Карина Тихонова - Рапсодия в стиле mort

Три дня, прошедшие со дня визита следователя, Даша провела в постели, складывая обрывки воспоминаний.

Итак, сначала было странное объявление на «Доске студента», конкурс на лучший анализ книги Арсения Платонова «Рапсодия в стиле блюз». Слово «конкурс» подействовало на Дашу как катализатор на лакмусовую бумажку. Она любила конкурсы, вернее, любила на них побеждать. Странно только, что Даша ничего не слышала ни об этой книге, ни об этом авторе, равно как и вся студенческая братия. Ладно остальные: попроси их назвать последнего лауреата «Русского Букера» – забуксуют ведь. Однако Даша была читающей девочкой, поэтому удивилась пробелу в своем библиотечном формуляре. Может, Арсений Платонов какая-нибудь сверхновая звезда, а его книга – торпедный прорыв в стоячих водах книжного рынка? Заинтригованная Даша отправилась в книжный магазин, но книги с нужным названием не обнаружила.

– Арсений Платонов? – переспросила продавщица и с сомнением покачала головой. – Даже не слышала о таком писателе. Наверное, кто-то из старых авторов. Попробуйте поискать в библиотеке, может, что-нибудь раскопаете.

Библиотекарь – полная дама в старомодных очках – долго перебирала потертые книжные переплеты, поднимая едкую бумажную пыль.

– Вот, – положила на стойку книгу, оформленную строго, как монашеское одеяние. Никаких рисунков, никаких финтифлюшек-завитушек, только название и фамилия автора. Даже фотографии – и той нет. Даша открыла первую страницу и посмотрела на дату издания. Восемьдесят девятый год! Ничего себе, «преданья старины глубокой»! Она родилась в этом году!

– Знаете, а я ведь помню эту книгу, – сказала вдруг библиотекарша. На ее щеках выступил легкий румянец. – Первый раз я читала ее в «самиздате»… – Она остановилась и вопросительно взглянула на Дашу: – Знаете, что это такое? Наверняка нет.

Даша знала. Рукописи книг, запрещенных цензурой, перепечатывались добровольцами на машинке и ходили по рукам, размножаясь в геометрической прогрессии. Библиотекарша одобрительно кивнула.

– Вот именно, в «геометрической». Очень был популярный автор. Насколько я помню, это первое официальное издание. Тогда начали выпускать многие запрещенные книги. Булгакова, Солженицына…

– Это что, политический памфлет? – прервала Даша и положила книгу, которую вертела в руках, обратно на стойку. Если так, то участие в конкурсе отменяется. Публицистика ее совершенно не интересовала, равно как и политика.

Библиотекарша рассмеялась.

– Нет-нет, что вы! Я бы сказала, что это полная ее противоположность. Книга о провинциалке, приехавшей в Москву работать по лимиту… – Она снова вопросительно взглянула на Дашу. Та утвердительно кивнула, мол, знаю, знаю. В университете так до сих пор называют особо резвых приезжих. – В общем, книга о девушке, осуществившей провинциальную мечту: прописаться и осесть в столице.

– Боже! – Даша поспешно достала носовой платочек и вытерла руки. Подобных шедевров на книжных полках – завались, спрашивается, какого черта поднимать архивную пыль?

– А почему она ходила в «самиздате»? Тема вроде безобидная.

Библиотекарша сняла очки и протерла стекла. Без них она выглядела очень трогательно и беззащитно, словно лишилась бронированной оболочки.

– Знаете, книга очень… – она поискала слово, – раскованная. – Снова надела очки и кивнула. – Да, раскованная. Там есть такие описания… – она покраснела еще сильнее. – В общем, вы меня понимаете.

Даша скользнула быстрым взглядом по рукам собеседницы без признака маникюра. Аккуратно постриженные ногти и ни одного кольца. В том числе обручального. Понимаю, что же тут непонятного.

– Тогда такие вещи не поощрялись, – продолжала библиотекарша. – Все в этой книге очень по-западному: напор, энергия, никаких принципов. Сейчас-то этим никого не удивишь, а тогда… – Она развела руками: – Шок! Повальный всесоюзный шок! Книга была очень, очень популярной. По-моему, даже фильм по ней сняли. – Библиотекарша нахмурилась, вспоминая. – Или собирались снять? – Она виновато улыбнулась. – Не помню.

Даша посмотрела на книжную стойку. «Рапсодия в стиле блюз» – сообщали оранжевые буквы на непроницаемо-серой обложке. Брать, не брать?

– Я бы, пожалуй, перечитала ее, – вдруг сказала библиотекарша. – Есть продолжения, но первая книга самая лучшая. Остальные – так, сиквелы на гребне успеха, близнецы «Анжелики». А в ней, – палец с аккуратным ногтем постучал по обложке, – что-то есть. – Библиотекарша вздохнула и совершенно не к месту, как показалось Даше, добавила: – И музыка хорошая.

Это решило Дашины сомнения. Она заполнила карточку читателя и получила темно-серую потрепанную книжку с музыкальным названием, по поводу которого Интернет выдал кучу информации.

«Рапсодия в стиле блюз» – произведение для рояля с оркестром американского джазового композитора Джорджа Гершвина. Ставится в один ряд с такими выдающимися творениями этого автора, как «Порги и Бесс»… и так далее и тому подобное. Кстати, Джордж Гершвин оказался выходцем из Одессы, что добавило теме привлекательности. Даже стала наклевываться какая-то параллель: девушка, осуществившая российскую мечту, и одесский еврей, осуществивший американскую. Может получиться интересное эссе.

Для начала Даша купила диск Гершвина и прослушала «Рапсодию» три раза подряд. Джаз она не любила – сложная музыка со скачущей синкопированной мелодией, под такую не потанцуешь. Американский классик с одесской лихостью насовал синкоп и в свою «Рапсодию», но что-то отличало его творение от любой другой джазовой фантазии. Что?

Даша в четвертый раз надела наушники и сосредоточилась. Зазвучало бравурное фанфарное вступление с «раскачивающимися» октавными ходами. Странная ритмика. То бросает музыку вперед, то тормозит в самых неожиданных местах. Дискомфортное ощущение, словно наблюдаешь гонку на автомобилях с одной спущенной шиной. Есть в этой музыке какое-то зловещее величие, как в «Болеро» Равеля. При всем уважении к мистеру Гершвину она назвала бы его «Рапсодию» танцем с прихрамывающей смертью.

Даша отложила плеер и взялась за книгу. Пошелестела страницами, проверила, есть ли иллюстрации (их не было), и начала читать.

Книга ее захватила с первых страниц. Арсений Платонов писал без вымученной современной легкости, просто и увлекательно. Приключения провинциалки в столице проходили на фоне исторических декораций, известных Даше лишь понаслышке. В школе и в вузе она от всей души сочувствовала преподавателям российской истории, которых вечно ставили в неловкое положение разные идеологические повороты. Попробуй разберись, как теперь относиться к нашему славному позорному прошлому? Кто-то из преподавателей то время хвалил, кто-то ругал, а Арсений Платонов взял и сделал его частью событий. Изучать историю по детективной книге гораздо интереснее, чем по учебнику. Таким уж странным свойством обладает литературный вымысел: либо ты в него веришь, либо нет.