Ольга Баскова - Убийственное кружево орхидей

Выражение лица Федосеева не изменилось:

– Бывают случаи, когда такое обращение необходимо. Вы ведь упорно не желаете пойти мне навстречу, хотя я и предлагал вам деньги.

Журналист удивленно вскинул брови. Брат убитого Федосеева предлагал деньги его убийце?! Это что-то новенькое!

– Да… я предлагал вам деньги, и вы отказались, – повторил Анатолий. – Возможно, это – последствия шока, который вы получили, когда мой братец решил проучить вас. Но вы сполна расквитались с ним.

Ажидамов побагровел:

– Чего вы от меня хотите?!

– А вы не знаете? – Федосеев взглянул ему прямо в глаза.

– Не имею ни малейшего представления!

– Я терпелив и начну сначала, – спокойно проговорил Анатолий. – Итак, моя племянница весьма некрасиво обошлась с вашей дочерью…

Павел вздрогнул:

– По-вашему, это всего лишь некрасиво?! Убить человека только за то, что его хотели отправить на конкурс?!

– Наша девочка была очень честолюбива, – усмехнулся Федосеев. – Она тоже предлагала решить дело миром, но ваша дочь отказалась. Вы должны были пойти нам навстречу. Давно известно: выигрывает тот, у кого больше денег. Адвокат Лановой блестяще выиграл это дело. Вы принялись угрожать моему брату, и он клюнул на ваши угрозы. А ведь я его предупреждал… Наезд на вас – это было более чем глупо! Я не виню вас в смерти брата… Он сам напросился. Скажу вам больше: Иван был прескверным человеком, и я сам бы рано или поздно убил его. Но это сделали вы – и поделом ему! Верните мне вещицу, которую вы утащили с его дачи, – и катитесь на все четыре стороны.

Обветренные губы пленника шевельнулись:

– Не говорите загадками. Какая вещица?

– Брат сказал мне, что хранил ее в своем загородном доме. Она очень нужна мне. В конце концов, я готов хорошо за нее заплатить.

– Я не знаю, о чем вы говорите… – потерянно прошептал Ажидамов.

Ноздри хозяина яхты раздулись от гнева.

– Не пытайтесь меня обмануть! – прикрикнул Анатолий на пленника. – Прежде чем залечь в клинику, вы заполучили одну важную улику, очень нужную мне! Вы в самом деле думаете, что сможете выкрутиться из этого дела?! У меня нет слов! Идея с комой была прекрасной, однако мальчишка-журналист раскусил вас. Одна моя знакомая дура наняла его для поисков убийцы Ланового и рекомендовала с очень хорошей стороны. Мне лично не нужен убийца Ланового – я предполагаю, что и тут наследили вы. Мне нужно только то, что мне и так принадлежит, – его глаза заблестели. – Борис ненадолго оставил вас, мой друг. Здесь вы беспомощны и одиноки. Сейчас я поднимусь наверх и вновь позову его…

Павел вздохнул.

– Зовите! – кивнул он. – Если ваша горилла убьет меня, туда мне и дорога. У меня была единственная радость в жизни, и я ее лишился. С тех пор жизнь потеряла для меня всякий смысл. Да, признаю: это я грохнул вашего братца вместе с его бабами. Он надежно прятался в загородном доме, однако его охранник оказался моим сослуживцем по Афганистану, а такая дружба, как известно, – самая крепкая на свете. Вдвоем мы совершили идеальное убийство, о его истинных виновниках можно только догадываться, но улик против нас никому не найти. Что же до всего остального – меня это не интересовало. Я с тех пор обходил это место десятой дорогой…

Щеки Федосеева раздулись.

– Ты врешь! – закричал он. – Куда же делась эта вещь?!

– Понятия не имею. Возможно, ваш брат вас обманул, и того, о чем вы говорите, там вообще не было.

Анатолий опустил голову.

– Послушайте, – продолжил Ажидамов, переводя дыхание. – Вы достаточно поиздевались надо мной. Отпустите меня. Клянусь, я не взял и горелой спички с дачи вашего брата!

Федосеев ничего не ответил и молча вышел из каюты, заперев дверь. Оказавшись в коридоре, он крикнул:

– Борис, ты далеко?

– Здесь я, – отозвался сверху его верный пес.

– Гость останется на ночевку, – сказал Федосеев, подойдя к спустившемуся по трапу Карташеву, – во всяком случае до тех пор, пока я не прикажу его… освободить. – И он подмигнул подручному. – Ты отвечаешь за него головой! Если он вздумает безобразничать, объясни, что этого делать не стоит. Поручаю его тебе. Если уж он совсем расшалится, ты должен будешь как следует разбить ему морду… Пока что я еще надеюсь на его благоразумие и даю ему три часа. Если по истечении этого времени он ничего не скажет, придется нам похоронить его в водах Черного моря.

– Ясно, хозяин.

Они переглянулись, и Карташев направился в каюту.

Пименов вышел из своего укрытия в тот момент, когда Борис рванул пленника за ворот рубахи и сильно ударил его по лицу. Голова Ажидамова дернулась, он повалился на пол. Заглянув в приоткрытую дверь, журналист увидел: руки пленника крепко связаны, его пальцы посинели… Ударом ноги Карташев заставил бывшего десантника перевернуться на спину, потом снова ухватил его за рубаху, рывком поставил на ноги и прислонил к стенке. Павел хватал ртом воздух, из его носа текла струйка крови. Карташев отступил на шаг и полюбовался результатом своей грязной работы.

– Ты надумал отдать нам то, что тебе не причитается? – спросил он.

Павел посмотрел на него измученными глазами:

– Я не знаю, о чем ты говоришь. Пусть твой хозяин объяснит…

Борис подмигнул ему:

– Одно маленькое электронное устройство с нужным нам материалом.

– Я ничего такого не видел…

Карташев подошел к несчастному и принялся изо всех сил хлестать его по лицу. Павел лишь морщился от ударов. «Он убьет его», – мелькнуло в голове журналиста. Никто не в силах предугадать, как долго человек может продержаться. Этот мордоворот загонит Ажидамова в могилу, и тот не успеет помочь Саше выбраться из навалившегося на него кошмара. Нет: надо действовать. Пора!

– Ладно, подумай еще, у тебя пока есть время. – Борис ловким ударом свалил пленника на койку. – Но когда я вернусь, твоя «горячая точка» покажется тебе раем. Я умею выбивать из людей показания!

Он вышел из каюты, сильно хлопнув дверью, и оставил ключ в замке. Пименов выждал, пока Борис поднимется на палубу, и проскользнул в тесное помещение.

– Не пугайтесь… – тихо начал он.

Ажиданов взглянул на него с удивлением.

– А вы кто такой? – хрипло спросил он.

– Тот, кто хочет вам помочь! А вы поможете мне.

Ажидамов сел на койке. Это далось ему с большим трудом:

– Правда? Интересно, а я зачем вам понадобился?

Александр приблизился к нему и прошептал:

– Нельзя терять ни минуты! Мы должны выбраться отсюда. Федосеев уехал, на судне остался только этот один гориллоподобный тип… Но вдвоем мы его одолеем, – он достал из кармана заранее припасенный ножик и перерезал веревки на руках пленника.

Павел начал разминать отекшие пальцы.

– Мне нравится ваше предложение о моем спасении, однако, как вы выразились, у этого гориллоподобного молодца есть оружие, причем огнестрельное. Он перестреляет нас, как воробьев, – заметил он.