Виктор Пронин - Гражданин начальник

– Вы говорили, что его отстранят от дела?

– Его отстранили. Он просто хулиганит. Дело уже поручено другому.

– Но он меня допрашивал! Собирается допрашивать вас! И, похоже, умеет это делать. Анцышка нас дурит! Он не отстранил Пафнутьева от расследования.

– Анцышка подписал приказ. С завтрашнего дня Пафнутьев уходит в отпуск. Поэтому если с ним что-то случится, то случится с отпускником, а не с человеком, который распутывает страшные преступления. И шума не будет. – Голдобов посмотрел Заварзину в глаза. – Мне кажется, ты чего-то недопонимаешь.

– Чего там особенно понимать... – Заварзин поднялся и, не сказав больше ни слова, вышел.

Теперь Заварзин в полной мере оценил преимущества своей машины – почти бесшумно неслась она по улицам города. Позади остался центр, пригороды, и вот он уже на раскаленной под солнцем грунтовой дороге. Заварзин остановился у самых ворот, а увидев Андрея, подозвал его.

– Садись. – Он распахнул дверцу.

– Зачем? Я могу на мотоцикле... – неуверенно проговорил Андрей. – Все-таки свежий воздух... Там у вас душно...

– Садись. – И Андрей понял, что сопротивляться бесполезно. Заварзин тронул машину, круто развернулся и, не обращая внимания на выстроившихся у ворот кооператоров, на Подгайцева, сбегавшего по ступенькам конторы, рванул так, что колеса покрутились на месте.

– Куда едем? – спросил Андрей.

– Домой. Ко мне домой.

– Зачем?

– Надо.

– Кому?

– Кому, спрашиваешь? – Заварзин глянул на Андрея, оценив дерзость вопроса. – Тебе.

– Сколько заботы, волнений... Уж не знаю, смогу ли оправдать такое доверие.

– Сможешь. Я в тебя верю. С некоторых пор.

– С каких, интересно?

– С тех самых, когда мы по твоей дурости вляпались в историю с убийством. Понял?! Вот с тех пор я в тебя и поверил.

– Я тоже, – сказал Андрей несколько бестолково.

– Что – тоже? Выражайся яснее!

– Тоже поверил, – улыбнулся Андрей. – В себя.

Он уже понимал, что происходит нечто важное. И первая мысль была: неужели Заварзин что-то узнал о его ночном визите? Неужели остались какие-то следы? Потом Андрей как-то внове осознал, с кем едет. Убийство того мужика на улице... Да, это сделал он, но организовал Заварзин, сам оставшись в стороне. Эта дикая пьянка – ведь пили за упокой чьей-то души, опять кого-то пришили. Правда, на этот раз обошлось без него, но суть-то прежняя – рядом человек, готовый завалить его в любой момент.

И Андрей осторожно оглядывался по сторонам, чтобы успеть выскочить, как только Заварзин снизит скорость. Вот они проскочили поворот, впереди светофор. Но Заварзин нажал на газ, и машина успела проскочить на желтый.

– Ты это, – сказал он с ленцой, – не надо.

– Что не надо?

– Суетиться. Дверь не откроется... Блокировка. Да и опасаться тебе нужно не меня. Помнишь того мужика из прокуратуры, которого вез недавно? Вот его опасайся. Он к тебе уж ручонки свои шаловливые протягивает.

– А чего ему ко мне протягивать?

– Ну как же... Убийцу ищет. Говорят, еще не было случая, чтобы не нашел. Невероятной цепкости товарищ. Не зря он настоял, чтоб ты его подвез.

– Мне Михей приказал.

– Михей? – рассмеялся Заварзин. – А почему? Не знаешь? Могу сказать – потому что его об этом попросил твой новый друг Пафнутьев.

Андрей не ответил. Насмешливый тон Заварзина позволял промолчать. Пусть думает что угодно. Как бы там ни было, Андрей понял – зачем-то он опять понадобился.

– Приехали, – сказал Заварзин, круто сворачивая во двор. Андрей с интересом огляделся – это был тот самый двор, в котором он побывал недавно среди ночи. – Пошли. Поговорить надо.

– Поговорим, – ответил Андрей, и по тому, как взглянул на него Заварзин, понял – и этот ответ тому не понравился.

– Все ершишься... Напрасно.

– Напрасно старушка ждет сына домой, – улыбнулся Андрей.

– А вот тут ты уж прав. В самую точку попал.

Заварзин шел по лестнице позади Андрея, опасаясь, что парень может, чего доброго, попросту удрать. И дверь открывал так, чтобы Андрей при всем желании не смог бы проскочить мимо.

– Входи, – Заварзин чуть ли не силой втолкнул Андрея в квартиру и тут же захлопнул дверь, нажав какую-то неприметную кнопочку – заблокировал запор. – Проходи в комнату, располагайся. Ты ведь у меня еще не был в гостях?

– Только собирался.

– Считай, что твоя мечта сбылась. – Заварзин сбросил пиджак. – Садись. – И толкнул его в грудь так, что тот упал в низкое кресло. – Что ты все топорщишься... Расслабься парень, расслабься... Выпьешь?

– Не хочется... Жара...

– Как хочешь... А я выпью, – Заварзин открыл бар, достал бутылку водки, поставил на столик два стакана, сходил на кухню и принес из холодильника воду, формочку с кубиками льда. – Оцени, как ухаживают за тобой, а?

– Наверно, стою того...

– Ну ты даешь! Что ни скажи, все тебе не так, все ты поперек!

– Но ведь главное еще не началось!

– И опять ты прав... Потому и терплю твою непочтительность. Главное сейчас начнется. И тогда тебе вряд ли захочется хамить. – Заварзин бухнулся в кресло, налил себе из большой бутылки треть стакана водки, бросил туда кубик льда. – А теперь слушай. – Заварзин взглянул на Андрея жестче, без улыбки. – Знаешь, зачем следователю понадобилось, чтобы именно ты отвез его в город на своем мотоцикле? Не надо отвечать. Я спрашиваю не для того, чтобы ты отвечал. Пока ты сидел в его кабинете и пил чай, не знаю, чем он там тебя еще угощал... Он отлучался? Спрашиваю – отлучался?

– Д...да.

– И довольно долго это было?

– Да, минут пять.

– Я могу даже предположить, что он отлучался не один раз?

– Два раза, – подтвердил Андрей. – Он сказал, что повестку оформлял... То печать, то подпись... А когда все сделал, я уехал.

– Бланки повесток со всеми печатями и подписями у него в столе. Там их столько, что он полгорода может вызвать, не отрывая задницы от стула. Пока ты сидел и хлопал ушами, он провел съемку колес твоего мотоцикла.

– Откуда ты знаешь? – насторожился Андрей.

– Сам видел.

– Случайно мимо проходил?

– Парень, кончай. Мне это надоело. Я не проходил мимо. Едва ты отъехал со своим следователем, мне тут же позвонил Михей и обо всем доложил. Я рванул к прокуратуре. И из соседнего двора сквозь кустики все видел. Выскочил тощий мужичонка с фотоаппаратом и давай вокруг твоего мотоцикла вертеться. Больше всего его интересовал протектор заднего колеса. Знаешь, почему?

– Они у меня не краденые.

– Дурак. Они не ищут краденое. Они ищут убийцу. А когда мотоцикл скрывается с места преступления, на дороге отпечатывается протектор именно заднего колеса. Ты как удирал? Переулком? Накануне шел дождь, земля была мокрая, следы на ней отпечатываются со всеми подробностями.