Траектория чуда

- Глеб, Глеб, ты слышишь меня? – донесся до меня сквозь дрему его голос. – Послушай, проснись, это важно!

- Мальчик устал, - прогудел откуда-то совсем издалека теткин голос. – Да и времени уже двенадцатый час.

«Двенадцатый час, пора спать», - медленно подумал я, на самом деле засыпая, но тут Шуляев принялся так энергично трясти меня за плечо, что я мигом пришел в чувство.

- Глеб, скажи мне, у тебя все в порядке с загранпаспортом, он не прострочен, или срок его действия не истекает, к примеру, через неделю? – продолжая потряхивать меня за плечо, допытывал меня Шуляев.

Я напряг размякшие мозги, с трудом силясь сообразить, чего от меня хотят, пока, наконец, не въехал, что адвокат пытается обсудить со мной процедуру моего отъезда в Швейцарию. Я не без труда собрал глаза в кучку.

- Все в порядке, мы совсем недавно все заменили загранпаспорта, - с минутной задержкой ответил я, под «мы» имея ввиду себя, Галину и Юльку. – А вот как обстоит дело у тети Эльмиры, я не знаю.

- Я никуда не поеду, если ты это имеешь ввиду, - включилась в нашу беседу тетка, как будто тут и была. – Наследник – ты, тебе и ехать. К тому же ты ведь знаешь, с моим сердцем перелеты противопоказаны.

Ничего такого про нее я, разумеется, не знал.

- Сердце у тебя большое и доброе, - умудрился в тему пошутить я, заслужив в ответ теткину улыбку.

- К сожалению, слишком большое, - театрально прижав руки к груди, ответила тетушка, и пояснила: - У меня расширена аорта.

- Ага! Так что, ты поедешь один? – допытывался Шуляев.

- Ну почему один? – ответила ему за меня тетушка. – Наверное, с женой, с Галей. Да, Глеб?

- У нее же первое сентября на носу, ты знаешь. И Юльку куда? – больше самого себя, чем тетку, спросил я.

- И Юленьку берите с собой, - с энтузиазмом заявила тетка.

- Так, хорошо, - прервал наш семейный диалог Шуляев. - Друзья, получить швейцарскую визу – дело небыстрое, а мы должны отправили тебя до конца следующей недели, потому, что потом мсье Сержа не будет в Женеве. Нужно быстро определиться, в каком составе ты едешь, и в понедельник до обеда забросить ко мне в офис паспорта и фотокарточки для виз, о’кей? Сможете завтра где-то все сфотографироваться?

- Конечно, - секунду поскрипев мозгами, ответил я.

Фотографироваться не придется, фотокарточек полно дома со времени последней эпопеи с загранпаспортами. Задача только в том, чтобы без Галины их найти.

- Отлично, - потер руки Шуляев. – Заодно подпишете все необходимые формы. Во сколько примерно вы будете?

Так, раз что-то подписывать, значит, Галина должна сама быть? Значит, завтра все-таки шлепать за ними на дачу?

- Прямо с утра, - пообещал я, хоть мне еще ничего самому не было ясно. - Кстати, во сколько у видных московских адвокатов начинается утро?

Шуляев весело рассмеялся:

- Поздно начинается, особенно по понедельникам. Но Яна будет, как всегда, к десяти. Она все сделает, я ее предупрежу. Вы с ней, кажется, уже знакомы.

«Ага, значит эту брюнетку ростом с Эйфелеву башню зовут Яна, - отметил про себя я. - Интересно, она у этого жука только как секретарша, или и для других целей тоже?» Словно в подтверждение моих подозрений, «этот жук» Шуляев мерзенько осклабился.

- У вас очень хорошая секретарша, Вадим Львович, - опять настолько же неожиданно, насколько и органично втекла в наш диалог тетка Эльмира, и сразу снова обратилась к своему собеседнику: - Так о какой, как вы сказали - клаузуле вы говорили, Серж?

Ого, она его называет уже просто по имени! Во тетка дает! «Кстати, о чем это они там?» - привлеченный незнакомым словом, заинтересовался я.

- Клаузула – в интересующем нас контексте - это юридический термин, означающий наличие в официальном документе какой-либо оговорки, - с энтузиазмом продолжил было свой прерванный рассказ мсье Серж, но тут произошло неожиданное.

Шуляев, видимо, полностью разочаровавшись во мне как в партнере по части выпить, в этот момент как раз делал из своего бокала добрый глоток. Но давно известно, что пьянство в одиночку – губительно. В подтверждение этой истины коньяк, видимо, попал Шуляеву не в то горло, и адвокат вдруг согнулся пополам и страшно закашлялся. Благородный напиток полился у него изо рта и из носа так, что я еле успел убрать ноги, чтобы не попало на брюки. Я кинулся на помощь и принялся хлопать Шуляева по спине. Подскочила с неожиданной резвостью тетка Эльмира, и даже мсье Серж участливо приподнялся на стуле. Но Шуляев уже был в норме и вытирал платком нос и налившиеся слезами глаза.

- Мои извинения, друзья, - произнес он, складывая платок и убирая его в карман. – Теперь я знаю, что такое слишком много выпить.

Я неожиданно для самого себя громко расхохотался. Черт, а адвокат не только над другими но и над собой посмеяться может! Явный плюс ему в моих глазах. Но мой смех никто не поддержал. Тетка сочувственно гладила Шуляева по плечу, а тот в свою очередь как-то странно смотрел на Бернштейна. Мне даже показалось, что в течение тех нескольких секунд, что длился этот взгляд, между ними произошел некий немой, но при этом вполне отчетливый диалог, понятный только им двоим.

- Да, много пить вредно, - серьезным тоном произнес мсье Серж, зачем-то тоже вынул платок и принялся вытирать им рот.

- Боже, уже начало первого! – тут же, как по сигналу, подхватилась тетушка Эльмира. – Глеб, мальчик, не пора ли нам?

- А на посошок? – как будто финал вечера – дело решенное, воскликнул оживший Шуляев.

- Мой посошок всегда при мне, - демонстрируя свою трость с набалдашником, задребезжал в несколько неестественном смехе Бернштейн.

Его шутку поддержали все. Улыбнулся и я, но мне было как-то не по себе. Что-то странное и непонятное мне произошло только что. Я опять почувствовал себя за болвана. Но тут в бокалы опять разлили вино и коньяк. Шуляев, поостерегшись, себе плеснул чуть, мне же долил содержимое бутылки до конца. Я не возражал – не допить такой нектар богов было преступлением. Выпили и начали прощаться. Мсье Серж и тетка Эльмира только что не обнимались, как будто были знакомы тысячу лет. Меня же последняя ударная доза коньяка снова погрузила в расслабленное состояние, и я поручкался с Бернштейном более, чем вяло. «До встречи в Женеве!» - сказал он мне на прощание, и мы втроем покинули кабинет.

На улице было уже не по-летнему свежо. Я поежился, зевнул и начал осматриваться в поисках какого-нибудь средства передвижения а-ля частник. Но тут выяснилось, что Шуляев живет где-то по Профсоюзной, и без проблем подбросит тетушку на своем Мерседесе с водителем до дома. А поскольку оказалось, что для каждого из нас предусмотрительно было заказано по таксомотору, то разрешилась и моя транспортная проблема. По знаку ливреистого швейцара под козырек отеля, урча, подкатил неведомо откуда взявшийся черный английский метрокэб, с виду похожий на мини-катафалк.