Ольга Баскова - Ведьмы тоже имеют хобби

– Знаешь, сколько подобных посетительниц осаждают отделения полиции? Одни стараются уверить нас, что знают нечто необычное. Другие просят отыскать пропавших животных. Они просто отвлекают всех от дел, которых у нас и без того полно. Пей чай и забудь о ней.

Одесса, август 2010

Полковник Константин Юрьевич Богомолов нервно расхаживал по своему кабинету. Надо же, не прошло и двух недель – и снова убийство! Не дай бог, «глухарь». Тогда прощай, долгожданный отпуск! А ведь еще вчера они с женой строили планы поездки на лиман, Вера уже договаривалась с подругой о снятии дачи на три недели. И вдруг – такое! Представив себе огорченное лицо супруги, он поежился. Ждешь, ждешь отдыха, и на тебе… Он заскрипел зубами и уставился на подчиненных:

– В ваших же интересах раскрыть это дело как можно быстрее.

Лейтенант Семенов сочувственно посмотрел на начальника. Его коллеги знали: полковник собирался в отпуск. Неожиданное преступление задержит его в отделе.

– Опарин, ты, как старший, постоянно докладывай мне обстановку. Надеюсь, виновников происшествия быстро поймают.

– Хотелось бы, – прошептал Григорий, вставая со стула.

Оперативка закончилась. Во дворе полицейских уже поджидала служебная машина, чтобы отвезти их на место преступления. Судмедэксперт, тридцатилетний высокий блондин Геннадий Иванов, взял капитана за локоть:

– Опять не повезло нашему начальству. Труп, причем не первой свежести.

Григорий скривил губы:

– Кто его знает… Может, дело пойдет как по маслу.

– Да брось, – отмахнулся Иванов. – Будто ты недавно в органах!

Мужчины вышли на жаркий воздух. От зноя плавился асфальт, и прохожие старались укрыться в тени акаций и каштанов. Василий дернул плечом:

– На море бы…

– Мы с женой вчера ездили… – отозвался судмедэксперт. – Поверь, никакого удовольствия. Водичка – градусов под тридцать. Даже не освежает. Приехали с пляжа, приняли ледяной душ и только тогда почувствовали себя людьми.

– И все равно, это лучше, чем собирать улики, – вздохнул Семенов.

– Не спорю.

Они уселись в машину, и служебный «уазик», пофыркивая, повез их в район Большого Фонтана.

Потерпевшая жила в добротном частном доме с небольшим неухоженным садиком. Пройдя через распахнутую калитку на участок, сыщики обратили внимание на вскопанные грядки. Возле грушевого дерева, сплошь усыпанного плодами, стояли деревянная лестница и ведро. Огромные груши падали на землю и гнили под палящими лучами солнца. Возникало ощущение, что хозяйка приготовилась собрать урожай, но в один прекрасный день почему-то махнула на все рукой.

Из одноэтажного дома с покрытой красной черепицей крышей вышел участковый, мужчина средних лет, с поредевшими рыжими волосами. Усыпанное веснушками лицо его выражало недоумение и страх. Он протянул оперативникам сильную загорелую руку:

– Капитан Степан Алексеевич Игнатьев.

Полицейские представились, и Игнатьев указал на дом:

– Она там.

Бледный участковый нервно теребил грязный бинтик на большом пальце.

– Что случилось? – поинтересовался Григорий.

У капитана задергалась щека:

– Вот такое происшествие… – Он словно не мог подобрать подходящие слова. – Мы думали… А она… Демьян ее нашел…

– Да говорите толком! – разозлился Опарин.

Мужчина лет семидесяти, одетый в майку и спортивные штаны, вышедший из-за дерева, собрался с духом и начал:

– Короче, когда Лида пропала, никто ничего плохого не заподозрил. – Он ежеминутно вздыхал и смахивал мутные капли пота, увлажнившие его верхнюю губу. – Вроде родственники у нее в Подольске живут. Перестала на улице появляться – значит уехала. Подруга ее тоже не беспокоилась. Хотя, тоже мне, подруга… Полгода прошло, больше, а она тревогу не бьет. А у Бессоновых собака вдруг принялась выть. Каждый день! У жильцов аж мурашки по коже… моя супруга и говорит:

«Ох, не к добру, Демьян, она так воет! Не иначе, покойник где-то… – Мужчина еще сильнее побледнел. – Уж я ей рот и заткнул: «Молчи, мол, дура! Я свой участок знаю. Какие тут покойники!» На следующий день зашел я к Бессоновым и говорю: «Вы собачку-то проверьте! Может, болит у нее что-то…» Ванька, то есть Бессонов, мне и отвечает: «Проверяли, Сергеич, здорова псина. А чего она воет – сам не пойму. Будто мертвечину чует!» Представьте себе, месяц целый она и выла. Жильцы попривыкли…

– Как обнаружили труп? – перебил его Григорий.

– Случайно. Проходил как-то мимо калитки Кондаковой и ногой в дверь легонько ударил. Сам не знаю зачем. А она возьми да и откройся! Признаться, у меня поджилки затряслись, но я набрался храбрости и вошел. По тропинке к дому направился. А там все нараспашку. Я – в прихожую, в кухню… Зову ее. В ответ – тишина. Тогда я к телефону. Думаю, вызову полицию. Не иначе, Лидку ограбили! Вроде больших сбережений у нее отродясь не водилось, однако кража налицо. И тут нос мой запах уловил. Ну, вы понимаете… Я принюхался. Так и есть, мертвечиной несет. Я и прикинул, где смотреть надо. В погреб не спускался. Открыл крышку люка – а там она, Лидка! Я нашего участкового позвал. Благо, он на соседней улице живет.

Милиционеры подошли к погребу и закашлялись из-за нестерпимого запаха. Труп Конадковой пролежал там не один день. Эксперт Иванов вынул из своего вечного саквояжа респираторы и вручил их Опарину и Семенову:

– Надевайте. Без них задохнемся.

Они осторожно спустились вниз по деревянной крепкой лестнице. Хозяйка лежала возле шкафа, уставленного консервными банками. Взглянув на труп, Василий побледнел и схватился за стенку. Ему доводилось видеть покойников, но не разложившиеся трупы годичной давности. В эту минуту он желал лишь одного – поскорее покинуть погреб. Геннадий Иванов осматривал покойную без видимого отвращения.

– Мертва около года, да это и вы сами утверждаете, – сообщил он. – Точнее скажу после экспертизы. Причина смерти… Да вы все и так видите… – Он снял с вспухшей шеи женщины капроновый чулок. – Крикни санитаров, пусть уносят тело.

Оперативники с удовольствием вышли на воздух и сняли респираторы.

– Пойдемте в дом, – сказал Григорий.

Семенов и Опарин направились к месту преступления. Участковый следовал за ними, как тень.

– Вы знали убитую? – спросил Григорий, заходя в просторную прихожую.

Степан Алексеевич попытался улыбнуться:

– Это моя работа. Правда, не скажу, что часто с ней виделся. Лидия Михайловна – женщина тихая, порядок не нарушала, жалоб на нее не было.

– Лидия Михайловна?! – Это имя резануло слух лейтенанта.

– Ну да. Так покойную звали, Кондакову, – с готовностью подсказал участковый.

Василий почувствовал, как глаза его заливает противный липкий пот.

– Кондакова? Она же… – Опарин не дал ему договорить, больно ударив по руке.