Евгения Михайлова - Совсем как живая

– Может, придется, а может, нет, – легкомысленно сказал Сергей. – Тут мне сильно захотелось что-то взять на память. Приступ клептомании. Слава, у тебя такое бывает? Не смотри на меня так, я сбиваться начну. Короче, поболтали мы еще про всякую ерунду, он даже чаю мне налил. Потом кто-то позвонил в дверь, он пошел открывать… Вот он, телефончик. В кармане куртки, которая на спинке стула висела, как раз зазвонил. Ну, ничего, этот заблокирует, другой купит… Поэтому я контакты и сообщения сразу на свой перетащил.

– В чем дело, Сережа?

– Петр Князев у него в контактах, Вера Князева в контактах, Виктория Князева все в тех же контактах.

– Да ты что!

– Вот именно. Я не остановился на этом, друг Слава. Я позвонил Петру Князеву. Спросил, знает ли он Ивана Ступника. И тот сказал, что знает! Это брат его уже бывшей жены Веры. Он в доме у них бывал, с Викторией давно знаком… Прям со свадьбы Петра. Так что, Слава, подбери челюсть, собирай своих молодцев и поезжайте за Ступником. Я пока кое-куда тоже метнусь.

Иван Ступник хорошо владел собой. По дороге в управление спокойно засунул в рот чуть ли не целую упаковку пластинок жвачки и не подумал выплюнуть во время допроса. Земцов был вообще эталоном невозмутимости. По дороге в свой кабинет зашел к разработчикам, отдал им документы Ступника, попросил всю возможную информацию пробить как можно быстрее. Сев за стол, задумчиво посмотрел на жующего Ступника и решил не корректировать манеры нового подозреваемого.

– Иван Яковлевич, вы сделаете заявление или предпочитаете отвечать на вопросы?

– Какое заявление? Я сказал этому вашему, что купил у ребят паспорт мертвой бабы, продал хозяину. Больше ничего не знаю, фамилии ребят не помню.

– Понятно. Сотрудничать не собираетесь. Значит, вопросы. Почему вы скрываете, что Виктория Князева давно вам знакома?

– С чего вы взяли?

– У нас есть ваш мобильный телефон.

– О дела! Менты телефоны воруют! Даже я на этого белобрысого не подумал, решил, что потерял.

– Вы подтверждаете, что Виктория Князева – ваша знакомая? Почти родственница, так как является дочерью мужа вашей сестры?

– Это называется – знакомая и родственница? Я, может, ее пару раз видел…

– Каким образом именно ее документы оказались у вас после гибели Виктории?

– Таким, как я уже говорил. Ну, получилось, что это она. Я, честно, и не смотрел эти документы.

– Угу, – кивнул Слава, – несознанка… – Он поднял трубку зазвонившего внутреннего телефон. – Да, понятно, спасибо… Значит, не взглянули. А ведь Виктория Князева, оказывается, вам действительно даже условно не родственница. Поскольку у вас никогда не было сестры Веры, как у Веры Князевой, в девичестве – Дискиной, никогда не было брата Ивана. А проживали вы с ней раньше в одном населенном пункте, откуда вместе и приехали в Москву. Вдвоем, конечно, в Москве сподручнее. Какие у вас отношения с Верой Князевой, она же Дискина?

– Допустим, мы жили вместе. А что? Нельзя?

– Это вообще не ко мне вопрос. Меня в свете данного расследования интересует лишь один аспект: почему вы ввели в заблуждение Петра Князева?

– А это при чем? Ему не все равно: брат – не брат?

– Почему это при чем, объяснять вам пока не считаю нужным. А вот и мой помощник – всемирно известный частный детектив Кольцов. Проходите, Сергей. Ваш новый знакомый оказался неконтактным человеком.

– Да ты что, Ваня, – изумленно уставился на Ступника Сергей самым чистым взглядом. – Тут все свои!

– Ах ты… – Ступник выплюнул на пол жвачку. – Мразь подсадная!

– Действительно, – констатировал Сергей. – На редкость недоброжелательный гражданин. Вячеслав Михайлович, мне даже не хочется продолжать с ним диалог. Передайте ему, пожалуйста, что мобильный телефон будет ему возвращен вместе с указанной им суммой за временную эксплуатацию.

– Передам. Что у вас еще по этому делу?

– Не что, а кто. У меня свидетель для очной ставки. Опознал Ступника по фото. Это Алексей Васильев. Можно ему войти?

– Давай.

Алексей вошел из коридора в сопровождении Сергея, взглянул на Ступника.

Сказал:

– Я его знаю. В тот вечер, когда я встретил Викторию в клубе, они приехали вместе. Она сказала, что это ее водитель. Потом он один раз привозил ее ко мне. Не успел отъехать, как у нас случился обрыв проводов. Вика его вернуть успела. Он чинил проводку… Был в кабинете, где в шкафчике – это вообще-то аптечка, у меня нет сейфа – лежал пистолет. Он и потом там лежал: я им не пользовался ни разу. Купил, когда в этот дом переехал на отшибе. Обнаружил, что пистолета нет, когда случился весь этот кошмар.

– Ступник, вы подтверждаете сказанное Васильевым?

– Да, подтверждаю… – Виртуозное матерное выражение для оглушенных слушателей закончилось словами: «…вас с вашей Москвой».

Слава нажал кнопку вызова.

– Уведите его, – сказал он дежурному. – Ступник, советую к завтрашнему утру подготовиться к чистосердечному признанию. Мы готовы его проверить.

Петр Князев сидел несколько часов в коридоре управления по расследованию убийств, уставившись невидящими глазами перед собой, иногда сжимая виски онемевшими пальцами. Он был оглушен чудовищными открытиями. К нему подходили Кольцов, Масленников, Земцов, что-то говорили, отходили, понимая, что он ничего не слышит. То, что для этого несчастного оказалось страшной жизненной катастрофой, для профессионалов было банальным, примитивным и тупым преступлением.

Деревенская парочка приехала в Москву, чтобы в «люди» выбиться. Сняли на последние деньги убитую квартиру алкоголиков, он брался за любую работу, не гнушался воровства: сумочку выдернуть у женщины вечером, чужую машину вскрыть – вытащить телефон, ноутбук, борсетку. Она давала объявления по Интернету под рубрикой «Поиск партнера». Принимала клиентов в их общей квартире. Немного приоделись, стали появляться в ресторанах и клубах. Ей хватило хитрости работать под деревенскую чистюлю-простушку, живущую под охраной строгого брата, – образ, неотразимо действующий на определенный тип мужчин: не очень уверенных в себе, опасающихся усложнить жизнь близких неверным выбором, тоскующих по семейной жизни без сложностей и проблем. Именно таким был Петр Князев. Он стал первым человеком в Москве, который вскоре после знакомства с Верой сделал ей предложение. Пришел в ее убогое жилище, послушал ее жалобные песни, расчувствовался и захотел стать ей опорой, чтобы получить благодарную, добрую жену.

Она очень хорошо вела свою роль. Сначала скрывала, каким шоком для нее стало наличие взрослой красавицы дочери, основной хозяйки, наследницы. Шок очень быстро перешел в ненависть и ревность, когда она однажды увидела, как Викторию грубо прижимает к себе «братец» Иван. Но она и это стерпела. Стала чуть ли не сводницей. Поощряла его приставания к падчерице, заметив, как опытная профессионалка, что Викторию возбуждают грубые, случайные отношения. Давала Ивану советы. Когда Вера забеременела, а Иван получил окончательную отставку у Виктории, они всерьез стали замышлять, как устранить ее, в том числе – план «идеального» убийства. Но сначала попробовали уронить дочь в глазах отца, рассорить их. Иван предложил Курочкину за деньги поставить видеокамеры в спальне Виктории, снять ее с любовниками. Курочкин, как всегда, перестарался. Поставил камеры и в спальне Петра и Веры. Это была первая накладка. Еще раньше Иван предложил Виктории свои услуги водителя. Она не любила сидеть за рулем. Когда был свободен от основной работы, подвозил ее в институт, в клубы, даже к мужчинам. В тот вечер, когда привез ее к Васильеву, его попросили починить проводку, он обнаружил пистолет, намотал это на ус. Момент он выбирал очень осторожно. Ловил детали ее телефонных разговоров. Она часто с ним делилась как с подругой. Однажды рассказала, что директором их института стал тот самый Алексей: «Помнишь, мы у него были?» Иван иногда подъезжал к ее институту, следил. Ждал момента. В это время он уже работал у Сидорова, который и попросил его найти документы мертвой девушки… Все сошлось. Днем он легко вскрыл дверь дома Васильева, похитил пистолет. Вечером приехал к институту и увидел, как отъехала машина Алексея, потом вышла Виктория. Он к ней подошел. Сказал: «Вика, я как раз за тобой. У тебя дома – беда. Вере плохо, отец просит приехать». Она, конечно, поехала, не подумав позвонить. Они вошли в квартиру, она пробежала в спальню отца, удивленно позвала: «Папа!» Не успела обернуться, когда Иван дважды выстрелил ей в затылок, подойдя близко. Тут пришла из кухни Вера, они перенесли Викторию в кладовку, где она и пролежала до утра. Им нужно было, чтобы Алексей уехал на работу. Вера вымыла спальню. Иван утром приехал к «сестре», вышел с кофром, в котором обычно отвозили в чистку шубы. Сейчас там находилось тело Виктории, и он отвез его на террасу дома Алексея. Пистолет бросил у ступенек. Алексей приехал вечером… Документы Виктории были уже у Сидорова. Загранпаспорт Вера и Иван взяли в ее комнате. Писали и звонили они Петру с телефона Вики, поскольку видели, что он верит. Потом уничтожили сим-карту.