Алена Винтер - Чарующая улыбка валькирии

– Не вини себя. Но запомни: ты мой должник. Поэтому протезы буду менять за твой счет.

Больше разговоры о потерянной руке не велись. И на охоту они уже никогда не ездили. Зато Себастьяно научился хорошо рыбачить, помогая себе протезом. Но в море выходил один, заявляя, что едет не на рыбалку, а на чистку мозгов. Два дня в окружении воды и неба делали свое дело: он возвращался веселым, посвежевшим и менее злым, чем обычно.

– О чем задумался?

– О том выстреле, – Дарио отложил протез в сторону. – Ни о чем не жалею в своей жизни. Но если бы была возможность вернуться назад, никогда не поехал бы на ту злополучную охоту и тебе запретил бы.

Себастьяно поправил усы над губой и, как показалось Дарио, радостно улыбнулся.

– Верю. А сейчас поговорим о насущном.

Дарио повернулся к Себастьяно и нахмурил лицо. Солнечные лучи мешали видеть ему лицо друга, тогда он потянулся к пульту и нажал кнопку. Жалюзи медленно двинулись вниз, и вскоре комната погрузилась в полумрак. Дарио включил светильник на столе и удовлетворенно кивнул. Теперь ему было комфортно.

– Тотти клянется, что не знает, кто звонил с его номера Дагомирову. Он всю ночь кувыркался со своей любовницей. Звонок был сделан в три часа ночи. Мобильный его лежал рядом с кроватью. Так Тотти говорит. Но мне мало верится в то, что он запомнил, где находится телефон. Если в твоей постели лежит голая баба, сложно обращать внимание на что-то другое, кроме нее.

– А женщина? – Дарио потянулся к бутылке виски. – Тебе налить? Ты смотри, Марк почти все выпил!

– Нет, не наливай. У меня еще есть дела. Хочу, чтобы мысли были ясными. А девица исчезла, на звонки не отвечает. Не поверишь, но Тотти не знает ни ее фамилии, ни где она живет. Только имя. Некая Кьяра.

– Как можно спать с женщиной, о которой ничего не знаешь? – удивился Дарио.

– Кто бы говорил! Все ли ты знал о своих любовницах?

– Ты прав, – засмеялся Дарио и выбросил пустую бутылку в урну для бумаг. – Но я уже и забыл, что у меня когда-то были любовницы. Значит, все, что мы имеем, – это звонок Андрею за несколько секунд до взрыва?

Себастьяно кивнул и стал пристегивать протез к руке. После надел пиджак и направился к двери.

– А где Тотти сейчас? – поинтересовался Дарио, разглядывая спину Себастьяно.

– Плывет к берегам Греции. Баттерфляем, – не оборачиваясь, сказал тот и вышел из кабинета.

В холле он столкнулся с Ильдой. Вернее, Ильда стояла у лестницы, ожидая появления Табо, а Себастьяно не смог пройти мимо, не задев ее.

– Веселый был день, красавица?

Ильда отбросила косу за спину и вежливо улыбнулась. Она знала, что нравится Себастьяно, но держалась от него на расстоянии. На все ухаживания не обращала внимания, на комплименты не реагировала. Подобное поведение раздражало Себастьяно, так как он не привык к отказам женщин. Однако Ильде он прощал холодность и равнодушие. Черноволосая и белокожая подруга жены Дарио привлекала его, и тем не менее он относился к ней весьма настороженно. Себастьяно чувствовал тайну: Ильда была слишком закрытой для всех, ни с кем кроме Леоны и Табо не общалась, вела себя учтиво, но отстраненно. Себастьяно видел, что Ильда умеет гармонизировать настроение Леоны. Ее присутствие делало Леону более уравновешенной и спокойной. Она усмиряла пылкий темперамент подруги, делая это мягко и ненавязчиво. Подобные отношения между женщинами были редкостью. Это не давало покоя, так как в женскую дружбу Себастьяно не верил. С таким же напряженным вниманием он относился к Табо, который обожал Леону. Они вели себя как брат и сестра, что весьма смущало сеньора Корти. Столь тесная связь настораживала его. Себастьяно тщательно проверил биографии всех троих, прежде чем впустить на «Вилла Анна». Не найдя ничего особенного в их прошлом, Себастьяно успокоился, и все же непонятное чувство тревоги появлялось внутри, когда он смотрел в черные глаза Ильды.

