Евгения Михайлова - Совсем как живая

– Я вот что скажу. Всю вашу петрушку мы прикрыли оперативной необходимостью. Кузнецов у нас типа внедрен. Игрушечное следствие Иванова тоже прикрытие настоящего. Я с ним в контакте. Только памятник Кузнецову на родине пусть ставит Николаев. Я не хочу иметь ничего общего с авантюристами. Другое воспитание. Можно? Вы мне это простите?

– Слава, я тебя очень уважаю, – искренне сказал Масленников. – Ты настоящий.

После этого разговора Слава еще какое-то время смотрел на телефон. «Значит, «кукла», значит, благотворительность… Я действительно кажусь таким тупым?»

Масленников у себя с удовольствием закурил, улыбаясь. «Отличный Слава парень. Честный. Зачем ему лишняя головная боль?.. У него же есть друзья».

Масленников сидел в своем кабинете и читал перехват разговоров московского абонента с обитателями шале в Швейцарии. Буквально несколько фраз, практически никакой информации, ясно лишь одно: и звонивший, и пара, с которой он выходит на связь, знают, что обладательница документов, по которым выехала Ульяна, убита. Степень ее причастности не просматривается. Смысл всей интриги никак не объясняется. Звонит Ульяне и Димитрису Костаки московский юрист Григорий Сидоров. Небольшая практика, консультации в очень узком кругу богатых клиентов. Земцов решил пока никого не трогать, продолжать слушать, что-то искать. И он прав: нужно дождаться хотя бы минимальной зацепки. Намеком на такую зацепку может служить несколько таких же невыразительных звонков Сидорова матери Ульяны – Марии. То есть в этом замешана вся семья. Семья, которую ну никак невозможно заподозрить в причастности к убийству. Даже если обе девушки где-то встречались, даже если у них были общие знакомые, каким может быть мотив убийства… Чтобы завладеть документами и привлечь к себе внимание? Ерунда какая-то. Петру Князеву звонили и присылали СМС с телефона Виктории. Сейчас этого номера не существует. Димитрис Костаки четырнадцатого августа, на момент убийства Виктории Князевой, был в Швейцарии. Чем занимался в этот день Григорий Сидоров, Земцов аккуратно проверяет. За это время киллер мог уехать куда угодно, но следы убийства навсегда остаются там, где оно совершено. Это убеждение Масленникова. Когда он так говорит, то имеет в виду не прямые улики, а таинственную ауру убийства, которая рано или поздно все раскроет тем, кто идет по следу. Надо идти.

Раздался телефонный звонок.

– Мне нужен Александр Васильевич Масленников, – сказала незнакомая женщина и, похоже, заплакала.

– Я вас слушаю.

– Меня зовут Нина Валентиновна. Я – мать Александра Романова. Он мне все рассказал про Марину, у него на столе ваш телефон. Случилось ужасное несчастье. Я просто не знаю, к кому обратиться, что мне делать… Они попали в аварию – Саша и его бывшая одноклассница Надя. Наша соседка. Видимо, она его подвозила. Оба в реанимации в тяжелом состоянии. Я должна быть там. Оставила ребенка с чужим человеком… Свяжите меня с Мариной. Она должна приехать! – Женщина рыдала.

– Вы правильно сделали, что позвонили. Я сейчас свяжусь… с кем надо. Ситуация изменилась. Скорее всего, Марина действительно сможет прилететь, не сегодня, конечно. Есть проблемы. Но мы обязательно вам поможем. Назовите больницу, где находится ваш сын, я подъеду. Вы оттуда звоните?

– Да. Я в коридоре. Меня к нему не пускают. Ничего не говорят.

– Понятно, я скоро буду. Я попрошу кого-нибудь найти профессиональную няню. Мы оплатим ее услуги.

– Кто это – вы?

– Скажем так: следствие, которое занимается раскрытием этого преступления. Преступники, кстати, уже задержаны. Заказчик погиб.

– Да? Никогда не слышала про такое следствие. Когда вы приедете?

– Очень скоро. Не беспокойтесь.

Масленников набрал номер Николаева.

– Андрей, беда. Муж Марины попал в ДТП. Он в тяжелом состоянии.

– У него же нет машины.

– Он был в машине бывшей одноклассницы. Она тоже пострадала. Мать рядом с ним. Ребенка оставила с чужим человеком. Короче, нужна на время профессиональная няня, с которой ты расплатишься. И надо возвращать Марину. Это реально?

– Да… Я полечу за ней и няню посажу к ребенку. Серега сказал, что опасности вроде больше нет. Я, конечно, присмотрю… Слушай, это не странно – какая-то одноклассница?

– Сергей как раз на днях сообщил, что видел его с женщиной и ему показалось, что это не просто одноклассница. Но у него богатое воображение.

– Ничего себе!

– Андрей, люди в реанимации. Я туда еду. До связи.

Александр Васильевич приехал в клинику, к нему в коридоре бросилась заплаканная женщина: «Это я вам звонила». Он кивнул и, поговорив с медсестрой, получил халат, прошел в кабинет заведующего. Вышел минут через двадцать.

– Что???

– Пока ничего конкретного. Лобовое столкновение. ЧМТ у обоих. Вы понимаете, необходимо обследование, возможно, операция… Мы можем только ждать.

– Попросите, чтобы мне разрешили остаться с сыном.

– Не разрешат сейчас. Врачи работают… Я попрошу, чтобы вас устроили где-то, чаю принесли. Вас позовут.

Нину Валентиновну отвели в ординаторскую, выделили ей угол за ширмой, перетащили туда большое кресло. Сестра поставили перед ней стакан с горячим чаем, предложила сердечные капли. Она отказалась. Но присутствие Масленникова немного ее успокоило.

– Я хочу вам сказать, что поисками няни уже занимаются, вопрос с приездом Марины тоже решается, – сообщил он.

– Спасибо. Это произошло, потому что мы с Сашей жили как в кошмарном сне. Вы не поверите, но я всю их совместную жизнь жду какой-то беды. И они случаются, эти беды.

– Вы с чем-то конкретным это связываете?

– Связываю… Я всегда считала, что они не подходят друг другу. Это трагическая случайность, но мне еще со времени учебы Саши в школе хотелось, чтобы он был вместе с Надей. Она очень хорошо к нему относилась… Больше, чем хорошо. Все это знали. Она и замуж не вышла. А он увидел Марину и влюбился как сумасшедший. Я всегда боялась таких чувств. Они не укрепляют семью, а разрушают людей… Саша очень изменился.

– Сейчас главное, чтобы он поправился.

– Да, конечно. Просто… С Надей никогда не могла бы случиться такая дикая история, как с этим… убийством Марины.

– Вы несправедливы. Марина – жертва. Ее спасли в последний момент.

– Извините, я не могу об этом говорить и даже думать. Саша тоже не мог. Он очень страдал, не понимал. И вот…

Моника Ступишина провела Сергея в свою жеманную гостиную с белой мебелью, невинными розовыми и голубыми пледами, штучками и дрючками.

– Слушай, ты не поверишь, но я как раз думала о тебе. Ты знаешь, за кого я замуж выхожу?

– Пропустил как-то, извини.

– Ну как… – Моника была разочарована. – Все знают, а ты… За Федю Бондарева! Знаешь его?