Евгения Михайлова - Танцовщица в луче смерти

– Мне кажется, ты просто меня разыгрываешь. Это я, дилетант, профан, могу хвататься за такие элементарные детали сходства, как усы, худое лицо, широкая спина. Но и у меня есть какая-то логика. Степанов, Николаев, Фролов – грубые, неуправляемые люди. Они ужасно относятся к женщинам, они, наконец, могли оказаться в том же парке в то же время, что и я. Они знали Нину. А браслет вообще приснился Юле, я увидел что-то подобное на руке Макса, и во сне все наложилось. Ты вообще что хочешь сказать?

– Мы задержали Фролова, потому что он неадекватно отреагировал на твои вопросы о Нине и напал на тебя. К тому же, он плохо относится к женщинам, и подозревать его логично. До этого мы других людей с твоей подачи включили в круг подозреваемых. Кстати, я потихоньку проверял их потом, когда мы вроде отстали и они расслабились. Алиби есть и у Николаева, и у Степанова. Были вместе с одной замужней дамой, которая таким образом подрабатывает на дому. Видишь, вроде никудышние мужики, а честь женщины оберегали. Или мужа ее боялись больше, чем нас. Неважно. А подозревать Дайнеко в причастности – нелогично, с твоей точки зрения. Потому что он хороший человек. Учились вы вместе. Маму его ты знаешь... То есть он неприкосновенный. Но понимаешь, в чем дело. Когда за мной кто-то начинает следить во время серьезного расследования, я тут же сажаю людей этому типу на хвост. Мой ответ Чемберлену. Воздержусь от подробностей, но твой Макс не только решает задачи и посещает известные тусовки. Он живет более сложной жизнью. Кстати, когда у него отпуск?

– Он его еще не просил. Но приглашал нас с Юлей погостить в его доме в Черногории.

– Ну, вот. А билет вчера купил в Испанию. На одного. Так что я поехал. Мне еще надо завезти на экспертизу эти шпионские прибамбасы. Отпечатки пальцев, надеюсь, возьмем у твоего однокашника.

– Я с тобой. Пожалуйста. Сережа, я могу ошибаться. Я в вашем деле – ноль. Но твоя ошибка – это практически трагедия с далеко идущими последствиями. Макс женится, его мать не очень здорова, в общем, разреши мне с тобой.

– Давай. Маша сейчас с помощью своих красивых глаз пытается получить ордер на обыск квартиры Дайнеко и его задержание для проверки в связи с подготовкой к отъезду. Без ведома начальства.

К дому Максима они подъехали одновременно с машиной, где были Маша и наряд полиции. Консьерж открыл им входную дверь, Сергей долго звонил в квартиру. Никто не реагировал. Телефоны были недоступны.

– Я предупредила в диспетчерской, что нам может понадобиться слесарь. Звоню, – сказала Маша.

Когда вскрывали дверь квартиры, Артем все время хотел проснуться. Он надеялся, что ночной кошмар продолжается. В квартире никого не оказалось.

– Мы остаемся для обыска, – сказала Маша, – Сережа, Павел и Николай едут по другим адресам. Билет у него на завтра.

– Я с ними, – проговорил Артем. – Можно?

– Ну, да, – ответила Маша с сомнением.

Номер квартиры Елизаветы Антоновны, матери Максима, Артем набрал на домофоне, почему-то никто не ответил, но дверь открыли. Она встретила их на пороге – очень худая, почти изможденная, старая женщина с белоснежными волосами.

– Елизавета Антоновна, – сказал Артем. – Здравствуйте. Извините, что мы без звонка. Мы к Максу. Можно войти?

Женщина повела себя очень странно. Она кивнула, пропустила их в небольшую уютную квартиру и протянула к Артему руки.

– Что-то случилось? – испуганно склонился он к ней.

Она развела руки, отрицательно покачала головой, что, видимо, означало: сына нет.

– Почему вы молчите? – спросил Артем.

Женщина показала на горло, смотрела отчаянными, почти безумными глазами. Артем недоуменно повернулся к Сергею:

– Ничего не понимаю. Я не так давно говорил с ней по телефону... То есть несколько месяцев назад, наверное. Она раньше часто мне звонила, если Макса не находила. Она любит поговорить, была учительницей физкультуры в школе, потом тренером по плаванию... С ней что-то случилось. Такая худая, седая...

Тем временем группа осмотрела квартиру, подтвердила, что в ней никого, кроме хозяйки, нет.

– Паша, – сказал Сергей. – Останься. Посмотри здесь все, потом поговори с соседями. Мы поедем к Валентинову, может, Дайнеко там, у будущей жены.

В машине все напряженно молчали, словно десант перед тем, как спуститься в стан врага на парашютах. Что-то ненормальное было в ситуации с перепуганной, непонятно онемевшей старухой. Они подъехали к шлагбауму охраняемого строящегося поселка, показали документы, их пропустили. Остановились у прекрасного особняка за высоким забором. К ним вышел охранник, выслушал, вернулся к себе, позвонил хозяину. Тот встретил посетителей на крыльце. Провел на террасу. Выслушал.

– Но моя дочь живет отдельно. Она не захотела, чтобы я ей построил дом рядом, в нашем поселке, – невысокий, лысеющий, очень близорукий человек улыбнулся немного растерянно. – Я могу ей сейчас позвонить.

– Не стоит, Виталий Денисович, – сказал Сергей. – Мы лучше сами. У нас вопросы не к ней, а к Максиму Дайнеко, ее жениху.

– Что-нибудь серьезное, если не секрет?

– Вообще-то секрет. Дело серьезное, но пока у вас нет никаких оснований для беспокойства.

– Мне так не кажется, судя по вашему составу. Но в подобной ситуации остается только ждать. – Он надел очки, написал что-то на карточке. – Вот адрес Алины.

Когда они попрощались и ушли, финансист Валентинов опустился в кресло, потому что ослабели колени. Его единственной дочери Алине уже больше тридцати. Из них двадцать шесть лет она прожила без матери, которая умерла молодой от лейкемии. Конечно, девочка должна выйти замуж. Валентинов жизнь посвятил ее покою и благополучию. Максим – хорошая партия... Но даже просто вопросы таких людей – это плохо. Сердце отца ныло от предчувствия беды. Они сказали – не звонить, но, может... Нет, – понял он, – такую ситуацию усугублять нельзя.

...Охранник Алины Валентиновой сказал, что хозяйка никого не ждет, а незваных гостей она не принимает. Документы на него никакого впечатления не произвели.

– Я зарплату не в ваших ведомствах получаю.

– Коля, – Сергей повернулся к сотруднику отдела. – Звони нашим и в МЧС. Скажи, что был звонок от террориста, который утверждает, что заминировал этот дом.

Охранник посмотрел на каждого с укоризной, вздохнул и произнес:

– С вами связываться... Стойте. Хозяйке позвоню.

На пороге дома их встретила молодая женщина с правильным лицом, с длинными русыми волосами. Она была в очень коротком велюровом домашнем платье, которое делало ее похожей на рано повзрослевшую школьницу.

– В чем дело? – спросила она нервно.

– Добрый день, – сказал Сергей. – Нам, собственно, очень нужен Максим Дайнеко. Дома его нет, у матери тоже, телефоны недоступны. Пришлось вас побеспокоить.