Антон Леонтьев - Ночь всех святых

Шалости? О ком, о чем ведут речь собеседники? Уж не о том ли, что убийцей тринадцати несчастных проституток является все же милый мальчик Егор Верещагин? И что теперь, пребывая за границей на отдыхе, он снова взялся за кровавое дело? Светлана недоумевала.

– Только поосторожнее с этим! – предупредил Лев. – Потому что если его снова арестуют по обвинению в убийствах, тем более в Европе, то проблем будет несоизмеримо больше. Тогда его просто так не отмажешь.

– Ну, Лев, с твоими способностями любого можно отмазать. Как ты уделал мерзопакостного прокуроришку! Так ему и надо, он давно у меня в печенках сидел.

Прокурор, заработавший геморрагический инсульт, находился еще в больнице – правая сторона его тела была парализована, и он все еще был в коме. Надежд на то, что молодой юрист когда-нибудь полностью выздоровеет и тем паче вернется к работе, не было.

– С прокурором проблем не было! Организовать небольшой взрыв в мозгу для меня, как ты знаешь, пара пустяков. А вот с Костей оказалось сложнее. Вроде сопляк сопляком, но энергетическая защита у него была невероятно сильная, мне пришлось потрудиться, чтобы ее пробить. Да и вообще, не так-то легко склонить человека к тому, чтобы он прилюдно очернил сам себя и взял на себя вину за массовые убийства. Но, как видишь, удалось.

Светлана не верила своим ушам. Убийцей был вовсе не Костя, а Егор! И Альберт Георгиевич вкупе со своим приятелем Львом, по всей видимости, то ли гипнотизером, то ли экстрасенсом, то ли тем и другим, вместе взятыми, сумели представить все в совершенно ином свете!

– Так что с девчонкой? Когда приступим к задуманному? – заявил Лев. – Ты же знаешь, Альберт, тянуть нельзя. Срок приближается.

В тот момент Светлана, все еще находясь под впечатлением от услышанного, неловко повернулась и столкнула со стола локтем большой степлер. Звук падения массивного предмета разнесся по пустому зданию. Девушка бросилась под стол и подняла степлер.

Дверь кабинета Альберта Георгиевича открылась. Из-под стола Света увидела изящные вишневые туфли шефа и черные кожаные сапоги его гостя.

– Альберт, мы здесь не одни? – спросил Лев.

– Нет, нет, одни, проверял! – успокоил его адвокат. – А что касается посторонних, вернее, потусторонних звуков, то не волнуйся. Нам к ним не привыкать. Думаю, это хозяин дает о себе знать и выражает нам свою поддержку.

Хозяин? Что за хозяин? И почему звуки поту-сторонние? Мысли в голове Светланы путались. Она, не отрываясь, смотрела на ноги шефа и его странного гостя. Ведь стоит заглянуть за стол, мужчины обнаружат ее! И что тогда? Об этом страшно было даже думать.

– Хорошо, я у него спрошу. Ну, мне пора. Рад, что пообщался с тобой, Альберт. Но учти, больше промашек с мальчишкой мы допустить не можем, потому что уж слишком многое стоит на кону. Если ему так хочется убивать, ради черта, пусть убивает, но не так топорно! Пусть обратится ко мне, я помогу и с выбором жертв, и в особенности с тем, как замести следы.

На этом собеседники расстались. Лев уехал, а шеф вернулся в свой кабинет. Света поняла, что и он вскоре наверняка отправится домой, ведь уже перевалило за полночь. И, выйдя из офиса, тотчас увидит ее автомобиль, припаркованный на стоянке, поймет, что помощница находится в конторе. Этого нельзя допустить!

Девушка осторожно выбралась из-под стола, схватила сумочку и, стараясь как можно меньше шуметь, вышла из офиса. Плюхнувшись в автомобиль, рывком завела его и быстро порулила прочь. А что, если шеф услышал, как кто-то уезжал со стоянки? И ведь его гость наверняка видел ее автомобиль! Но он мог просто не придать этому значения. А вдруг придал?

По дороге домой, в Печатники, Света размышляла о том, что услышала. Бывает же такое – один-единственный разговор перевернул все ее представления об устройстве мира!

Она верила Альберту Георгиевичу, уважала его, восхищалась им. А он оказался пособником жуткого серийного маньяка. Одно дело – при помощи ораторского искусства и юридической казуистики отмазать убийцу от тюрьмы, даже зная, что он убийца. И совсем другое – использовать заведомо запрещенные приемы, свалить вину за ужасные преступления на невинного, довести его до самоубийства, сделать из прокурора калеку и при этом еще гордиться отлично выполненной работой. Или не было никакого самоубийства, и Костя в СИЗО был ликвидирован? С учетом того, что ей стало известно, Светлана допускала и такой вариант.

Приехав домой, она вдруг ощутила озноб. Измерила температуру, но та была нормальной. Ее трясло от страха. Девушка долго-долго стояла под упругими горячими струями душа, пытаясь согреться и успокоиться, а потом, завернувшись в махровый халат, с той же целью пила чай с липовым медом. И при этом решала, как ей следует поступить.

Никаких доказательств того, что Альберт Георгиевич причастен к подтасовке и снятию обвинений с истинного убийцы, просто в природе не существовало. Даже если она обратится в адвокатскую коллегию, в прокуратуру, да хоть к президенту – никаких шансов на успех.

Разумнее всего, наверное, просто-напросто обо всем забыть. Продолжить работать в конторе Юргенса. Улыбаться ему. Восхищаться им. Возможно, завести с ним интрижку или, кто знает, стать его законной супругой. И продолжать свою карьеру. Потому что если она пойдет против Юргенса, то непременно проиграет. И потеряет не только возможность сделать карьеру, но, не исключено, в итоге поплатится и жизнью. На сей счет Светлана особых иллюзий не питала – убивали и за меньшее.

Однако она не была готова забыть о том, чему стала свидетельницей. Ведь дело не в ней. И не в Альберте Георгиевиче. Дело в Егоре Верещагине, являвшемся жестоким серийным убийцей. И в том, что в данный момент он находится за границей, где, не исключено, снова предается своему кровавому хобби. Но даже если нет, если залег на дно, как было ему приказано жутким человеком в черном костюме, то что произойдет, когда парень вернется обратно в Россию? Пусть даже пройдет месяц, полгода, год, но наступит пора, когда маньяка снова потянет на преступления. И как бы он ни старался заглушить свою страсть к убийствам и прочим мерзостям, Верещагин-младший рано или поздно решит снова удовлетворить ее. Кстати, не похоже, чтобы он раньше старался как-то бороться со своими ужасными склонностями. Сколько человек он лишил жизни в действительности? Наверняка намного больше тринадцати!

В ту ночь девушка так ни до чего путного и не додумалась. Страшнее всего ей было отправляться на следующий день в офис, зная, что она столкнется там с Альбертом Георгиевичем. Света даже хотела сказаться больной, однако передумала – ей все равно ведь придется выйти на работу. Не хватало еще, чтобы Юргенс приперся к ней домой с визитом вежливости! Да и дел невпроворот: требовалось подготовиться к двум важным судебным разбирательствам, подводить клиентов не хотелось.