Валентина Мельникова - Талисман Белой Волчицы

Алексей молча вернулся на свое место и выжидательно уставился на хозяина. Тот поворочался в кресле, кряхтя и ворча что-то себе под нос, повозил по ковру больной ногой, устраивая ее поудобнее, наконец вымолвил:

- Я бы это дело сам расхлебал, да вишь - ногу сломал неделю назад. Доктора говорят, не меньше двух месяцев придется на трех ногах прыгать, кивнул он на костыли, - а мне нонче каждый день дорог. Тебя как зовут?

- Алексей Дмитриевич Поляков, младший агент сыскной полиции, - подал ему карточку агента Алексей.

- Вижу, что младший, - вздохнул Кретов, - но гонору уже на старшего хватает. Далеко пойдешь, если не сломают.

Из-за угла комнаты вынырнул с подносом в руках невозмутимый Данила в черкеске. На подносе в серебряном ведерке со льдом лежала прикрытая влажной салфеткой бутылка водки, стояли две хрустальные стопки и деревянная чашка с замороженной брусникой.

Молча разлив водку по стопкам, Данила обернул ведерко со льдом салфеткой и, поклонившись, так же молча удалился. Хлопнула дверь кабинета, и Алексей остался наедине с его хозяином.

- Давай не стесняйся, - предложил Кретов, - хороший зачин в любом деле нужен. - Он поднял стопку и одним глотком опорожнил ее. Затем захватил из чашки пригоршню брусники и отправил ее в рот. Темные ягоды осели у него на усах, просыпались на грудь. Не глядя, Кретов смахнул их багровой от сока ладонью, обтер ее о халат и с удивлением посмотрел на Алексея. - Чего капризничаешь? Пей, тебе говорю!

- Зачем повторять дважды, - вежливо ответил Алексей, - на службе я не пью.

На самом деле он уже пожалел, что отказался, не из-за водки, нет. Слюна потекла из-за брусники, запотевшей в тепле, крупной, багровой, с беловатым бочком, подернутой подтаявшим снежком. Видно, только что с ледника подняли.

Он прямо-таки ощутил и этот колючий ледок на языке, и кисло-сладкий, с едва заметной горчинкой сок, который так и брызнет в рот, стоит сдавить ягодку зубами...

Кретов с досадой посмотрел на него, сунул руку за пазуху, вытащив оттуда измятый конверт, и помахал им перед носом Алексея.

- Вчера я получил очередное подметное письмо, в котором мерзавцы требуют с меня уже триста тысяч рублей, а если я не выполню их требования, то сожгут мой пароход "Амур", а "долг", как они называют, возрастет до трехсот пятидесяти тысяч.

- Так вы действительно должны кому-то?

- Никому и ничего я не должен! - Купец в сердцах отбросил конверт. Мне должны, и много, но все в разумных пределах. Я своих должников не жму и тем более не шантажирую. И поэтому ума не приложу, кто эти негодяи и с какой стати они вздумали играть со мной в кошки-мышки!

- Вы сказали, что получили очередное письмо. А когда было первое и что в нем говорилось?

- В начале марта. Кажись, пятого числа, - наморщил лоб Кретов. - Ну да, пятого! Макар - охотник мой - еще прискакал с заимки, говорит, волки совсем одолели...

Ну да это к делу не относится! - махнул он рукой. - Только в тот момент, когда Макар мне про волков докладал, и принесли то, первое письмо. Я его прочитал и в клочья изодрал, только через три дня, это такой срок мне определили, заимка-то и сгорела, Макар едва успел выбраться. К собакам сучку подпустили, она их в лес увела, а избу хворостом обложили, полыхнула сразу со всех сторон, а через день, для острастки, видно, еще петуха пустили. Сгорели сеновал с сеном и два стога.

- И что же? Вы заплатили эти деньги?

