Евгения Михайлова - Исповедь на краю

– Если… Значит, ты не уверен?

– Это может быть ряд зловещих совпадений. Но доктора мы обязательно найдем.

– Ой, я забыла тебе кое-что показать. Нашла в столе у Степана. Просто фотография девочки, которую его мать не знает. Но на обороте знаешь что?

Дина принесла из комнаты старый черно-белый снимок.

– Это остатки жвачки. Как на свидетельстве о браке, которое прикрепили к двери в туалете автостоянки. Я возьму на всякий случай? – сказал Сергей.

– Возьми, конечно. Попробуй установить, кто это. Может, в Александрове… Ну, это я от балды совсем говорю.

Душераздирающий вой раздался совсем рядом. Дина, Сергей и Топик на мгновение уставились друг на друга. Потом Дина сообразила:

– Ох, это же на одиннадцатом. Там муж грозился жену убить. Нелю. Ты спустись в квартиру под нами, а я милицию вызову.

Сергей звонил и стучал в дверь минут десять. Дина, позвонив в милицию, звала соседку, свесившись из окна. Но в ответ раздавались лишь страшные стоны. Наконец подъехала милицейская машина. Дина набросила куртку и спустилась этажом ниже. Сергей стоял озабоченный: «Придется, наверное, вскрывать». Двери лифта распахнулись, из него вышел участковый Иван Николаевич.

– Не открывают, значит, – спокойно констатировал он. – Будем заходить. Гостями то есть будем.

Милиционеры бились над металлической дверью минут пятнадцать. Стоны стали тише. Отчетливо раздался хорошо поставленный женский голос: «Чтоб ты сдох, бл…кая скотина!»

– Странно, – пробормотала Дина.

Сергей достал из кармана металлическую пластинку.

– Иван Николаевич, вы разрешите?

Многочисленные замки на мощной двери защелкали, как скорлупа орехов. Мужчины ворвались в прихожую. Дина помедлила. Услышала голос участкового: «Вызывайте «Скорую»!» Тогда она робко вошла и ахнула.

Через полчаса наиболее любопытные жильцы подъезда наблюдали, как бригада «Скорой помощи» погрузила в машину носилки с крупным человеком. Он был живым, так как утробно, не переставая, стонал. Дина успела даже рассмотреть маленькие бледно-голубые перепуганные глазки.

Затем Иван Николаевич вывел Нелю в норковой шубе, с длинными, картинно распущенными волосами, и, придерживая за локоть, помог ей сесть в милицейский автомобиль.

– Ножом пырнула, – сообщил собравшимся Сергей, замыкавший процессию. – Не опасно. Ему спасла жизнь жировая прослойка.

Все многозначительно переглядывались, не находя слов. Дина встретилась глазами с Шурой.

– От! – лаконично подвела та итог.

Сергей посмотрел на часы и стал прощаться с Диной.

– Мы не закончили беседу, но ничего не поделаешь. Жильцы оказались на редкость активными.

– Не говори. Надо же, все боялись, что он ее убьет.

– Так обычно и бывает. Ладно. Я поехал. Буду держать тебя в курсе.

Дина поднялась к себе в квартиру и обнаружила, что Сергей забыл на столе фотографию незнакомой девочки.

Раиса Чеберяк холодно смотрела на Панина.

– И кто же за тобой следит? Милиция? Спецслужбы? Или задолжал кому-то?

– Рая, ты меня знаешь: расчеты я веду очень аккуратно. И никакой слежки со стороны милиции, спецслужб тоже нет. У меня точная информация. То есть водил меня мент, но в частном порядке.

– И где он?

– Пришлось избавиться.

– Спятил, что ли? Ты его грохнул? И пришел ко мне прятаться? Да…

– Не кипятись, Раиса. Парень был в отпуске. Его никто не ищет. Меня в связи с ним вычислить практически невозможно. Поступить иначе я не мог. Он наш санаторий в Мамонтовке нашел и очень заинтересовался. Так что тебя это тоже касается. Но я уверен, что все утрясется. С ним произошел несчастый случай. Я на какое-то время удалюсь от дел, и посмотрим, как дальше пойдет. Все пока приостановим.

– Может, поедешь куда-нибудь?

– Думаю, сейчас суетиться с билетами, поездами-самолетами просто ни к чему. Никто не знает, что я к тебе поехал. Чем ты рискуешь?

– Ладно, обеспечу тебе пансион. Сиди, соображай, как все уладить. Но какие-то мысли у тебя есть? Кто нанял мента? Или он сам?

– Трудно сказать. А что, если кто-то из наших захотел самостоятельно вести дела? Тот, кто не любит подчиняться, делиться, отчитываться?

– Ты не про меня случайно?

– Что ты, Раиса. Как ты могла подумать? Мы люди опытные, партнеры, друг другу доверяем.

– Тогда не Сандра ли?

– Как знать. Гонору очень много, а ума не набралась у старших.

– Девка, конечно, курва, но чтоб под нас рыть, с ментом связаться… Хотя насчет связаться – на нее похоже. Я ей никогда не верила. Это ты слюни распускал. Ладно, проверим. Сиди, я пойду распоряжусь. – Раиса вышла из кабинета и, закрывая за собой дверь, со вкусом произнесла: – Козел старый!

Директором школы оказалась немолодая полная блондинка, закрепившая пучок волос на макушке заколкой с ярко-розовым шелковым цветком. Голубые тени и светло-розовая помада довершали макияж. Несмотря на столь ясельную расцветку, директриса всем своим видом выражала Дине недоверие и демонстрировала неприступность. Трудно было понять, у нее такой характер или ее заклинило, когда Дина показала корочку Союза журналистов. Пришлось выслушать целую лекцию о продажности и лживости СМИ. «Если человек называет газеты СМИ, значит, долго ждал случая выложить все, что накипело», – обреченно думала Дина, пытаясь не задремать после бессонной ночи.

– Нет, вы меня не поняли, – воспользовалась она паузой. – Точнее, я не успела объяснить. Это не для газеты. И тем более не по заказу ваших недоброжелателей. Мы, группа журналистов, психологов, социологов, решили выпустить книгу – размышления, наблюдения, попытка анализа. Условное название – «Поколение Икс». О том, какие сейчас дети, почему они такие, что хорошо и что в них плохо и тому подобное. Есть у нас и глава о жестокости. И я вспомнила, что именно ученицу вашей школы очень страшно убили. Марину Федорову.

– А при чем тут школа? Ее убили дома.

– Да нет, школа наверняка ни при чем. Но не бывает преступлений без последствий. Без влияния на всех, кто оказался в его поле. Дети очень восприимчивы. В школе не было случаев неоправданной жестокости, агрессии? Я у вас спрашиваю просто как у специалиста. Мы сошлемся на ваше мнение.

Взгляд директрисы смягчился, и она минут сорок изрекала банальности типа «дети есть дети».

Дина изображала безумную заинтересованность и не забывала издавать восхищенные и удивленные восклицания.

– А вообще я вам так скажу, – совсем потеплела собеседница. – Что значит – дети? Они с седьмого класса живут друг с другом, пьют пиво и курят. И придурков среди них столько же, сколько среди взрослых. На помойке роза не вырастет. Есть, конечно, очень умные ребята, старательные…

– Я о жестокости спрашивала, – напомнила Дина, подозревая, что пришла напрасно.