вряд ли подобным образом скромные и застенчивые учительницы готовятся к грядущим урокам математики, если только не отрабатывают технику защиты от особо опасных учеников. Я так и представила картинку: в школьном коридоре педагог в юбке одолевает сразу трех могучих десятиклассников. Кто бы знал, каких усилий мне стоило удержаться от смеха при этой мысли. Но я заставила себя замолчать и полюбоваться картиной боя с вымышленными противниками.