– Чезаре уже рассказал мне о ссоре Мауро и Леоны, – сказал Себастьяно.

Ильда молчала.

– Я жду объяснения.

– Комментарии излишни, – Ильда наклонила голову вперед. – Но, если тебе любопытно, расспроси Мауро.

– Думаю, сообщать мне Дарио о том страстном поцелуе или нет?

Себастьяно подошел к Ильде и навис над ней. Она не сдвинулась с места, лишь передернула плечами недовольная этой опасной близостью.

– Сам решай.

– Естественно, я скажу.

– Не сомневалась в этом, – Ильда выставила руку вперед и оттолкнула Себастьяно. – Старый кобель, – прошипела она. – Найди себе подругу по возрасту.

– А твоя хозяйка не брезгует стариками, – злобно сверкнул глазами Себастьяно.

– Леона мне не хозяйка.

– Конечно, как и мне Дарио.

Альдо Кондотти и Карло Моретти ужинали в главной столовой особняка Карло. Этой комнатой пользовались только в случае приема официальных гостей или если повод был особенным. Повседневные обеды и ужины накрывались в маленькой «зеленой» столовой, примыкающей к кухне. А «зеленой» она называлась, потому что в любое время года утопала в цветах. И хотя по размерам «зеленая» столовая нисколько не уступала главной, она все же считалась маленькой. Уютная из-за обилия растений, создающих впечатление будто находишься в оранжерее, эта была любимая комната Альдо. Здесь он забывал, что находится в тщательно охраняемой зоне. Из окон столовой не был виден высокий каменный забор, как из остальных комнат, наоборот, открывался вид на небольшой фруктовый сад. Весной и летом деревья наполняли чарующими ароматами весь дом. Карло специально поселил Лука в комнату, окна которой выходили в сад, чтобы сладкие запахи проникали внутрь и не давали Лука забыть о том, что мир продолжает жить. Альдо с благодарностью посмотрел на Карло и тот нахмурился, так как не понял причины столь мягкого взгляда.

– Что-то не так? – спросил Карло.

– Я больше люблю ужинать в «зеленой» комнате.

– У нас праздник, – напомнил Карло. – «Зеленая» комната не годится для торжеств.

Альдо кивнул и уставился в тарелку. Сегодня у Лука был день рождения, но Карло и Альдо отмечали его тридцатипятилетие в одиночестве. Лука никогда не обедал с ними. Он стеснялся того, что не мог есть самостоятельно и вынужден был пользоваться помощью сиделки. Сначала он и перед ней испытывал смущение, но веселая и искренняя Кьяра показала Лука, что в ее присутствии ему не нужно быть застенчивым и испытывать неловкость из-за своей беспомощности. Пожалуй, только с ней он чувствовал себя полностью свободным. Впрочем, был в жизни Лука еще один человек, который наполнял его душу радостью, но Альдо испытывал страх, когда он находился рядом. Даже весельчак Карло умолкал, глядя в его спокойное и непроницаемое лицо. Этот человек никогда не улыбался. Казалось, его губы и глаза давно забыли о том, что могут искрить счастьем. Они застыли и превратились в бесстрастную маску, которая и влекла и отталкивала одновременно. Альдо понимал, что на то есть особые причины, но всякий раз в присутствии этого человека содрогался от холода, буквально исходящего от него. Лишь единожды Альдо увидел признаки жизни на его лице, когда тот склонился перед Лука и дотронулся пальцами до обожженных щек. В глазах посетителя заблестели слезы, и Альдо почти выбежал из комнаты, потому что воздух в ней наполнился немым криком жалости и боли, а это было невозможно вынести от столь сильного человека.