Татьяна Полякова - Один неверный шаг

– Девчонка от меня сбежала.

– Брось, – скривился Ден. – Кому ты вкручиваешь? Где ты ее спрятала? Хочешь, угадаю с первой попытки? Чокнутый старикан в «Бабочке»? Верно? Где ж еще. Друзей у тебя в этом городе нет. А вот врагов навалом. Сейчас Макс отправится к Виссариону, заберет девчонку, передаст Стасу… Старика неплохо бы проучить. Ясно было сказано: дать знать, как только моя сладкая появится. А он, ишь ты, помалкивает.

– Ден, – позвала я. Он покачал головой.

– Так и быть, давай поторгуемся. Я не трону старика по доброте душевной. Может быть… Как всегда, все зависит от тебя. – Он поднялся и шагнул ко мне. Присел на корточки, положив руки на мои колени. – Ты заставила меня страдать. Паршиво, когда не знаешь, где человек, которого ты любишь. Что с ним… – Я закрыла глаза, чтобы не видеть его физиономию. Он ударил меня по лицу, сказал зло: – Смотри на меня. Я жарился в аду, и все из-за твоего глупого упрямства. Ладно, ладно, я не буду тебя упрекать. Какой в этом смысл?

– Не трогай старика, – сказала я.

– Хорошо, – кивнул он. – С радостью выполню любой твой каприз…

– Ты предлагал поторговаться. – Я с трудом произносила слова, страх, отвращение, все перемешалось, хотелось вскочить и заорать погромче… – Ден, прошу тебя. Я должна вернуть девчонку отцу.

– Так это проще простого. Считай, она уже у Стаса.

– Нет. Она нужна мне.

– На чем они тебя поймали? – усмехнулся он. – На том, что знали всю твою подноготную? Могла бы сбежать от них, тебе не впервой. Дай-ка подумать… вариантов немного. Они держат твоего парня? Выходит, вы с ним все-таки встретились? Или это кто-то другой? – он ухватил меня за подбородок, уставился в глаза. – Угадал, – пропел с усмешкой. – Повезло мне. Старик да еще твой любовник. Можно не сомневаться, сегодня ты будешь ласковой.

– Ден, отпусти меня, – тихо сказала я. – Я закончу начатое, а потом делай, что хочешь.

– Встречное предложение. Ты претворяешь в жизнь мои мечты, а потом уходишь.

– Пожалуйста, не сейчас.

– Сейчас, сладкая, сейчас. Я имею право на маленькую компенсацию. Выбора у тебя нет. Ты можешь упрямиться, но я все равно получу свое, с той только разницей, что никакого соглашения в этом случае не будет. Ты останешься здесь, а твой парень и старик отойдут в мир иной. Но если ты будешь ласкова, если сможешь убедить меня, что соглашение того стоило… так и быть, отправишься по своим делам. Не буду врать, что разлука наша затянется надолго, но несколько дней, так и быть, дам. Но ты должна очень постараться. – Он выпрямился и теперь стоял в нескольких шагах от меня. – Пора начинать. Ты ведь хочешь уйти поскорее.

Сжавшись в комок, я смотрела в одну точку, куда-то ему под ноги. Когда насилуют, ты хотя бы можешь сопротивляться или просто орать. И никто не требует, чтобы ты изображала любовь к тому, кого ненавидишь. Хватит жалеть себя. Не впервой, справишься. Как в известном анекдоте: закрой глаза и думай об Англии.

– Давай, давай, сладкая, – засмеялся Ден.

Чокнутый сукин сын с дурными фантазиями. Почему бы ему просто не пристрелить меня? Почему я сама тогда его недобила? Я сползла с кресла, опустилась на колени и прижалась щекой к руке Дена…

– Вот так-то лучше, – вздохнул он.

Жалюзи были опущены, огоньки свечей на полу подрагивали, предметы отбрасывали странные тени. Я лежала, чувствуя дыхание Дена, его руку на своей груди, и пыталась отгадать, сколько прошло времени. Мне казалось, сутки, не меньше. Время относительно. Если ты в объятиях любимого, оно проходит слишком быстро, а если жаришься на сковородке, длится бесконечно. Я прислушивалась к его дыханию, спокойному, ровному, и решила, что он уснул. Приподнялась, осторожно сняв его руку, тут же раздался смешок за спиной:

– Куда собралась?

– Хочу выпить воды.

Он сел в кровати, обнял меня и прижал к груди, губы его касались моего уха.

– Торопишься уйти?

– Нет.

– А тебе не хочется остаться? Навсегда?

– Ты обещал, – с трудом сдерживаясь, прошептала я, пыталась справиться со слезами, но они катились из глаз, и дышать становилось все труднее. Глупая бабья жалость к себе, к своему истерзанному телу… Нельзя раскисать сейчас, иначе выходит, что все было впустую… просто не думать. Тело всего лишь одежда, ее можно снять, бросить, выстирать, наконец. А жизнь – иллюзия. Только сон, сейчас один на двоих. А потом я проснусь, и Дена не окажется рядом…

– Я бы забыл все, что было раньше, – зашептал он. – Я бы мог тебя простить. Но ты, чертова кукла… – Он внезапно замолчал, глубоко вздохнул и сказал мне в ухо: – Я подожду. Я терпеливый. – Он легко поднялся и теперь стоял в трех шагах от меня. – Ты можешь идти. Вижу, как тебе неймется. Тебе же любимого спасать надо. Это так благородно… – Он подхватил халат, лежавший на полу, оделся и стал двигать одну из свечей ногой. Взад-вперед. – А чего сразу девчонку папаше не сдала? Догадываешься, что тебя разводят? Но помощи у меня, конечно, не попросишь. А зря. Я бы охотно помог… Значит, так, – отрезал он. – Пока ты носишься по городу, выясняя, кто и с какой целью тебе мозги пудрит, девчонка побудет у меня. – Я вскинула голову, а он усмехнулся: – Это гарантия, что ты вдруг не сорвешься в бега. Надоело мне за тобой гоняться и волком выть по ночам. Кстати, это разумно во всех отношениях. Виссариону не придется рисковать, и до девки здесь никто не доберется. А там может, в твоих мозгах малость прояснится, и ты поймешь, что я тебе совсем не враг. Сдадим девицу папаше, и твой парень сможет наслаждаться жизнью, но без тебя… Ко мне сама ее приведешь. Нет – пеняй на себя. – Он направился в ванную, открыл дверь и тогда сказал: – Бонус за старательность: Стас год назад занял место твоего дружка Ника. Он человек Матвеева, который был в твоем расстрельном списке. Пока Ник здравствовал, ничем особо себя не проявлял. А вот когда вакансия освободилась…

Ден скрылся в ванной, а я принялась торопливо одеваться, очень надеясь покинуть комнату до того, как он вернется. Милейшие псы лежали в коридоре возле двери в спальню. Завидев меня, поднялись и теперь поглядывали, склонив голову набок, один зеркальное отражение другого.

– Как дела, людоеды? – сказала я. Из смежной комнаты тут же появился Макс.

– На свободу с чистой совестью, – заметил весело, цыкнул на собак и кивнул мне: – Идем, провожу. Чего ж в тебе такого особенного, что у него каждый раз крышу сносит? – сказал с ухмылкой, а я двинула ему кулаком в лицо.

– Извини, долго сдерживалась.

Собачки рванули вперед, а я прижалась к стене. Оскаленные морды маячили возле моей физиономии.

– Спокойно, – придержал их Макс, псы замерли, одна из тварей устроила лапы на моей груди. – Постой так немного, – сказал мне Макс. – Пока кровь не остановится, – зажал нос ладонью и запрокинул голову. Дверь спальни открылась, и показался Ден.