Галина Романова - Тайну хранит звезда

– Только попробуй с ней что-нибудь сделать, мразь!!! – заорал Володин так, что сам оглох от себя.

Или он оглох от толчков крови, начавших бить в виски? Или от страха, или от беспомощности?!

– И что ты мне сделаешь, мусорок? – не засмеялся, зашелестел мерзким голосом убийца. – Отшлепаешь?

Повисла тишина. Володин не отключался, накручивая баранку руля одной рукой. Дороги он почти не видел. Спроси его, как он едет, он бы сказал, что по памяти, на ощупь!

– Мне больше терять нечего, мусорок, – нарушил паузу убийца и вздохнул. – Дело провалилось. Мне кранты! И поэтому, чем я больше людишек с собой заберу, тем лучше. Подыхать слаще, мусорок!

– Не трогай ее. Я прошу тебя, не трогай, – почти шепотом, почти со слезой взмолился Илья.

Тут же начал вспоминать о лекциях, на которых их учили вести переговоры с преступниками. Где, где эти нужные, правильные слова, способные растопить преступное сердце?! А если сердца нет, то как?!

– Оставь ее! И так слишком много крови… Случайного человека подстрелили и…

– Это Санька-то случайный? – снова противный шелестящий смех. – Какой же он случайный? Он самый что ни на есть главный! Главная паскуда нашего незадавшегося представления!

– Какой Санька?

Володин ничего не понимал. Он вдруг сделался глупым, беспомощным, слабым. Пот заливал ему глаза, он почти не видел дороги, по которой летел с неимоверной скоростью. Он задыхался от страха, которым свело его тело, как судорогой. Он не мог его отключить, не мог от него отключиться.

Аня. Анечка, Анюта…

Она в руках этого чудовища, на котором уйма трупов! Сначала он убивает молодую пару, поселившуюся над головой у Анны. Потом смерть девушки, мужчины, женщины. И был еще лаборант Галкина, с ним тоже не понятно ничего.

Господи!!! Господи, сделай так, чтобы он остановился!!! Останови его, господи!!! Не отбирай то, что он – Володин Илья Иванович, немолодой уже мужик, в меру холодный, в меру циничный, в меру равнодушный – искал всю свою долгую и не очень задавшуюся жизнь. Пожалей его, пожалей Анну, пожалей ее сына!!!

– Санька-то? Напарничек мой, – проговорил с протяжным зевком убийца в телефон Анны. – Правильнее, подельничек! Убил я его.

– Зачем? А его зачем?

Ему надо было что-то говорить. Надо было занять это чудовище хоть чем-то, надо было отвлечь его, забив его мозг всякими разными, может, и ненужными словами. Когда он отвлечен, он не станет убивать Анну, на время оставив в покое.

– Сашку-то? Да маячил он возле джипа, идиот. Шел сюда к своей бывшей, а нарвался на пулю.

– Случайную? – снова спросил Илья, просто чтобы снова хоть что-то говорить.

Его совсем никак не интересовала пуля, которую схлопотал еще один убийца. Ему плевать было на него, свалившегося снопом возле дома Анны!!! Там, в квартире под дулом пистолета сидела его любимая женщина и наверняка плакала от ужаса. А он тут, в пробке, мать бы ее ети!!! И ничего не может с этим поделать!

– Конечно, случайную. Стоит, как дурак, башкой крутит, перестрелка в полную силу… Н-да-а-а… Пацана-то так и не пришлось мне убить. А и ладно, Сашка засветился, он и подох, – снова последовал смех, лишенный радости. – Он ведь во всем виноват, он!

– Кто он? – Еще один ненужный вопрос, выдавленный сквозь стиснутые ужасом зубы.

– Кто? А то ты не знаешь?

– Не знаю.

– Муженек твоей любимой училки!

Твою мать!!! У Володина тут же будто щелкнуло что-то в башке, и все тут же упорядочилось и встало на свои места.

– А как же он на тебя вышел-то? Или ты на него? – Володин резко взял влево руля и влез в узкий проход, выплюнувший его из пробки в узкий переулок. – Как вы вообще на профессора этого вышли?!

– Так это… Сашка курьером работал, туда бумаги поставлял.

– А ты?

– А я там работал вахтером! – гордо обозначил свою должность убийца.

– Ух ты! Как же… Судимость ведь сто процентов есть?

– Ни одной! – довольный собой, проговорил его собеседник. – Иначе по отпечаткам-то вы меня бы давно вычислили. Был грех, наследил немного.

– И как устроился, чтобы не следить? По поддельным документам?

– А как же иначе?

– А морду снова прятал?

– А как же иначе! – снова с восторгом от его догадливости подтвердил убийца.

– Что, прямо каждый день гримировался?

– Не-а, сутки через трое! – сообщил он и впервые заржал довольно и счастливо.

– И вы с ним спелись там, на почве преступных замыслов?

– А как же! Рыбак рыбака…

– И как же все началось? Прямо вот так вот подошли к Галкину?

– Да нет, что ты, мусор, пургу несешь?! Чушь какая! Мы же не идиоты. Сашка поселил у себя над головой парочку аферистов. Ничем, скажу тебе, не брезговали ребятки. Любую тему могли пустить в разработку, лишь бы заработать. Он им как будто нечаянно проболтался про Галкина. Есть, мол, один профессор, желающий заработать. Те начали тему эту работать. Нашли заказчика, подкатили к Галкину с предложением. Он согласился. Получил от них задаток, обрадовался. Все будто сделал, и тут… И тут его лаборантишко ломает себе шею! Что ты будешь делать!!!

– А это не вы его?

– Нужно очень! Мы вообще с Сашкой не светились до поры. Нет, он с Галкиным отношения поддерживал и даже домой к нему на чай напрашивался. Но своего интереса мы не обнажали. Те двое работали.

– И что случилось после смерти лаборанта Галкина?

В голосе убийцы проснулось что-то, какой-то ностальгический интерес. Надо было отвлекать его, отвлекать как можно дольше от Аньки, от страшного стремления убить ее. От страшного стремления убить еще хоть кого-то!

– А профессор занервничал! Не поверил в несчастный случай! И свернул все переговоры с парой придурков.

– И что дальше? Вступили вы?

– Сначала надо было удостовериться, что они не водят нас за нос. Я пришел… Поговорил… – Он вздохнул, будто насытившись. И проговорил капризно: – Дальше ты знаешь, был там.

– И вы?

– И мы перехватили эстафету и начали окучивать Галкина. Прямо тем же днем.

– Нина? Нина, его дочь? Она ведь не сама?

– Нет, конечно! Сашка попался на месте преступления. Обыск делал в кабинете доктора наук! Придурок… Даже не жаль, что он пулю мою схлопотал, честное слово! Днем раньше, днем позже… Все равно не жилец!

– Почему?

Голос сел до такой степени, что не был уверен, слышит ли его убийца. Володин понял, что разговор идет к его логичному завершению. Сейчас тот закончит говорить, и тогда…

– Почему не жилец? Так он единственный, наверное, кто видел меня без грима. Единственный! Никто больше, никто не видал. Кроме мамки. Так нет ее давно, в могилке она. И я вот сейчас что сделаю…

Чудовище умолкло, но связи не прерывало. И Володин с напряжением ждал страшного, самого страшного конца. Звука выстрела, крика, стона.

Ничего.

И потом вдруг в самое ухо шепот: