Владимир Колычев - Хуже не будет

– Она в тюрьме погибла? – дрогнувшим от волнения голосом спросила Инга.

– Нет… Она не сидела. То есть сидела, но совсем чуть-чуть. Я сказал, что это моя наркота была. Сказал, что случайно к ней в карман положил… Я за нее два года отсидел.

– А она что, не остановила тебя?

– Нет.

– Какая же она дрянь!

– Это ты зря. Ты бы так не говорила, если хотя бы денек провела в тюрьме… Ты бы тоже приняла мою помощь.

– Да, но ты же не любишь меня.

– Ты мне очень нравишься.

– И это все?

– Пойми, я очень ее любил. И полюбить кого-то мне кажется предательством…

– Это тебе так кажется. Я хочу быть с тобой…

– Боюсь, что это опасно.

– Почему?

– В прошлой своей жизни я совершил много глупостей. Боюсь, что мне придется за них расплачиваться…

– Ваша банда занималась наркотиками?

– Да.

– И ты участвовал в этом?

– Да.

– И твои друзья погибали?

– Да, их убивали…

– И в тебя стреляли? – спросила она, пальцами коснувшись шрама под его левой ключицей.

– Да, было дело…

– А ты убивал? – затаив дыхание, спросила она.

– Нет… – не задумываясь, соврал он. – Я всего лишь разносил пиццу.

– Пицца – это наркотики?

– Да.

– Это ужасно.

– Я знаю… Но я свое уже отсидел.

Инга не имела представления о том, что было в его жизни до зоны, а что случилось после. И незачем было посвящать ее в эти подробности. Главное, она должна была знать, в каком страшном мире он жил. И должна осознать, что рядом с ним ей может угрожать опасность… Если она хочет быть с ним, то ей нужно знать все. И пусть она сделает выбор. Если испугается, последует за малодушной Викой, что ж, он как-нибудь переживет.

– Да, но ведь наркотики были!

– Да, были. Я разносил их по точкам, за мной охотились менты…

– Ты убивал людей. Ты наркотиками убивал людей.

– Может быть.

– И ты говоришь об этом так спокойно?

Инга поднялась с постели, набросила халат. И он потянулся за джинсами. Кажется, ему пора уходить. Инга отворачивается от него. Что ж, правильно делает…

– Все это осталось в прошлом. Я понимаю, что грех на мне остался, но ведь я ничего уже не могу изменить…

– Но ты можешь заняться этим в настоящем.

– Исключено. Ты думаешь, почему я занимался наркотой? Из-за каких-то убеждений? Нет. Мне просто нужны были деньги, а это был единственный способ их заработать.

– Неправда, есть другие способы.

– Когда тебе пятнадцать лет, когда ты не живешь, а выживаешь, ты не думаешь, что где-то есть другой мир. Ты дышишь тем воздухом, который вокруг тебя. А вокруг меня был тяжелый воздух, грязный и черный, как дым из заводской трубы. Я рос в нищете, без отца, у меня была больная мать, никому не нужная, кроме меня. Была еще бабушка, но она умерла… Ты не думай, я не оправдываюсь. Я вообще не хочу оправдываться ни перед тобой, ни перед собой. Что было, то было. Я зачеркнул свое прошлое, начал жизнь с белого листа. Но черный дым из этого прошлого следует за мной. И он может накрыть меня… Так что мой тебе совет – не держись за меня, пересядь на другой корабль.

– Поздно, – покачала головой Инга. – Я уже купила билет на твой пароход. И должна следовать твоим курсом…

– А если на этом курсе нас поджидает айсберг?

– Тогда утонем вместе. Под песню Селин Дион…

– Под эту песню утонул только Ди Каприо.

– А ты смог бы утонуть вместо меня?.. Так же, как за свою Лешку?

– Я подумаю.