- Еще чего! - побагровел Кретов. - Накося выкуси им, а не мои денежки, - сложил он приличных размеров кукиш и выставил его в сторону окна. - Я за эти деньги горбатюсь день-деньской, ногу вон сломал, когда деляны лесные объезжал, и какой-то погани ни за что ни про что их отдать? Подарить? Нет уж, ни за какие коврижки!

- Но возможно, стоило заплатить, денег в первый раз они наверняка попросили не так уж много, а неприятностей оттого, что вы не заплатили, произошло больше.

- У меня есть гордость, и я не потерплю, чтобы о меня вытирали сапоги какие-то ублюдки, - произнес сердито Кретов.

- На это и был весь расчет. Вы станете гордиться своей неуступчивостью, а они - раскатывать вас на все большие и большие суммы.

- Кишка тонка, - буркнул Кретов.

- Хорошо, давайте тогда уточним: сколько всего было подметных писем и чем конкретно угрожали вам неизвестные злоумышленники? - сдался Алексей, понимая, что упрямства у Кретова никак не меньше, чем гордости.

- Это - пятое! - кивнул на конверт Кретов и прижал его ладонью. Начинали с пятидесяти тысяч, теперь обнаглели до такой степени, что требуют уже триста. - Он болезненно скривился. - По правде, убытков они мне нанесли уже тысяч на сто, если не больше. Сам посуди, - он принялся загибать пальцы, - заимка и сено сгорели ясным пламенем, затем санный обоз с продуктами и мануфактурой для прииска под лед спустили, после лавку со всем товаром на "Неожиданном" запалили. Саму-то лавку отстояли, но товар тысяч на двадцать весь попортился, а полмесяца назад баржу с лесом керосином облили, три дня костром горела.

Теперь поперек реки один скелет торчит. Да еще рыбный обоз по дороге раскатали. Днища у бочек выламывали и соленую рыбу на землю вываливали. Я через неделю на том месте побывал. Вонища, скажу тебе, несусветная, мухи глаза выбивают! - Он яростно оскалился и с силой ударил кулаком по столешнице, так что подпрыгнули пепельница и малахитовый письменный прибор. - Я их сам, как эту рыбу, по земле раскатаю и мухам жрать оставлю!

- Вы кого-то подозреваете? - спросил Алексей.

- В том-то и дело, что нет, - посмотрел Кретов исподлобья. - Ума не приложу: кому это надо? Если б не нога, - проговорил он тоскливо, - я бы эту нечисть из-под земли бы вырыл и в ту же землю урыл! Видел Данилу?

У меня таких орлов две дюжины! Вмиг любому голову свернут!

- Что ж тогда позволили обозы разгромить, если у вас такая сильная охрана? - осторожно справился Алексей.

- Да кто ж знал, что они на подобную мелочовку позарятся? - удивился Кретов. - Мои орлы золото да серебро охраняют, когда его с приисков везут. Там даже мышь не проскочит, не то что варнаки какие!

- И все же их должны были видеть возчики, сторожа...

Просто так вы же обозы не выпускаете? И на прииске люди кругом. Неужто никто ничего не заметил?

- Да заметили, чего не заметить! - махнул рукой Кретов. - Сторожа рассказывали: пять человек видели, а по кустам еще с десяток, не меньше, пересвистывались.

- Рассказывать они умеют, - усмехнулся Алексей, - тем более со страха что только не покажется.

- Я понимаю, - вздохнул купец. - Я и сам бы так подумал, но сторожа-то разные, а показывают одно и то же: пять человек нападают, а остальные по кустам хоронятся, подходы охраняют.

- А какие-то особые приметы жуликов запомнил кто-нибудь?

- Да что там за приметы? - пожал плечами Кретов. - Крепкие, здоровые все, один, правда, роста небольшого, а остальные, говорят, моему Даниле под стать. На лицах маски черные, и одеты все как один в синие армяки и ичиги из оленьей кожи, а зимой в нагольные полушубки и сапоги на овчине. Вооружены пистолетами и саблями, чтобы лошадям постромки рубить. Людей не трогают, уложат всех мордой в землю, кушаками руки свяжут, и все.