Наталья Солнцева - Она читала на ночь

Гремела музыка, по полутемным коридорам сновала обслуга, не обращавшая на Ксению никакого внимания. Ее никто не замечал. Несколько охранников и швейцар скользнули по ней равнодушными взглядами и беспрепятственно выпустили из казино.

Стояла теплая летняя ночь. Ксения брела по остывающему асфальту, ничего не видя перед собой, не соображая, где она и что с ней…

– Ксения? Что с тобой?

Филипп испугался. Она сидела около его двери прямо на ступеньках – босая, растрепанная, в разорванном платье. Рядом валялась ее сумка.

Чигоренко задержался на работе. «Геополис» переживал не лучшие времена: старые связи разрывались, контракты лопались как мыльные пузыри, сделки расстраивались, долги стремительно росли, а прибыли еще более стремительно падали. Словом, крах фирмы приближался с такой скоростью, что учредители и оставшиеся партнеры хватались за голову.

Филипп просидел за бумагами до полуночи, пытаясь найти выход из заведомо безнадежного положения. Напрасно. Плюнув на все, он отправился домой. Только войдя в подъезд, вспомнил, что не позвонил сегодня Ксении. Увидев ее, сидящую на ступеньках, Филипп растерялся. Уж не болезненное ли видение создал его утомленный мозг?

Ксения подняла на него опухшие от слез глаза.

– Филипп…

– Подожди секундочку, я сейчас!

Он поспешно открыл дверь и, подхватив ее на руки, внес в квартиру. От Ксении пахло духами и коньяком.

– С тобой все в порядке?

– Да… или нет. – Она всхлипнула. – Не знаю…

– Где ты была?

Мало-помалу Филипп заставил Ксению все рассказать. Она то и дело принималась плакать, путалась и надолго замолкала, вспоминая подробности.

– Я была так пьяна… а потом Шахрову стало плохо. Он вроде как потерял сознание. Тогда я опомнилась и убежала.

– Тебя выпустили из «Вавилона»?

– Да…

– Он был жив, когда ты уходила?

Ксения пожала плечами.

– Кажется…

– Кажется! – возмутился Филипп. – Ты что, не уверена?

– Не-а… Господи, Филипп! Ты допрашиваешь меня, как прокурор! Я себя не помнила, когда уходила оттуда… Может, Шахрову пить нельзя или еще что. Откуда мне знать?

– Так. Ну все! Иди в душ. А я сварю кофе…

Ксения продолжала сидеть, обхватив руками колени. Она будто не слышала его. Пришлось Филиппу вести ее в ванную.

Пока она принимала душ, он думал. Что же делать? Спасать «Геополис» или вывозить из города Ксению? Шахров не остановится на достигнутом. Он из тех, кто всегда идет вперед, что бы там ни было.

Ночь прошла без сна. Впрочем, только для Филиппа. Ксения стонала и ворочалась, но все же спала. Утром у Чигоренко созрело решение.

– Мы уезжаем, – объявил он, едва Ксения открыла глаза. – Прямо сейчас. Все необходимое купим по дороге. Надеюсь, Егор Иванович еще не пришел в себя настолько, чтобы броситься на поиски.

Ксения окончательно проснулась.

– Ты что, думаешь, меня будут искать? – испуганно спросила она.

– Не сомневаюсь. Нам нужно поскорее исчезнуть из города.

– А… куда мы поедем?

– Куда? – Филипп усмехнулся. – В Крым! Туда, где растут кипарисы, где море с тихим плеском набегает на берег…

Как ни странно, Чигоренко был счастлив. Все рухнуло – его семейная жизнь, его надежды на будущее, его бизнес. А ему было так хорошо, как никогда раньше.

Через пару часов они уже выезжали из Киева.

Ксения все еще находилась в состоянии туманной неопределенности. Она понимала, что они едут в Крым и что там придется жить некоторое время в палатке, дикарями. Регистрироваться в гостинице Филипп считал опасным. Неизвестно было, что на самом деле произошло с Шахровым, жив ли он, и если это так, то насколько он в силах пуститься в погоню. А главное, какие у Егора Ивановича планы: будет ли он мстить Ксении или оставит ее в покое. Видя, что творится с «Геополисом», Чигоренко не хотел рисковать. Хозяин «Вавилона» – человек непредсказуемый, и ожидать от него можно всякого.

– Думаешь, если мы снимем квартиру в частном секторе, он все равно найдет нас? – спросила Ксения.

Филипп кивнул:

– Нас из-под земли достанут. Это вопрос времени. Ты не знаешь этих людей.

– Догадываюсь… Но… как же твоя работа? Ты же не можешь вот так все взять и бросить?

– Я позвонил Полине Георгиевне, предупредил, что мне срочно нужно отлучиться. Еду, мол, в командировку, утрясать недоразумения с партнерами.

– Она поверила?

– Не знаю, – пожал плечами Филипп. – Скорее всего, да.

– А потом? Что будет дальше?

– Увидим. Обстоятельства сами подскажут, как действовать.

Ксения замолчала. Она не предупредила Эда, что уезжает. Наверное, это правильно.

Погруженные в свои мысли, они не замечали красоты дороги, по сторонам которой росли липы, черешни и огромные старые тополя. Трасса на Одессу оказалась сильно загруженной, и Филиппу не удавалось ехать так быстро, как ему хотелось.

– О, черт! – ругался он, выглядывая из окна и в очередной раз убеждаясь, что длинная вереница грузовиков с прицепами не даст ему возможности вырваться вперед.

Обгонять было бы слишком рискованно.

– Филипп…

– Что, дорогая?

– Останови, пожалуйста. Я пересяду назад.

Филипп съехал на обочину. По обеим сторонам дороги росли чабрец и полынь, над низинами стоял молочно-белый туман. Ксения вышла, оглядываясь вокруг. Она была бледна, растерянна и равнодушна к красотам природы. Неизвестность, в которую они ехали, тревожила, предвещала роковые перемены.

– Тебе плохо? – испугался Филипп. – На тебе лица нет! Хочешь кофе? Я взял термос.

– Нет. Я лучше прилягу.

Филипп помог ей устроиться на заднем сиденье, укрыл пледом. И снова сел за руль. Надо было ехать.

Уставшая от пережитых волнений, Ксения незаметно для себя уснула. Филипп пару раз останавливался, ходил покупать продукты и воду. Становилось жарко. Ксения спала. Чигоренко то и дело оглядывался назад, проверяя, дышит ли она. Отчего-то было страшно.

У Красноперекопска Ксения наконец проснулась. Дорога бежала вперед горячей ровной полосой, в окна летела желтая пыль. По бокам трассы тянулась выжженная солнцем, бескрайняя степь. Обочины заросли чахлыми кустами акации, жесткой, сухой травой.

– Где мы? – спросила Ксения, щурясь от бьющего в глаза света.

– В Крыму, – улыбнулся Филипп. – Мы едем уже больше девяти часов. Хочешь есть?

– Нет.

– А я бы перекусил.

Они остановились у небольшого дерева, надеясь укрыться в его жидкой тени. Ксения вяло делала бутерброды. Масло таяло, а ветчина была теплой и сильно пахла специями.

– Вода есть? Надо помыть огурцы.

Филипп достал из багажника пластмассовую канистру. Вода тоже успела нагреться. Он потянулся, разминая затекшие мышцы, умылся и вымыл овощи. Жевали без аппетита, сидя на пледе в тени дерева. Воздух был пыльным и горячим, с запахом бензина. Вдалеке виднелось несколько беленых домиков, у которых паслись лошади.