– А вообще я тебя ненавижу, – плотно сомкнув губы, улыбнулась Инга. – Вломился в мою жизнь, наломал дров… Мне страшно, я чувствую себя дурой и ничего не могу с собой поделать. Вот Вика смогла. Она бросила тебя из-за машины. А мне ничего от тебя не нужно. Совсем ничего… Может, я правда дура?

– Не думаю… Что ты там про машину говорила?

– Антон Вику машиной переманил. «Фольксваген» ей купил. И у себя поселил. Он хорошо зарабатывает, у него своя квартира. И никакого уголовного прошлого…

– Значит, ей повезло?

– Я этого не говорила.

– Ничего, я тоже буду хорошо зарабатывать.

Кирилл мог купить Инге машину хоть сейчас. Достаточно достать деньги из тайника… Но ему вовсе не хотелось хвастать своим богатством. Да и нельзя его светить. К тому же кровь на тех деньгах…

– Сначала окончу школу, потом – институт, – сказал он.

– Мне нравится, что у тебя есть цель.

– Мне тоже.

– Да, мы собирались заняться английским.

– Уже поздно… И домой мне пора.

– Может, сходим куда-нибудь? Ну, в кино, например…

– Можно. Только мне сначала домой нужно. А то совсем пропал.

– Ну да, у тебя же мама…

– За ней соседка смотрит, но без меня никак…

– Может, пригласишь меня в гости? – приложив указательный палец к своему носу, исподлобья посмотрела на него Инга.

– Боюсь, наша квартира не сравнится с вашей.

Ее родители жили неплохо. Квартира у них большая, четырехкомнатная, дорого обставленная и, главное, своя. Кирилл же снимал «двушку» в старой пятиэтажке.

– Это отговорка? – разочарованно спросила она.

– Нет… Просто предупреждаю, что у нас тебе может не понравиться.

– Знаешь, почему я не люблю бедных родственников? Не потому что они бедные, а потому что нудные… Не нуди, ладно?

– Не буду, а то нудистом стану, – шуткой отстрелился он.

– И станешь. Когда надо будет… Ну что, идем?

Кирилл уже обувался в прихожей, когда там появилась сестра Инги, хорошенькая белокурая девочка лет двенадцати.

– Здравствуй, слон! – проходя мимо, беспардонно сказала Вероника.

Кирилл усмехнулся. В девочке явно просматривался характер старшей сестры.

– Привет, пигалица!

Вероника ничего не сказала и, показав ему язык, скрылась в своей комнате. Инга тут же последовала за ней.

Кирилл вышел на улицу. Видно, Инга решила договориться с сестрой, чтобы та ничего не говорила родителям про «ревущих слонов». На это уйдет время, но ничего, он парень терпеливый, дождется.

Он осмотрелся. Темнеет, люди возвращаются с работы – кто пешком, кто на машине, гастарбайтеры метут улицу, какой-то парень с пропитым лицом ковыряется в мусорном баке. Кирилл смотрел на бродягу, когда к нему подошла Инга.

– Видишь, человек учиться не хотел. Спился, теперь…

Он осекся, увидев стоящий рядом с мусорным баком черный «Форд» с черноземскими номерами. Окна тонированные, в салоне темно – не видно, кто за рулем. Но Кирилл нутром почуял, что в машине кто-то есть.

– Так, ты побудь здесь, а я сейчас.

Он неторопливо направился к машине, наблюдая за ней периферийным зрением. Не нравился ему этот «Форд», ох, как не нравился… Вдруг это его старые знакомые? Вдруг у них стволы? А он безоружен. Потому и оторопь берет. Но нельзя ему пройти мимо этого автомобиля. Никак нельзя…

Кирилл остановился возле машины. Определенно в ней кто-то есть. Один сидит за рулем, другой рядом, также спереди; сзади, похоже, никого нет. И парень, что сидит на пассажирском кресле, смотрит на него, скашивая глаза. Незнакомый пучеглазый парень…