Виктор Пронин - Купите девочку

– За кем погоня? – деловито осведомился Шаланда.

– Бевзлин, – коротко ответил Пафнутьев.

– Даже так, – вырвалось у Шаланды. – Даже так... Почему не сказал сразу?

– Чтобы не мучить тебя поисками причин, по которым не можешь выехать.

– Думаешь, я бы искал эти причины?

– Мне так кажется, – беззаботно ответил Пафнутьев.

– Ошибаешься, Паша, – негромко произнес Шаланда. – Крепко ошибаешься.

– Неужели выехал бы немедленно?

– Быстрее, чем ты думаешь.

– А на чьей бы стороне был? На чьей стороне ты сейчас?

– Ошибаешься, Паша, – повторил Шаланда, но ничего добавлять не стал.

Джип пронесся через окраины города по прямой линии и продолжал нестись, словно Андрей наверняка знал, по какой дороге поедет Бевзлин. Видимо, этот вопрос мучил всех, и наконец один из оперативников произнес как бы про себя:

– А едем-то правильно?

– Не переживай, – откликнулся Андрей. – Другой дороги, по которой «Мерседес» прошел бы с такой скоростью, просто нет. У него нет выбора. После того, как сошел снег, дороги превратились в полосу препятствий. Из-под снега вылезли ямы, камни, колдобины, вывороченный асфальт... Нет, ребята, у него только одна дорога. Слава богу, что у нас такие дороги, иначе ушел бы Бевзлин.

– А так не уйдет? – спросил Шаланда.

– А так не уйдет, – ответил Андрей сквозь зубы.

Городские кварталы остались позади, и теперь в свете фар блестела влажная прямая трасса на соседний город, который был в трехстах километрах. Замысел Бевзлина был очевиден – там обеспечить себе алиби. Дескать, квартиру не взрывал, ни на кого не покушался, был в трехстах километрах, отдыхал и набирался сил в ресторане. Прием испытанный, надежный, хотя и достаточно затасканный.

– А вы знаете, ребята, мы здесь сидим на целом арсенале, – неожиданно проговорил один из оперативников. – Эти бевзлинские амбалы, похоже, приготовились к настоящему штурму...

Андрей, не снижая скорости, включил в салоне свет, и Пафнутьев увидел на полу в проходе между сиденьями гранатомет, а в ящике задней спинки, которую неожиданно открыл оперативник, лежали несколько пистолетов, две гранаты. В спинке соседнего сиденья обнаружились три заряда для гранатомета.

– Арсенал на колесах, да, Шаланда? – весело спросил Пафнутьев.

– Да, Паша, арсенал на колесах, – мрачно согласился Шаланда. – А что ты хотел? Люди серьезные, достойные, обстановка в городе криминальная... У меня в машине тоже целый арсенал. Гранатомета, правда, нет, но я исправлюсь. Заведу себе парочку. Иногда очень выручают.

– Приходилось пользоваться?

– Приходилось, – коротко ответил Шаланда, но продолжать разговор не стал.

Мощные фары джипа сверлили темноту, но не нащупывали ничего, что говорило бы о правильно выбранной дороге. Изредка навстречу проносились машины, но с такой скоростью, что даже невозможно было узнать модель. Машины, которые приходилось обгонять, тоже отшатывались назад, но уже не с такой, конечно, скоростью.

– А вот и он, – негромко проговорил Андрей.

– Кто он? – спросили сразу несколько голосов.

– Бевзлин.

– Почему ты так решил? – спросил Пафнутьев.

– Вон те огоньки впереди... Они побольше прочих, поярче... Явно иномарка... И потом, идет почти с такой же скоростью, как и мы. Это большая скорость... Сейчас разберемся...

Некоторое время в машине была полная тишина, все напряженно смотрели вперед. В салоне мерцали сразу несколько сигарет, и Андрей приоткрыл окно. Только теперь, когда ночной весенний воздух ворвался в машину, стало ясно, как велика скорость – явно свыше ста пятидесяти километров в час.

– А вот и он, – опять повторил Андрей.

– Кто он?

– Бевзлин.

– Сколько их у тебя? – улыбнулась Надя.

– Да все тот же, все тот же... Впереди переезд... Шлагбаум опущен... И «Мерседес» стоит. Он бы не стоял, если бы Бевзлин знал, что это мы приближаемся к нему...

– Сейчас узнает, – проговорил Пафнутьев. – Имейте в виду – они вооружены. Подозреваю, в «Мерседесе» тоже небольшой арсенал.

– Конечно, – сказал Шаланда.

Андрей ошибался.

Бевзлин уже знал, кто приближается в его джипе. Оставшиеся на дороге амбалы сумели связаться с ним по телефону и предупредить. Едва джип приблизился к «Мерседесу», из него выскочил человек. В руках у него был короткоствольный автомат. Он принял боевую позу, которая не оставляла сомнений в том, что произойдет дальше.

– Это Шанцев, – негромко сказала Надя. – На вас вышла вся банда в полном составе.

– Ложись! – скомандовал Андрей, и этот его крик оказался как нельзя более своевременным. Едва все в джипе успели пригнуться, как хлесткая автоматная очередь полоснула по стеклам, превратив в крошево все сверкающее великолепие машины. Шанцев, видимо, не уверенный в успехе, дал еще одну очередь по джипу и, не теряя ни секунды, прыгнул в «Мерседес». Теперь водитель уже не стал ждать, пока пройдет поезд. Круто объехав шлагбаумы, он помчался дальше, с каждой секундой удаляясь от расстрелянного джипа.

Андрей приподнялся первым и, увидев красные огни уходящего «Мерседеса», тут же бросился в погоню. Он тоже не стал ждать приближающийся поезд, а сразу на скорости пронесся над рельсами. Теперь перед Андреем было уже не защитное ветровое стекло, а весенняя холодная ночь, наполненная ветром и пространством.

То ли автоматная очередь придала ему злости, то ли водил он отчаяннее, безрассуднее, нежели водитель «Мерседеса», но только уйти тому далеко не удалось, и расстояние между машинами стало сокращаться. Вскоре показались контуры «Мерседеса», в свете встречной машины можно было увидеть его пассажиров. Их было трое. Если все прикидки оказались правильными, то в машине были сам Бевзлин, водитель и Шанцев, который и расстрелял джип автоматными очередями.

Гудящий ветер рвал волосы, обдавал холодом, толкал к поступкам отчаянным и безрассудным. Это чувствовали все, и недавний смертельный риск, которому все подверглись, придал им чувство правоты и жажду возмездия.

– Кто там говорил про гранатомет? – раздался в гудящем холодном воздухе голос Шаланды.

– Ну? – сказал оперативник.

– Давай его сюда, – Шаланда, не оглядываясь, протянул руку назад.

– Не шали, Шаланда! – предупреждающе произнес Пафнутьев, но без большой твердости в голосе, можно сказать, вообще без всякой твердости произнес он эти трезвые слова.

– А ты помолчи, Паша, – сказал Шаланда тоже без большого нажима, но была в его словах такая непоколебимая уверенность в правильности всего, что он делает, что никто не осмелился возразить. Да и люди-то в джипе подобрались такие, которые едва ли не каждый день рисковали жизнью, и вряд ли стоило их винить за молчаливую поддержку безрассудного решения Шаланды. – Помолчи, Паша, – почти шепотом повторил Шаланда, видимо, и самого себя уговаривая в том, что правильно поступает. – Давай пушку! – заорал он вдруг с такой яростью и так резко обернулся назад, что все, кажется, даже в темноте, увидели, каким бешеным блеском вспыхнули его глаза.