Марина Серова - Три места под солнцем

Официально по делу нашелся только один свидетель, но выступал он на стороне прокурора — бомжеватого вида дедок заявил, что видел, как папа рванул на красный сигнал светофора. Свидетелей с нашей стороны не было. Вернее, была — я. И я могла бы свидетельствовать в защиту памяти моих близких, но после того, как в раскрытое окно деду зашвырнули обгорелую пластмассовую куклу, он не позволил мне участвовать в дознании. Друзья отца подготовили коллективное заявление с просьбой провести повторную экспертизу, после чего под входную дверь нам подбросили полуразложившегося кота, а в почтовый ящик кинули письмо с жутким описанием того, что будет со мной, если дед согласится на эксгумацию.

И Ариша сдался. Для него и так было чудом, что он нашел меня возле той кирпичной стены. Дедушка был уверен, что я сгорела в машине вместе с папой и мамой. Родителей не вернешь, а потери внучки он не перенес бы, поэтому и не стал настаивать на продолжении следствия, уговорил друзей родителей оставить все как есть, заплатил требуемую сумму и переехал со мной в коттедж.

— Значит, основная вина все-таки лежит на водителе… Прокурор просто прикрыл его, а заодно и себя.

— Все не так просто. Когда еще дело не приобрело опасный для тебя оборот, мне все-таки удалось аккуратно выйти на ту девицу, что была с ними. Она утверждает, что за рулем был не водитель, а прокурор, сам Синдяков. Напился и захотел погонять по городу. Водитель пытался уговорить его не садиться за руль в таком состоянии, но тот, естественно, не стал его слушать.

— И эта девица так просто тебе слила эту информацию?

— Продажный человек продажен во всем. Я хорошо заплатил ей. Правда, воспользоваться этой информацией не смог, на следующий день она исчезла. Дай бог, чтобы у нее просто хватило ума уехать. Ну а потом я испугался за тебя и позволил замять дело. Они о себе больше не напоминали. Если бы…

— Если бы?

— Если бы бывший прокурор не вышел на пенсию и не купил дом в нашем коттеджном поселке. Мы живем совсем рядом, и я поневоле не могу забыть всю эту мерзость. Внучка, а может, нам уехать? Купить дом в другом месте, а этот продать? Или вообще переехать в другой город?

Ну уж нет.

— На, надевай, вторую на смену принесу потом, вместе с бейсболкой.

Алина кинула на диван черную майку с кровавой надписью на спине: «Нет — наркотикам!» Моя подруга постоянно участвовала в каких-то движениях, записывалась на курсы, стояла в пикетах, то есть являла собой полную противоположность мне с моим лучшим другом — креслом.

— Носить будешь даже на работу, можно с джинсами, дома необязательно, если гостей не ждешь.

— Алиночка, она некрасивая, — по привычке заныла я, — и на работе выглядеть несолидно будет.

— Несолидно? — взорвалась подруга. — А солидно, что от этой гадости нация вырождается? А ты хоть знаешь, какой колоссальный доход имеет наркомафия от продажи наркотиков? Сколько школьников, студентов и прочей молодежи в год садится на иглу? У них не родятся дети, некому будет возделывать поля, трудиться на заводах. К чему мы придем? Вот у меня тут цифры есть, садись!

Алинка достала толстый блокнот и открыла первую страницу, исписанную ее безобразным почерком. Я поняла, что лекция часа на три мне обеспечена.

— Прости, я неправильно выразилась, — заспешила я, — совершенно с тобой согласна, наркобаронам нет места в нашем обществе. Только перед тем, как мы ими займемся, давай совершим небольшой шопинг. Помнишь, ты затащила меня на курсы стилистов? Так вот, я хотела бы применить знания на практике и заняться своей внешностью. Так хочется что-нибудь поменять!

Раз избавиться от ее общества не получится, я решила использовать энергию подруги себе на пользу. Мне предстоял большой и мучительный поход по магазинам, а кто лучше Алины в городе мог знать, где можно достать все, что мне необходимо!

— Как неожиданно в тебе проснулась женщина! Хорошо, что не совсем поздно, еще есть шанс сделать тебя привлекательной. Так, сначала волосы, — наркобароны могли вздохнуть спокойно, — срочно меняем стрижку! Красимся в блондинку и стрижемся под мальчика. Нет, лучше огненные пряди на смоляном фоне и длина ниже плеч. А еще я видела у одной девицы раскраску в виде шахматной доски — отпад!

— Нет, краситься в доску и стричься под мальчика я не буду, — проявила я твердость, — давай для начала купим несколько париков и посмотрим, что мне пойдет. День похожу в одном, день — в другом. А то бывает, что решишься на что-нибудь экстремальное, а потом каешься, и сделать уже ничего невозможно. Определюсь, а потом рискну уже и на стрижку, и на покраску.

Стричься я не собиралась, а вот парики мне пригодились бы. Чтобы Алина не поняла, что я от нее что-то скрываю, пришлось выдать ей эту неуклюжую версию.

— А давай! — загорелась Алина. — И мне поносить дашь. Я знаю одно место, там парики из натуральных волос, жутко дорогие, но зато шикарные. И линзы! Давай купим тебе цветные линзы. Индиго или желтые, как у ведьмы! А еще есть кошачий глаз, вообще супер! Только сначала в бассейн запишемся. Или майку надевай!

«Шантаж — это уже слишком, — думала я, осторожно лавируя в городском потоке машин, — хотя бассейн все-таки лучше, чем майка. А почему бы нет? Мне нужна хорошая форма, а плавание прекрасно поддерживает все мышцы в тонусе. Да и покупка линз — отличная идея. У меня удачный цвет глаз, серый, могу носить любые линзы. Желтые брать не будем, а пара-тройка с натуральными оттенками, пожалуй, не помешают. Итак, сегодня закупаем камуфляж, берем абонемент в бассейн, вспоминаем уроки стилиста, перетряхиваем гардероб. Мне нужно научиться менять внешность до неузнаваемости. Слава богу, природа наделила меня неброскими и незапоминающимися чертами лица — с такой внешностью идут в модельный бизнес: что хочешь, то и нарисуешь».

— А еще он мне сказал, — перебила мои мысли Алина, оказывается, она давно и оживленно что-то рассказывала, — что моя собака с нами спать не будет! Овчаркам в постели делать нечего! А я сказала, что если с нами не будет спать собака, то будут спать дети, а они по ночам срыгивают и дуются, чего служебная собака никогда себе не позволит. А он сказал, чтобы я тогда и спала со своей овчаркой и рыгающими детьми, а он себе нормальную найдет. Ну не гад ли?

— Гад, — согласилась я из женской солидарности, — а когда ты успела служебную овчарку завести?

— И не собиралась, — фыркнула Алинка, — это я так, умозрительно. В квартире больших собак держать нельзя, им простор нужен. А давай я ее у тебя заведу? У тебя простору много, можно будет устраивать заседания клуба собаководства, в саду построить всякие препятствия и готовить собак для службы на границе, — несло мою подругу.