Валерия Леман - Сны мертвой девушки из Версуа

Да уж, ничего не скажешь. Как много поучительного можно узнать, тусуясь на вечеринках в таких вот маленьких городишках, где едва ли не все знают друг друга с самых пеленок.

– Интересно, и от кого же женушка мэра услыхала эту сплетню?

Соня хмыкнула.

– От местного дантиста, с которым Жосье когда-то обучался пилить зубы. Этот дантист чисто случайно встретил бывшего однокурсника в Версуа и не сразу признал – уж больно отличался неухоженный старик от некогда холеного и благополучного коллеги из Женевы. Ну, а как признал, не удержался и спросил, что же такое ужасное приключилось с беднягой, на что Жосье запросто выдал всю историю своего двойного отцовства. Прикол?..

Мы еще немного поболтали с Соней о том о сем, поделившись, кстати, и своими дальнейшими планами на этот день.

– Я уезжаю в Аллеман, – доложилась Соня. – В конце концов, я приехала сюда на пленэр. Там чудесные виноградники, которые вдохновили меня на целую серию рисунков, у нас даже имеется предварительная договоренность о выставке с Пьером – если, конечно, я не подставлю его со всей этой историей. Надеюсь, ты без меня не будешь скучать?

Я заверил ее в своей полнейшей самостоятельности и занятости. В моих планах было для начала нанести визит старику Жосье, который, как оказалось, проживал прямо напротив нас, в трехэтажном доме, а затем взять напрокат автомобиль, чтобы иметь возможность свободно передвигаться по стране. Кроме всего прочего, я собирался съездить в Женеву, дабы встретиться с Роже Монтесье и Пьером Бенини, а заодно отведать местного фондю, иначе Васек будет разочарован, а я не люблю разочаровывать людей.

Старик Жосье проживал в маленькой двухкомнатной квартирке на третьем этаже в самом торце здания с видом на елки и лужайки усадьбы Шарля Монтесье и его папаши. Едва я зашел в его апартаменты, как чуть не задохнулся от духоты (окна выходили на солнечную сторону) и отвратительного запаха, какой бывает в какой-нибудь ночлежке, где люди спят не раздеваясь. Обе комнаты были забиты совершенно не нужными никому, включая и самого хозяина, вещами. У стен стояли разнокалиберные диваны, кресла и стулья, непонятные коробки, два старых телевизора и три древних компьютера друг на дружке, а в самом углу гостиной красовалось зубоврачебное кресло. Сам Жосье выглядел спокойным благообразным старцем с седой бородой и чистым детским взглядом.

– Все, что мне известно, я давно рассказал полиции, – тихо проговорил он, усаживаясь в плетеное кресло у окна.

Я сочувственно склонил голову к плечу:

– Понимаю, что вам трудно говорить об этой трагедии, ведь погибшая была вашей дочерью. Я прав?

Он молча кивнул. В разговоре зависла пауза, в течение которой старик просто смотрел в окно. Пришлось самому продолжить беседу:

– Извините, что я вновь заставляю вас вспоминать все это, но дело в том, что, возможно, именно с гибелью вашей дочери связано исчезновение другой девушки, из России. Может быть, вы ее видели – она жила у Лорен.

Старик снова кивнул:

– Видел. Она очень похожа на Шарлотту.

Снова пауза. Поистине, из этого человека слова приходилось буквально вытягивать клещами. Я вытер пот со лба и подумал, что еще немного, и меня вынесут отсюда с диагнозом «удушье».

– А какой была Шарлотта? – возможно, чересчур раздраженно спросил я. – Кроме того, что она была рыжей, увлекалась оккультизмом, дружила с инфантильным юношей и плавала как рыба, я ничего о ней не знаю, и поэтому в голове у меня гудит целый рой вопросов. Например, о чем вы беседовали с ней, когда она приходила сюда. Ведь, извините, вы для нее были настоящим стариком, да и блестящим собеседником я бы вас не назвал.

Поверьте мне на слово, его совершенно не разозлила моя ядовитая тирада и последнее замечание. Он так же ясно улыбался и смотрел на меня с сочувствием и, пожалуй, даже с ноткой жалости.

– Она была очень похожа на мать, – ответил он – естественно, не сразу, но выждав положенную паузу. – Когда мы встретились, Лорен была такой же: рыжеволосая молчунья, серьезная и неразговорчивая. Она пришла ко мне удалить зуб. Держалась очень мужественно.

Жосье усмехнулся и пальцем провел по подбородку.

– Могу поспорить, что мой адрес вы узнали не от Лорен, – увидев выражение моего лица, он удовлетворенно кивнул. – Все это время она демонстративно отказывается говорить со мной, даже просто замечать. Меня для нее не существует, я – пустое место. А ведь когда-то она сама пришла ко мне с пустячной жалобой – якобы у нее болит десна после удаления зуба. Был конец рабочего дня, прекрасная погода. Я успокоил женщину, выписав на всякий случай антисептик, а она неожиданно пригласила меня поужинать в ресторанчике по соседству. Разумеется, я был изумлен. Но мои жена с дочерью находились в Лозанне у тетки, а глаза этой женщины с огненными волосами словно молили о помощи. Мне даже показалось, что если вот сейчас я откажусь от этого вполне невинного приглашения, она расплачется. Одинокая женщина за тридцать, которой не с кем перекинуться словом… В симпатичном ресторанчике мы с ней прекрасно поужинали, выпили вина. Затем Лорен пригласила меня к себе – она остановилась в небольшой гостинице у вокзала…

Похоже, я ошибался, отказывая старику Жосье в статусе блестящего собеседника. Возможно, диалог у нас с ним вышел вялым, зато в монологе он был силен: я разом забыл про духоту и отвратительный запах, как наяву, представляя себе то жаркое лето и шум женевских улиц, когда молодая Лорен атаковала добродетель женевского дантиста. Жосье заметил мой интерес и удовлетворенно улыбнулся.

– В тот вечер мы засиделись допоздна. Все шутили, говорили о жизни, о людях, о своем отношении к различным событиям. Интересно, но даже от вина Лорен совершенно не потеряла голову – ничего не рассказывала о себе, больше расспрашивала о моей семье. У нее в голове был трезвый и четкий план. Вы, наверное, сами догадываетесь, чем все это завершилось.

Старик усмехнулся, бросив на меня лукавый взгляд, почесав затылок.

– Между прочим, все едва не сорвалось, поскольку Лорен оказалась девственницей, – он смотрел на меня чистыми детскими глазами. – Меня словно ушатом холодной воды окатили! Я уже стал извиняться, пытался уйти, но эта женщина буквально заставила меня довести все до конца. Она так и сказала: «Мне нужен здоровый, красивый ребенок, и вы идеально подходите на роль его отца. Кроме того, вы – семейный человек и, значит, не станете претендовать на отцовство, когда ребенок родится. Малыш будет только моим». Теперь вы видите, какую шутку сыграла жизнь. В один миг я потерял своих близких, и произошло то, от чего Лорен, казалось бы, себя оградила: я стал претендовать на отцовство. Одна моя дочь погибла, но я знал, что есть другая. Я бросил все и приехал в Версуа.