Рут Ренделл - Солнце для мертвых глаз

Было в нем нечто, что вызывало ассоциацию с огарком. Или с фигуркой из воска, оставленной на солнце. Его щеки обвисли, появился второй подбородок. Казалось, Кейт стекает по шее на грудь в стремлении укорениться пышной массой над животом. Из-за таяния – или как еще назвать то, что происходило с ним, – руки и ноги стали тощими, как спички. Его крашеные волосы поредели, но оставались длинными на затылке. Кейт стал собирать их в хвост, стягивая голубой резинкой.

К тому времени, когда Тедди пошел в среднюю школу, Элейн стала заметной фигурой в округе, но все воспринимали ее скорее как нищенку и бездомную, нежели как добропорядочную жену и мать одиннадцатилетнего сына. Одетая с головы до ног в собственноручно связанные ею вещи всех цветов радуги – в буквальном смысле с головы до ног, так как Элейн вязала крючком шляпы и туфли, а также платья и плащи, – с длинными, ниже плеч, седыми волосами, выбившимися из-под полосатого головного убора, непрерывно куря, она бродила по магазинам и нередко возвращалась только с одним предметом в связанной ею же авоське. Приходилось снова отправляться в магазин, по дороге Элейн усаживалась у чьей-нибудь ограды, курила и пела ранние хиты из «Кам Хитер» до тех пор, пока ее не начинал бить кашель. Он приводил ее в бешенство, Элейн прекращала петь и вместо этого принималась осыпать прохожих оскорблениями.

Джимми ходил в паб, а еще в пенсионный отдел, чтобы отмечаться, и все. У него была эмфизема, но он об этом не знал, так как не обращался к врачам. Днем Джимми страдал одышкой, а ночью задыхался. Элейн, он и Кейт – все говорили, что курение – на пользу, потому как успокаивает нервы. Стены в доме Грексов и в особенности потолки приобрели темно-охряный цвет, примерно такой же, как пятна на указательных пальцах у Элейн и Джимми. Никто ни разу не делал косметический ремонт и, естественно, не мыл стены.

В школе Тедди делал успехи. Он подавал надежды в рисовании, а позже в таком предмете, который назывался «технология дизайна». Тедди хотел научиться рисовать, но у школы таких возможностей не было, поэтому его учил мистер Ченс. Учил его точности и четкости, а также опрятности. Он заставлял его – снова и снова – рисовать круги и рассказывал историю о «круге Джотто»: как к художнику пришел папский посланник и попросил нарисовать что-нибудь, дабы его святейшество мог оценить его мастерство; а тот не стал ничего придумывать и одним движением кисти нарисовал на листе бумаги идеальный круг. У Тедди так и не получилось нарисовать идеальный круг, но все равно выходило неплохо.

Ему нравилось рисовать, а потом делать всякие вещицы в мастерской мистера Ченса; сначала это было нечто простенькое, затем изделия усложнились, в них появились элементы резьбы. Тедди получил аттестат о неполном среднем образовании и перевелся в шестой класс колледжа, чтобы успеть подготовиться и сдать экзамены на повышенный уровень по искусству, графическому дизайну и английскому.

Дома, естественно, никто не проявлял ни малейшего интереса к тому, чем он занимается в школе, хотя отец уже не раз поднимал шум из-за того, что, мол, пора Тедди бросать учебу и зарабатывать деньги. Он взрослел, и трое старших Грексов уже начинали смотреть на него по-новому, как на человека, который может быть им полезен, и как на члена семьи, которого можно использовать. В качестве мальчика на побегушках, посредника между представителями властных структур или газовой компании, кормильца, кухарки и даже уборщицы. То, что до настоящего времени они практически игнорировали Тедди, для них значения не имело. Грексы не подозревали ни о каких упущениях со своей стороны. Однако стали искать расположения Тедди, правда, в мелочах и едва ли осознанно. Элейн специально для него ставила в холодильник банки с колой – только она никогда не обращала внимания на то, что тот терпеть не может холодные напитки, – и все трое предлагали ему сигареты.

Но Тедди редко бывал дома. А если и бывал, то не выходил из столовой. Там он делал домашнее задание или же, подражая мистеру Ченсу, развешивал на стенах свои рисунки. Он сам оправлял их в рамы, собственноручно изготовленные с помощью специальных тисков мистера Ченса. Однажды Джимми забрел в столовую, увидел, что сын сидит на раскладушке и читает «Два пути» Рескина [4] «Два пути» – пять лекций Джона Рескина по искусству и архитектуре. , и спросил, не пора ли тому оторвать задницу от кровати и сходить на биржу труда.

– А почему бы тебе самому не сходить туда? – спросил Тедди, не поднимая головы.

– Не смей так разговаривать с отцом!

Тедди решил, что такое заявление не заслуживает ответа, но через некоторое время, за которое Джимми успел поорать и даже постучать кулаком по пыльному буфету, сказал:

– Я никогда не буду работать «на дядю».

– Что? Что, черт побери, все это значит?

– Ты слышал, – сказал Тедди.

Джимми подскочил к нему, замахнулся, однако был слишком толстым и хилым, чтобы довести начатое до конца, к тому же ор вылился в приступ сухого кашля, который почти согнул его пополам. Он стоял перед сидящим сыном и тяжело дышал, и, чтобы не упасть, ему даже пришлось опереться на Тедди. Тот молча оторвал от толстовки из магазина «Оксфам» [5] Независимая международная благотворительная организация, помогающая незащищенным слоям населения. дрожащие руки отца и вывел того из комнаты, придерживая за воротник куртки, как вырывающееся животное – за шкирку.

Но даже Джимми и Элейн знали, что существует безработица. Если Тедди бросит школу, работу он не найдет. Ему придется бездельничать, сидя в столовой, и его присутствие дома ничего хорошего не обещает. К тому же он высок и силен – Тедди вымахал выше ста восьмидесяти сантиметров и, оставаясь худощавым, был мускулист и обладал немалой силой, – поэтому, когда пришли бумаги на его университетский грант, Грексы подписали их и сделали это не без облегчения. Тедди не придется ездить далеко или уезжать из дома. Колледж находится на конечной станции линии «Метрополитэн», до него ехать без пересадок.

Элейн так растолстела, что больше не могла носить помолвочное кольцо. Намазав палец вазелином, она кое-как стащила его. А обручальное осталось на пальце, оно врезалось в плоть и изредка посверкивало золотом, напоминая блестку, зажатую двумя розовыми подушками. Она приступила к magnum opus [6] Magnum opus – (лат.) крупное литературное произведение. , к делу всей своей жизни – к кружевному покрывалу на их с Джимми двуспальную кровать. Нитку Элейн взяла кипенно-белую, но в скором времени полотно приобрело равномерный желтоватый оттенок, как будто его вымочили в чае.

Кейт поменял «Линкольн» на лимонный «Форд Эдсел-Корсар» выпуска конца пятидесятых. Возможно, американцам того времени не понравилось переключение передач кнопками на руле или их оттолкнул дизайн решетки радиатора, напоминающей рот, который произносит «О!», вместо того чтоб походить на акулью усмешку. Как бы то ни было, проект «Эдсел» с самого начала оказался неудачным, видимо, поэтому Кейт купил свою машину всего за пять тысяч фунтов у одного дилера на юге Лондона.