Наталья Солнцева - Натюрморт с серебряной вазой

Щелка была узкая, но он смог увидеть фрагмент абсурдной и дикой сцены. Дама в черном, которая, по его представлению, стреляла… лежала навзничь на столе. Ее белая нога, согнутая в колене и обутая в черную туфлю на каблуке, была прижата к туловищу Раметова, который навалился сверху и двигался толчками с характерным постаныванием…

Виктор остолбенел. Раметов насилует покупательницу? Но почему тогда та не отбивается, не кричит? Ее лицо было повернуто к стене, и судя по ее позе, она не выказывала никакого протеста. Руки насильника мяли ее грудь под расстегнутым платьем, но это, похоже, доставляло даме удовольствие.

Охранника чуть не стошнило от увиденного. Потрясенный, он забылся и расширил щель, через которую подсматривал за чужим совокуплением. Аромат женских духов мешался с запахом гари… и до Виктора не сразу дошло, что так пахнет порох. Значит, выстрел все-таки был! Эту догадку подкрепил валяющийся на полу у ног Раметова пистолет. Кто в кого пальнул? И женщина, и хозяин магазина, кажется, живы и невредимы.

Удивительным образом рассудок Виктора анализировал ситуацию в то самое время, когда сознание притупилось. Как будто два разных существа по-разному реагировали на происходящее. Один был вне себя, а другой присутствовал и четко отслеживал детали.

Дама под Раметовым вскрикнула, и в этом вскрике, предваряющем развязку, Виктору послышались знакомые нотки. Он узнал этот голос! Ему были знакомы эти движения, эти выбившиеся из-под шляпы волосы… эта нога…

Он не заметил переходного момента от человека к зверю.

Он рванулся внутрь подсобки, схватил с пола пистолет, приставил ствол к спине Раметова и прохрипел: «Убью, сука!»

Тот даже не обернулся и не перестал двигаться, доводя начатое до логического конца. Дама дернулась было, но Раметов только сильнее прижал ее к столу. Ее оргазм слился с испугом, и эта взрывная смесь ударила ей в голову, исторгла из ее горла протяжный крик…

– Я выстрелю! – истерически завопил Виктор, подстегиваемый этим невыносимым для него звуком.

Дама прерывисто дышала, устремив на него затуманенный страхом и наслаждением взор. Раметов отпустил ее, не позаботившись прикрыть ее грудь. Охранник с безумной гримасой уставился на ее маленькие красные соски, еще напряженные после того, как их тискал этот урод с бульдожьим рылом.

– Ненавижу… – простонал Виктор. – Не-на-ви-жу…

Пистолет в его руке ходил ходуном. Но это, похоже, не произвело ровно никакого впечатления на Раметова. Он неторопливо, обстоятельно поправил трусы, застегнул свои брюки и повернулся к охраннику лицом.

– Женщин возбуждают уроды, – объяснил он Виктору, словно подслушав его мысли. – Хочешь им нравиться? Стань чудовищем! Если провидение наказало тебя смазливой внешностью, то никто не может помешать тебе превратиться в морального урода.

– Я убью вас обоих… – выдавил тот. – Прямо здесь…

– Чего же ты медлишь? – ничуть не испугался Раметов. – Стреляй. Сначала в нее, потом в меня.

Дама поднялась, села на столе, свесив ноги и судорожно стягивая на груди черное кружевное платье. Ее глаза обрели осмысленное выражение и остановились на Викторе.

– Ты-ы? Как ты… откуда…

– Откуда я здесь? – театрально воскликнул охранник и повернул дуло пистолета в ее сторону. – Угадай!

– Ты… следил за мной?

В объятом пламенем мозгу Виктора мелькнула мысль, что ради этого рокового мгновения он и устроился к Раметову. Ради этого терпел унижения и насмешки. Ради этого проводил день за днем среди пыльных витрин и гулкой тишины. Он ждал своего звездного часа и дождался.

– Наглый щенок следил за мной, – ответил на ее вопрос Раметов. – Я позволял ему это делать ради забавы. Он развлекал меня, придурок. Разве эта сцена, которую мы созерцаем, не достойна пера великого драматурга?

Виктор ощутил слабость во всем теле и пошатнулся. Ствол пистолета дернулся в его руках, но дама не вздрогнула. Она не боялась смерти. Ее сознание недостаточно прояснилось, чтобы адекватно оценивать обстановку. Виктор не может убить ее. Просто не может…

Она облизнула губы и одернула подол черного платья. Одна туфля свалилась с ее ноги, но она этого не замечала.

– Тебе не стоило приходить сюда… – прошептал Виктор.

Его палец на спусковом крючке дрожал, и выстрел мог прогреметь в любую секунду. Но ни женщина, ни Раметов, казалось, не ощущали опасности.

– Я хотела убить его! – каким-то чужим голосом вымолвила дама, показывая на хозяина «Раритета». – Я стреляла, но промахнулась…

– Она врет, – презрительно ухмыльнулся тот. – Не слушай ее, парень. Она дурачит тебя, как дурачила своего покойного мужа.

– Покойного? – вскинулся Виктор. – Так он… умер?

– Преставился, – степенно кивнул Раметов. – И она тут же прибежала ко мне. Чтобы получить кайф! Бесстыжая и похотливая сучка с ликом мадонны. Она прекрасна, да, дружок? Но у нее вместо волос – ядовитые змеи. Они шипят и норовят укусить тебя, когда ты целуешь ее. Беги прочь, пока она не высосала твою душу!

– Нет! – сложив руки в клятвенном жесте, воскликнула дама. – Нет, Вик! Верь мне! Я запуталась, я…

Охранник смотрел на ее губы, которые шевелились, выговаривая слова лжи, и почувствовал прилив мучительного желания. Стрелять в нее? Погубить эту красоту, эту медлительную томность в движениях… эти золотые волосы, этот чарующий голос?.. Эти длинные белые ноги с нежными икрами и маленькими ступнями?..

Он конвульсивно сглотнул, и его плотоядный взгляд опустился ниже… туда, где начиналась ложбинка между ее грудями.

– …он завладел моей волей, – донеслись до Виктора ее оправдания. – Я более не принадлежу себе. Он использует меня как хочет. Я хотела застрелить его! Раз и навсегда освободиться! Но когда он посмотрел мне в глаза, я дрогнула… и пуля пролетела мимо… Он набросился на меня, повалил на стол…

– А ты не сопротивлялась, не звала на помощь, – саркастически заметил охранник.

– Она пришла сюда, чтобы отдаться мне, – заявил Раметов. – Она истосковалась по моим ласкам. Промахнуться в упор невозможно. Я не звал ее! Она сама явилась, потому что не может без меня. Я тот, на кого не действует ее отрава.

Виктор ощущал себя нормальным человеком, который попал в общество душевнобольных и вынужден слушать их бредни. У него кружилась голова, держать пистолет становилось все труднее. Он стиснул зубы и приподнял ствол, целясь в лоб хозяину магазина. Но тот только расхохотался своим лающим смехом: «Хау! Хау! Хау!»

– Стреляй! – потребовала дама. – Убей его! У тебя получится…

Виктор дрожал и обливался потом. Пол раскачивался у него под ногами, словно палуба корабля во время шторма.

Дама в растерзанном траурном наряде соскочила со стола, сбросила вторую туфлю и босиком отошла в угол подсобки. Подальше от греха.